Джон Карр - Спящий сфинкс

– Прекрасно, мистер Марш, и что же было дальше? – пророкотал доктор Фелл.

– Я включил радио. На всех волнах звучали рождественские гимны.

– Тогда еще один очень важный вопрос – и вы весьма обяжете меня, если не станете иронизировать, – вы были пьяны?

– Нет! – замахал руками собеседник. – Все мы только немного… Мы были трезвы как стеклышко. Впрочем… я таки изрядно выпил.

– Сильно? – сочувственно уточнил друг «второй мамочки».

– Нет, не в стельку, конечно. Но перед глазами немного плыло. И меня раздражало все окружающее. – Он помолчал и добавил: – Забавно: раньше алкоголь веселил меня, а теперь наоборот.

– А ваша жена? – продолжал доктор. – Как она чувствовала себя?

– Марго выпила довольно много, но алкоголь, как ни странно, почти не подействовал на нее, – отозвался вдовец.

– А мистер Херст-Гор?

– А вот старина Дерек как следует нализался. Даже взялся декламировать монолог Гамлета или какую-то чушь в том же духе. Я помню, как он выразил шутливую надежду, что ночью не случится пожара, потому что после такой вечеринки его из пушки не разбудишь.

– А потом? – поинтересовался Гидеон Фелл.

– Потом? Ничего. Марго допила свое виски и заявила: «Похоже, вы оба выглядите не слишком бодро, в отличие от меня. Может, разойдемся по спальням?» Так она и сделала.

– Комнаты Силии Деверо и мистера Херст-Гора находились далеко от ваших собственных апартаментов? – продолжал выяснять доктор.

– В другом крыле дома.

– Вы можете припомнить еще какие-нибудь подробности, касающиеся этого отрезка времени? – Зычный голос доктора Фелла зазвучал еще более вкрадчиво и завораживающе: – Думайте! Думайте! Думайте!

– Да, я слышал, как Оби запирала на ночь замки парадной Двери и черного хода, – отозвался Марш. – От этих засовов всегда столько шума!

– И больше ничего? А что произошло, когда вы с женой поднялись наверх, в свои комнаты?

– Марго открыла дверь в свою спальню, я направился к себе, – откликнулся вдовец. – Вот и все.

– Вы обменялись какими-нибудь словами? – допытывался доктор.

– Нет, нет. Ни единым словом!

Похоже, Торли не просто рассказывал о событиях, он заново переживал случившееся. События прошлого вновь становились для него реальностью.

– И что было дальше?

– Я чувствовал себя скверно. Мне всегда паршиво, если перебираю лишнего, а потом еще приходится сбрасывать с себя всю эту сбрую: развязывать галстук, расстегивать пуговицы на рубашке!.. Ноги вечно заплетаются, пальцы не слушаются… Короче, я кое-как натянул пижаму и поплелся в ванную чистить зубы.

– В ванную, – кивнул Гидеон Фелл. – А дверь из ванной в спальню супруги была открыта или закрыта?

– Закрыта и заперта изнутри.

– Каким образом вы узнали, что дверь заперта изнутри?

– Так случалось всегда, – пожал плечами Торли.

– Вы почистили зубы. А потом?

– Вернулся в спальню, закрыл дверь и лег. Но в тот вечер я не был настолько пьян, чтобы сразу уснуть.

– Продолжайте!

– Эта ночь была не из тех, когда стоит положить голову на подушку, как кровать под тобой начинает куда-то уплывать, и ты проваливаешься в небытие, – одним словом, меня не сморил беспробудный сон. Временами я погружался в тяжелое забытье, потом снова приходил в себя, то засыпал, то просыпался, – в общем, в голове все перепуталось. В конце концов я довольно крепко уснул, потому что после внезапного пробуждения выяснилось, что прошло довольно много времени.

– Что же вас разбудило? – заинтересовался доктор Фелл. – Вспомните! Может, какой-то шум?

– Не знаю. – Торли задумчиво покачал головой. – Потом мне почудился голос Марго – будто она стонала или звала на помощь откуда-то издалека.

– Продолжайте!

– Я сел на постели и зажег свет. Меня по-прежнему мутило, и голова трещала, но я порядком протрезвел. Часы показывали два. Потом я прислушался и снова уловил эти стоны – они были ужасны. Я встал с постели и поплелся в ванную.

Все, не шевелясь и затаив дыхание, молча слушали рассказчика.

– Свет в ванной был зажжен? – произнес доктор.

– Нет. Но я включил его. Дверь в спальню Марго была распахнута, – продолжал Марш. – Да, и вот еще что! Пока я спал, Марго, похоже, принимала ванну.

– Принимала ванну?!

– Да. На краю ванной висело полотенце, а пол был залит водой. Я помню, что здорово разозлился, – противно было ступать босиком по этим лужам! Я вернулся к себе, надел шлепанцы и снова вошел в ванную комнату. Там ничего не изменилось. Тогда я заглянул в спальню к Марго.

Ни единый мускул не дрогнул на лице Гидеона Фелла, рукой он по-прежнему упирался в стол, зато зрачки внезапно расширились, словно доктор что-то вспомнил или сообразил. Однако это неуловимое изменение не разрушило чар, околдовавших Торли. Голоса собеседников теперь звучали громче, и Торли все дальше и дальше углублялся в события той печальной ночи.

– Я заглянул в спальню. Свет не был зажжен, но я и так заметил, что комната пуста.

– Шторы были задернуты? – быстро спросил доктор Фелл.

– Нет. Поэтому-то я и разглядел, что жены нет в спальне, – через окно проникал слабый свет, наверное звездный. Покрывало на постели оставалось несмятым, а тишина и холод царили как в склепе. Потом я снова услышал стоны и крики, раздававшиеся так близко, что у меня мурашки побежали по коже. Под дверью в гостиную Марго я заметил полоску света.

– Продолжайте! – подбодрил рассказчика доктор.

Торли говорил громко и быстро:

– Я отворил дверь. В комнате было тепло – в камине еще горел огонь. Все светильники на стенах были зажжены. Возле столика я увидел шезлонг со множеством подушек.

– Продолжайте!

– Марго лежала на спине, только слегка завалившись на бок. Из горла у нее вырывалось невнятное бормотание. Я позвал ее: «Марго!» – она застонала и скрючилась, но глаз не открыла. Я попробовал усадить ее прямо, хотя жена никогда не была особенно легкой, но голова Марго все время клонилась вперед. Я пробовал встряхнуть ее, чтобы привести в чувство, но и это не помогло. Тогда я по-настоящему испугался и сломя голову бросился в ванную.

– Пузырек с ядом все еще находился в шкафчике? – быстро спросил собеседник. – Вы нашли его?

– Нет, он исчез! Марго могла… – Торли осекся на полуслове.

Наступила мертвая тишина. Торли все понял. Голос его дрожал и ломался, когда он медленно повторил: «Могла…» Затем вдовец окончательно сник, застыл, словно окаменелый, темные глаза потускнели и стали безжизненными.

Доктор Фелл наконец распрямился.

– Итак, мы только что узнали, – в его ровном голосе не слышалось удовлетворения или какой-либо иной интонации, – что в шкафчике действительно, как и утверждала мисс Силия Деверо, находился коричневый пузырек с надписью «Яд».