Елена Кралькина - Нам не дано предугадать

– Почему? Не берут, наверное. Кому я нужна, многодетная мать? Ну и я, скажем так, разборчивая невеста.

– Вы многодетная мать? Сколько же у Вас детей?

– Двое. Яша и Миша.

– А сколько им лет? Вы такая молодая.

– Яше за пятьдесят, а Мише – восемьдесят.

– Леночка, ну Вы и шутница.

– Никакие это не шутки. Яша и Миша – дети, которые без меня загнутся. До кандидатов в мужья это трудно доходит. Ну, а когда доходит, то только пятки сверкают… Извините, но о мужчинах у меня довольно посредственное мнение.

– Так же, как и о начальниках. – Георгий засмеялся. – Не повезло мне.

– Зачем я Вам? Вам нужна блондинка на шпильках с улыбочкой на тридцать три зуба.

– Такая уже была, не подошла, причем решительно не подошла.

– Ну что ж. Приходится признать, что Вы не совсем конченый человек.

– Значит, у меня есть надежда. Это радует. Лена, а Ваша мама не может взять на себя часть Ваших забот?

– Моя мама? Она свалила в Штаты, когда мне было четыре года. Там у нее муж был, американец, и сын родился. Помню, когда она уезжала, я очень боялась, что она меня с собой от Яши возьмет, я под кроватью пряталась.

– Ну, а сейчас Вы общаетесь?

– Раньше иногда по телефону беседовали, пока я у матери денег не попросила, чтобы клинику открыть. С возвратом, естественно. Она отказала, у них в Америке не принято взрослым детям помогать. Теперь я ее звонки сбрасываю. Недавно она Яше позвонила. Я усмеялась: он долго понять не мог, с кем разговаривает.

– Как же Вы жили без мамы?

– А мне тетя Ира мамой была. Мы с Лизкой ровесницы, вместе в детский сад ходили, потом в школу. Почему-то мы с Лизкой всегда заболевали одновременно, так я всегда у Зиминых болела. Тетя Ира с нами дома сидела. Мы с Лизкой обожали болеть. Хорошее время было. На ветеринарку, между прочим, мне тетя Ира с дядей Сережей денег дали. У отца нужная сумма не набралась. Я им, конечно, все отдам, уже немножко подкопить осталось.

Георгий сидел на скамейке, болтал с Леной, и ему почему-то было очень хорошо. Ему казалось, что Полянских и Зиминых он знает сто, а может быть, и всю тысячу лет. Яков – рафинированный интеллигент, наивный, наверное, потому что гений. Таких сейчас не делают. Сергей – интеллигент хулиганистый. Очень колоритный. Ирина… она явно умна и добра, только Георгию кажется, что она читает все его мысли. Георгий поежился. Ладно, с Ириной он разберется позже. Главное, что сейчас он сидит на скамейке с лучшей девушкой в мире. И этой лучшей девушке в мире может грозить опасность.

К сожалению, к Зиминым вместе со всеми пошел и Смирнов. Они с Кириллом единогласно решили ничего при Смирнове не рассказывать. А рассказать было что, кое-что они с Кирюхой от деда все-таки узнали. Маловероятно, но все неприятности Полянских могут идти из прошлого. Кто знает, может быть, и сейчас опасность еще не умерла. Почему-то Георгий подозревал, что Зарянский стоял под дверью и подслушивал.

Георгий не умел очаровывать девушек так, как Кирилл, и по красноречию тоже заметно уступал брату. Знал он за собой такой грех, поэтому взял за правило: все говорить в лоб. Георгий сразу выложил, что Лене может грозить нешуточная опасность, и попросил Лену не заниматься самостоятельным расследованием. Георгий говорил долго. Он уверял, что во всем разберется сам: и со смертью Марины, и с проблемами Лениного прадеда. Елена сразу поняла, что это очередной приступ мужского шовинизма, поэтому быстро отключилась, задумалась о своем, а потом, к своему стыду, задремала и привалилась к плечу Георгия. Было очень тепло и спокойно. Проснулась Лена от того, что Георгий громко звал ее и даже тряс. Стыдоба. Ясное дело, что ответственный Георгий проводил Лену до двери в квартиру. Когда за Леной закрылась дверь, ей почему-то стало очень обидно, что Георгий на прощание ее не поцеловал… Потом она разозлилась на себя. Нельзя же быть такой дурой.

За Леной закрылась дверь. Георгию стало очень одиноко. Первый раз в жизни он почувствовал, что в нем сидит первобытный человек. У него в руках была добыча, его женщина, а он ее упустил… Рука потянулась к звонку, чтобы срочно все исправить, только цивилизованный человек, тоже сидящий в Георгии, этого не понял, начал бить посуду. Пришлось отступить и вызвать такси. Таксисту он назвал адрес брата. После всех событий этого дня ехать на чужую квартиру, оставаться одному в четырех стенах… Нет, сегодня это было совершенно невозможно.

Кирилл брата ждал. Три часа ночи, а он сидит себе за компьютером. Кирка мало того,

, что историк, в свободное время вместе с женой, Настей, пишет романы на исторические темы. Против исторической истины сплошь и рядом грешит, но читать очень интересно.

В детстве Кирилл с Георгием были готовы слушать рассказы деда про войну часами. Уж очень интересно он рассказывал. Ребята братьям завидовали, мало у кого был дед-орденоносец, который дошел до Германии. Перед смертью дед под большим секретом рассказал внукам, что в самом конце войны ему, Якову и Сергею в руки случайно попали большие ценности. Деда как раз в это время ранило, и он так и не узнал дальнейшую судьбу «сокровищ». Яков с Сергеем пристроили деда в госпиталь, а сами пошли дальше дорогами своей жизни. У себя в кармане дед нашел записку: «Никогда! Никому!» Он всю жизнь и молчал, только когда уже понял, что умирает, решил открыть тайну. Дед надеялся, что Георгий с Кириллом найдут детей или внуков Якова и Сергея и все выяснят. Это стало как бы завещанием деда.

– Дела… Думаешь, та сволочь, про которую дед рассказывал, могла на Якова донос написать? – прочитал мысли Егора Кирилл.

– Подозреваю, конечно. Но как доподлинно узнать? Самое ужасное, что Смирнов эти сокровища упомянул. Мне кажется, что этот гаденыш, Зарянский, за дверью стоял и подслушивал.

– Ну и что? Гаденыша к ногтю. Ты кто? Начальник или не начальник? А насчет Якова и почему его посадили, постараюсь узнать. Есть у меня человечек, который в архивах работает. Денег, конечно, будет стоить, но ничего, прорвемся. Эта история ведь бомбой может стать.

– История историей, но что делать с Еленой и Лизаветой? Девять к одному, что девчонки уже в низком старте, чтобы начать расследование. У Лизы хоть муж есть, вроде парень с головой, а Елена – сама по себе, мне показалось, атаманша. Жизнь ее не очень баловала, росла без матери. Боюсь, что влезет куда не надо.

– Сразу тебя предупрежу. – Кирилл наморщил нос. – Мне, между прочим, мать сегодня звонила. Просила уговорить тебя с Алкой встретиться. Хочет приехать вас мирить.

– Спаси и сохрани! Надеюсь, ты объяснил, что пути назад нет.

– Естественно, сделал все от меня зависящее. Мать обиделась, но ей придется смириться. За Еленой-то приударить не хочешь?