Михаил Русов - Спасти Спасителя

Он застыл. И вдруг в зале погас свет. И в неожиданном полумраке лицо на картине показалось живыми. А сама картина в сумраке пустого зала – забытой и никому не нужной. Мелькнула безумная мысль – забрать ее с собой. В кармане у него были ключи, а на них брелок – перочинный ножичек. Он достал его и долю секунды с сомнением смотрел на коротенькое лезвие. Огляделся – пусто. Тишина была такая, словно в музее уже никого не было. Дрожащей рукой он проткнул холст у самой рамы, там, где слой грунтовки тоньше. Нож неожиданно легко разрезал старый холст. После четырех резких движений картина упала ему в руки. Он с трудом свернул жесткий, сопротивляющийся холст в трубку и засунул его под одежду.

Чтобы он делал дальше – помнил нечетко: поспешил к выходу, смешался с посетителями, толпившимися в гардеробе, получил куртку и почти выбежал на улицу. И шел, шел, шел, пока в каком-то пустом скверике не упал на скамейку: от волнения дрожали ноги, кружилась голова. Отдышавшись, он купил в киоске газету и обычный черный пакет, зашел в какую-то подворотню завернул картину в газету, положил в пакет.

И почувствовал себя героем! Он не ожидал от себя такого отчаянного поступка!!

Но что теперь делать с картиной? От кого, от чего он спасал её?

Ему стало неуютно от собственных сомнений.

Он пошел домой и наткнулся в сквере на знакомую компанию. Ребята отмечали окончания сессии и пригласили его присоединиться. Выпивки было много, закуски мало, и Андрей плохо помнил «продолжение банкета». Кажется, его отправили его домой на такси, и просто чудо, что он в таком состоянии он не потерял пакет с картиной.

И вот бесценный шедевр мировой живописи среди грязной посуды в его комнате.

Он смотрел и смотрел на нее. Как искусно нанесен каждый мазок!

Дед рассказывал ему о том, как художники работали в старину. В полутемных мастерских единственный источник света – пламя свечей, прикрепленных к шляпе. Творец весь во власти своего воображения, первый мазок он кладет на грунт еще неуверенной рукой. Потом второй, третий, его рукой движет воображение.

В те времена художникам приходилось полагаться на него. Да и с какой натуры можно было списать предсмертные муки Богочеловека или его воскрешение, явлением ангела Деве Марии в день Благовещения. Мастер давал божественным персонажам лица своей матери, возлюбленной, брата, сына. И святые сливались с простыми смертными.

Дед учил его разбираться в искусстве. Только ему, старику-пенсионеру, и было до него дело.

Когда Андрею было лет десять, отец бросил семью ради другой женщины. Мать потратила остаток жизнь на переживания: проклинала муж и разлучницу, плакала целыми днями, стараясь сделать сына соучастником своих страданий.

После смерти деда он почувствовал себя никому не нужным. С ровесниками, не обременёнными интеллектом, ему было скучно, но он старался не выделяться, быть таким, как все.

Отец с новой семьей уехал из страны, мать много болела. В ответ на ее жалобы он злился, стараясь скрыть страх за нее за криком, а она страдала от его грубости. Она быстро похудела и стала совсем беспомощной, все просила его о ласке, о защите от кого-то, кто был виноват в ее так неудавшейся жизни. Ему бывало жалко ее, но он тяготился этой жалостью.

Мать умерла неожиданно: он нашел ее утром в кровати неподвижную, холодную, чужую. И остался совсем один.

На похороны приехали дальние родственницы матери – двоюродные тетушки из Пензы. Поплакали, повздыхали, а перед отъездом решили помочь сиротинушке – навести порядок.

Андрей вернулся с работы и не узнал свою комнату. На столе стояла ваза с букетом пластмассовых, ядовито фиолетовых цветов. В книжном шкафу, как на витрине магазина, поблескивала перемытая посуда и кубок за победу в районных шахматных соревнованиях.

– А книги деда где? – с изумлением спросил он тетю Глашу, встретившую его широкой улыбкой на жирном лице. Улыбка застыла: «Сыночек, а зачем книги? На что они тебе эти книги? Много читать – голова болеть станет».

Он нашел альбомы в подвале, они были свалены в бесформенный от сырости картонный ящик.

И стал носить их назад. На все попытки тети Глаши и тети Капы помочь ему шипел сквозь зубы: «Не сметь прикасаться, не сметь».

В тот же день заплаканные тетушки уехали. Он остался один, и его душу переполнило призрение к людям.

И вот теперь в его комнате гости. И какие гости!!

За дверью раздались голоса соседей

Он испуганно накинул на картину полотенце, прислушался. Войдут и увидят.

Но быстро успокоился: ни всегда полупьяный дядя Юра, ни вечно больная посудомойка Мария Тимофеевна, не поймут, что это за картина даже, даже если заметят ее. Они по музеям не ходят.

Но через день в телевизионных новостях показали похищенный шедевр, и Андрей решил, что картину надо спрятать.

Он оторвал обложки от большого настенного календаря и положил картину между ними и тщательно обклеил края скотчем, чтобы уберечь холст от воздействия влаги.

Поздно вечером он спустился в подвал их дома. Он был завален разным хламом. В углу стоял выставленный кем-то большой старинный шкаф. Андрей засунул картину за него, рассудив, что шкаф так тяжел, что вряд ли кто-то будет двигать.

Он вернулся в свою комнату, осмотрелся. Смятая постель, выцветшие обои, грязная посуда. Без картины она снова стала прежним унылым пристанищем неудачника.

Часть 5

Алексей Нилов

… успех измеряется…

теми препятствиями,

которые пришлось

преодолеть на пути к нему .

Б.Т.Вашингтон

Алексей давно уже не испытывал такого азарта во время следствия. Ему пригодился его предыдущий опыт.

Однажды он уже расследовал преступление, в котором фигурировало произведение искусства. Года три назад в деле об убийстве в качестве вещдока проходила икона, редкая и дорогая, как выяснилось в ходе следствия.

Жертвой была старушка. Седенькая, худенькая, она лежала с проломленной головой в луже крови посреди своей комнатки, по-стариковски заставленной старенькой мебелью. И прижимала к себе оклад от иконы, так крепко, что судмедэксперты с трудом вынули его из застывших пальцев. В квартире ничего не было тронуто, да и взять там было совершенно нечего. Кроме иконы.

Преступника нашли быстро. Им оказался внучатый племянник убитой. Бабушка не дала ему денег на выпивку, и он стал снимать со стены икону. Старушка вцепилась в оклад, он ударил ее по голове бутылкой.

Это было одно из тех дел, в раскрытии которого Нилов был лично заинтересован: щупленькое тельце старой женщины надолго задержалось в памяти. И поиск преступника с помощью иконы оказалась очень успешной. Ее нашли у перекупщиков. А она вывела на преступника.