Энтони Горовиц - Совы охотятся ночью

А еще это происшествие давало мне повод отложить свою беседу с Эйденом, которой я до сих пор откровенно боялась. Я не разделяла мнения Андреаса, заявившего, что «в подобных случаях всегда виноват муж». То обстоятельство, что Эйден женат на Сесили, отнюдь не возводило его в ранг главного подозреваемого. Напротив, невзирая на слова Лизы, все говорило о том, что эти двое были счастливы вместе. А еще у них был ребенок. Это ведь наверняка означает, что муж не хотел причинить Сесили вреда? Ну и как мне с ним говорить?

Каким облегчением было сесть в свой старый добрый родстер «Эм-Джи-Би» и нажать на газ, уезжая прочь из отеля. День выдался чудесный, но мне хотелось как можно скорее тронуться в путь. Поэтому я выждала, пока миную подъездную дорожку, и только потом остановилась и подняла крышу. Затем я поехала дальше: гнала, врубив максимально разрешенную скорость и ощущая, как поток ветра холодит лицо и треплет волосы. Промчавшись между зеленых лужаек и посадок, я выбралась на трассу А12 и свернула на север, к Уэстлтону. В день своей гибели Фрэнк Пэррис навещал некий Хит-хаус. Мне требовалось выяснить, не там ли жили его родственники и, что еще важнее, не обитают ли они там до сих пор.

Уэстлтон – милая деревушка, а если точнее, то и не деревушка даже, а просто поселение на перекрестке дорог. Здесь пересекаются Йоксфорд-роуд, ведущая в Йоксфорд, Данвич-роуд, ведущая в Данвич, и Блитберг-роуд, ведущая в Блитберг. Чего вы тут не найдете, так это Уэстлтон-роуд, ведущей в Уэстлтон. Как будто кто-то подсказывает, что нет особой причины посещать то место, куда вас занесло. Там есть старомодный автосервис, паб, обозначенный указателем, но невидимый глазу, букинистический магазин, а больше почти ничего. Говорят, деревня расположена рядом с превосходным природным заповедником и отсюда можно прогуляться до моря. Уверена, это славное местечко для жизни.

Разыскать Хит-хаус оказалось непросто, особенно в старой машине без навигатора. В отеле я распечатала карту, но нарезала немало кругов, пока не наткнулась на фермера, моющего трактор из шланга. Фермер указал на узкую улочку, которой я не замечала, по большей части из-за отсутствия у нее названия. Улочка увела меня далеко от центра деревни, в собственно природный заповедник, и в конце уперлась в поросший травой луг с бревенчатым домом на дальней его стороне. Это и был Хит-хаус. Название было написано на американский лад на почтовом ящике у ворот.

Дом был из тех, что предназначены предстать взору летним утром среди свежескошенных лужаек, усыпанных цветами кустов, с раскачивающимся под деревьями гамаком и так далее. Хит-хаусу было уже лет сто, и, даже не входя внутрь, я знала, что найду там голые балки и открытые очаги, укромные уголки и потолки, с которыми нужно быть начеку, чтобы не удариться головой. Особой красоты в здании не наблюдалось: крыша кое-как залатана черепицей другого цвета, сбоку пристроена уродливая современная оранжерея. Но это был дом из тех, что уютны уже сами по себе. В нем имелось, надо полагать, пять или шесть комнат, две из которых примостились под фронтонами крыши. На дереве висел набор колокольчиков, умиротворяюще позвякивающих на ветру.

Припарковав машину, я вышла. Не было нужды запирать ее или поднимать крышу. Открыв калитку, я увидела мужчину в синей спецовке, красившего оконную раму. Был он низеньким и худым, очень бледным, с коротко подстриженными волосами и в круглых очках. Это и есть хозяин дома? Или человек, на него работающий? Трудно было сказать.

– Добрый день! – воскликнул неизвестный. Он, похоже, вовсе не удивился, увидев меня. На его губах играла улыбка.

– Вы здесь живете? – спросила я.

– Да. Чем могу помочь?

К такой общительности я оказалась не готова и не могла сообразить, как лучше представиться.

– Простите, что отрываю вас от дел, – начала я. – Но не могли бы мы переговорить. – (Он выжидающе молчал.) – Это насчет «Бранлоу-Холла».

Тут мужчина сразу оживился:

– Да, конечно.

– Я там остановилась.

– Счастливица. Шикарный отель.

– Я хочу задать вопрос о том, что произошло там довольно давно. Вы, случайно, не знали человека по имени Фрэнк Пэррис?

– Да. Я знал Фрэнка. – Мой собеседник заметил, что до сих пор держит малярную кисть, и опустил ее. – Не хотите ли войти в дом и выпить чашку чаю?

Такое гостеприимство меня огорошило. Он, похоже, был не просто согласен, но горел желанием поговорить со мной.

– Спасибо, – сказала я и протянула руку. – Меня зовут Сьюзен Райленд.

Он критически осмотрел свою ладонь, перепачканную белой краской.

– Мартин Уильямс. Извините, что не могу подать руку. Пойдемте…

Он повел меня за угол дома и далее через сдвигающуюся дверь. Внутри дом оказался в точности таким, как я себе и представляла. Кухня была просторной и уютной, с плитой фирмы «Ага», островком для приготовления пищи, подвешенными к потолочным балкам цветочными горшками и обеденным столом из сосны, вокруг которого стояло восемь стульев. Тут имелись современное окно, выходящее в сад, и арочный проем, ведущий в коридор со стенами из красного кирпича, круглым антикварным столиком и лестницей на второй этаж. Семья закупалась в супермаркете «Уайтроуз». Два фирменных пластиковых пакета стояли на полу в ряд с высокими резиновыми сапогами, кошачьим лотком, гладильной доской, теннисными ракетками, корзиной для белья и велосипедным насосом. Это создавало ощущение не столько неопрятности, сколько обжитого дома. Все находилось там, где следует. Карты, выпущенные картографическим обществом, и пособия по наблюдению за птицами лежали раскрытыми на столе, рядом со свежим номером «Гардиан». Повсюду были фотографии в рамочках: две девочки, от младенческого возраста до лет двадцати с небольшим.

– Вам крепкий или с мятой? – спросил Мартин, включая чайник.

Но прежде чем я успела ответить, в комнату вошла женщина. Она была чуть ниже хозяина и примерно того же возраста: в качестве пары они подходили друг другу идеально. Женщина слегка напомнила мне Лизу Трехерн – из породы злючек. Разница заключалась в том, что она была настроена более воинственно. Я вступила на ее территорию, и мне здесь явно были не рады.

– Это Джоанна, – представил супругу Мартин. Потом обратился к жене: – А это Сьюзен. Она приехала из «Бранлоу-Холла».

– Из «Бранлоу-Холла»?

– Да. Хочет разузнать насчет Фрэнка.

При этих словах Джоанна переменилась в лице. Минуту назад она выглядела сдержанно негостеприимной, теперь же заметно встревожилась. Быть может, даже испугалась.

– Это довольно непросто объяснить… – начала я, стараясь ее успокоить.

Стоявший рядом с плитой электрический чайник зашипел.

– Я просто готовлю чай для Сьюзен, – сказал Мартин. – Так вам какой: крепкий или с мятой?