София Сидорчук - Месть на двоих

Когда все было готово к приходу мистера Роджерса, Дэвид сделал глоток кофе, который на удивление оказался не таким мерзким, и в звенящей тишине осмотрел свой офис. Ему многое здесь не нравилось, он бы добавил сюда мебель, переклеил бы обои и заменил бы жалюзи. Однако, выглядел он нормально, а в роскоши Дэвид никогда не нуждался.

Пожалуй, это была та черта, которая объединяла их с Эндрю – их мать с детства учила быть скромнее, выделяться не вещами, а поступками и хорошими намерениями к миру и людям. Удивительно, что оба они в полной мере переняли от нее этот урок. Несмотря на то, что дела на работе у Эндрю шли куда лучше и заработок был куда более внушительнее, нежели у Дэвида, он никогда не кричал об этом на каждом шагу.

На часах было 10:15, и мистер Роджерс, наконец, появился в дверях. Это был мужчина 45 лет, невысокого роста, волосами темного цвета, и большим носом, из-за которого не сразу можно было разглядеть его глаза, учитывая, что он все время носил странную клетчатую кепку с коротким козырьком. На первый взгляд, он напоминал персонажа ситкома, но сам был человек очень серьезный. По мнению Дэвида, его главный страх заключался в том, что его жена с ним только из-за денег и непременно изменяет ему в то время, пока он на работе, подыскивая вариант «получше». Если верить его словам, причин для ревности миссис Роджерс никогда не давала, но что-то внутри ему подсказывало, что он ошибается. Именно поэтому уже на протяжении двух месяцев Дэвид следил за миссис Роджерс, но не ни разу не увидел даже намека на супружескую неверность.

– Доброе утро, мистер Роджерс, – вежливо поздоровался Дэвид, стараясь скрыть следы своего утреннего раздражения.

– Здравствуйте, – в достаточно резкой манере отозвался мистер Роджерс. – У меня не так много времени, поэтому как обычно: бумажный отчет и коротко о новостях за последние сутки.

Дэвид передал ему бумаги с отчетом, которые были еще горячими от недавней печати и приступил к своей уже выученной за эти дни речи:

– Вчера в 11:00 миссис Роджерс отвезла вашего сына Тима в спортивную секцию, после вернулась домой в одиночестве. К вам заходила соседка, скорее всего, пригласить вашу семью на барбекю, ведь вчера ее супруг вытащил из машины новый гриль. После ее ухода…

– Это я и так могу прочитать в вашем отчете, – нервно перебил клиент. – Что-то новое или необычное вы увидели до моего прихода?

Дэвид напряженно сглотнул. Он слышал от него это уже не в первый раз и с каждым таким вопросом он понимал, что вскоре мистер Роджерсу это просто надоест, и он откажется от его услуг. Услышав отрицательный ответ, мужчина, к облегчению Дэвида, сказал:

– Я вас понял. Сегодня можете продолжить наблюдение только до обеда. После мы вместе едем по делам, так что вы можете быть свободны.

Роджерс развернулся, надел свою кепку, и направился к выходу.

– Всего доброго, мистер Роджерс, – зачем-то сказал Дэвид, в ответ услышав только лишь хлопок его двери. Тяжело вздохнув, мужчина откинулся на спинку стула и закрыл лицо руками.

После каждого такого визита в его голове вертелась только одна мысль: «Как ты до этого докатился?». Перед его глазами стали проноситься события последних лет. После того, как Дэвид добровольно ушел из отдела убийств полиции, время стало идти значительно медленнее. Чтобы не сидеть без работы, Дэвид решил на скопленные сбережения снять офис и открыть свое детективное агентство, чтобы заниматься тем, что получалось у него лучше всего – раскрывать преступления. Однако, шли недели, а клиентов у него почти не прибавлялось. В основном это были ревнивые мужья как мистер Роджерс, странноватого вида женщины, которым казалось, что за ними следят и мужчины средних лет, бегающие по городу в поисках должников. Ожидания от работы частным сыщиком с треском разрушились, старшему брату пришлось помогать тянуть аренду офиса, что еще больше угнетало Дэвида, а совсем недавно его трехлетние отношения с девушкой так же сошли на нет.

Дэвид поднялся и решил выпить еще одну чашку кофе перед тем как уйти наблюдать за супругой мистера Роджерса. Его воспоминания прервала мысль, которая, пожалуй, была еще одним объединяющим звеном в их отношениях с братом. Он подошел к шкафу, открыл нижний ящик, ручка которого почти отваливалась и достал оттуда фотографию. На ней была изображена женщина в летнем зеленом сарафане в горошек, с длинными кудрявыми волосами темно-русого цвета, а слева и справа от нее два мальчика, которые корчили рожицы на камеру. Дэвид перевернул фотографию, на которой была подпись: «Я и мои мальчики, лето 1998 год.»

«И вот мы здесь», – подумал Дэвид, положив фотографию обратно в ящик. «Надо, наконец, починить эту ручку».

Не успев опомниться от разговора с младшим братом, Эндрю выбежал на улицу, захватив мешок с мусором, и отправился к машине. Проходя мимо мусорного бака, он кинул туда мешок с такой яростью, что у соседа сработала сигнализация на машине. Эндрю даже сам вздрогнул от неожиданности. Сосед выбежал из дома в одном халате, испугавшись, что его машину задели, но увидев Эндрю, с облегчением нажал на свой брелок и отключил сигнализацию.

– Прошу прощения, случайно вышло! – крикнул свои извинения соседу Эндрю, нацепив на лицо дурацкую улыбку и поспешил сесть за руль своего автомобиля.

Несмотря на все усилия сдержать самообладание во время и после разговора с Дэвидом, эмоции все же дали о себе знать. В нем кипели разные чувства: от раздражения до невероятно сильной усталости. Ему нужен был покой хотя бы на день, но проблема заключалась лишь в нем самом. Куда бы он не отправился, где бы не пытался спрятаться, он всегда оставался сыном и старшим братом, а именно это для него и являлось главной проблемой.

Он доехал до работы в своем привычном темпе, при этом постояв в пробке чуть больше десяти минут и вскоре уже парковался около высокого здания, куда приезжал уже на протяжении десяти лет. Его юридическая фирма занимала собой весь пятый этаж, сотрудников было около 15-ти человек, сам Эндрю выступал генеральным директором.

Заходя внутрь, здания с ним любезно поздоровались два охранника. Эндрю, в свою очередь, отсалютовал им в ответ, подошел к лифту и нажал на блестящую кнопку в ожидании, когда он подойдет на его этаж. В это время к лифту подошла еще одна женщина возраста Кэтрин, с огромной сумкой через плечо, стаканом кофе в одной руке, из которого пахло карамельным сиропом, и радостно воскликнула:

– Доброе утро, мистер Фрай!

– Доброе утро, Шарлотта! Вам помочь? – Эндрю сразу же обратил внимание на ее огромную сумку.

– Что вы, – по-доброму засмеялась она в ответ. – Эта сумка уже как моя третья рука.

– Всегда удивлялся этой уникальной способности женщин: положить в свою сумку половину дома, нести ее на работу и обратно и при этом делая вид, что им очень легко. Моя жена делает тоже самое, хотя я много раз предлагал довозить ее до работы.