Ольга Волошина - Чашка яда на десерт

Возле кустов, скрывающих тропку к пруду, послышались ворчливые причитания. Тётя Валя наклонилась над затоптанным растением, которое только вчера было редким цветком

– Все, уезжаю! Кончилось моё терпение!

– Тёть Валь, потерпи немножко. Вот наймем садовника, он за этим зелёным хозяйством присмотрит, – лепетала я заискивающе.

– Не садовника нужно брать, а ещё одну горничную. Лариса с Ритой не справляются, а тут вдобавок этот юбилей!

– Какой ещё юбилей с утра пораньше? – удивилась я.

– Ну, ясно, одна ты ничего не знаешь, – сварливо проворчала тётка. – У драгоценной пани Барбары юбилей: восемьдесят лет старушенции исполняется, и она собирается с помпой отметить день рождения прямо здесь, в нашей пнсионате. Если бы мне столько стукнуло, я бы ни за что праздновать не стала.

– Когда? – выдохнула я, с трудом найдя паузу в тёткиной речи.

– Что когда? А-а, день рождения. Да через три дня. А людей не хватает, я с ног сбилась, девушки на ногах едва держатся! Нужно срочно нанимать ещё одну горничную. Вот не позднее, чем сегодня.

– Где ж мы её за день найдём?

– Это уж твоя забота, – буркнула тётка и, нежно прижимая к груди погибший цветок, зашагала по тропинке к гостинице. Я поплелась за ней.

В гостиной меня ждал приятный сюрприз. В холле, на диванчике сидела темноволосая молодая женщина лет тридцати. Увидев меня, она поднялась и застенчиво улыбнулась, показав ряд ровных белых зубов. Я услышала голос мамы:

– Ирину Клинцову прислало бюро по трудоустройству. А нам ведь так нужна горничная.

– Прежде я работала горничной в семье бизнесмена, несколько лет прожившего за границей, поэтому неплохо говорю по-английски, – произнесла Клинцова удивительно мелодичным голосом. – У меня есть рекомендации. Вы посмотрите?

– Не стоит, – симпатичная девушка, владеющая иностранным языком, мне сразу понравилась.

«Как оперативно небо услышало мои молитвы», – подумала я, но на всякий случай поинтересовалась у мамы:

– Разве мы давали заявку?

– Видать, Валентина вчера звонила.

Молодец, тётушка! Обо всем сама позаботилась. Что ж, день начался удачно.

Но радовалась я рано. После завтрака, когда туристы погрузились в автобус и благополучно отбыли на экскурсию к живописному лесному озеру, появилась горничная Лариса и объявила, что у неё внезапно заболела мать, и поэтому она вынуждена будет уехать.

«Ну вот, одну Бог дал, другую, значит, взял. Разве ж это везение!», – огорчённо подумала я.

– Но вы не беспокойтесь, на время отсутствия я нашла себе замену, женщину из посёлка, – утешила меня Лариса. – Она вот-вот должна прийти.

Лариса собрала вещи и уехала, я осталась ждать обещанную замену. Время шло, а девушки всё не было. Я прошлась по дому с инспекцией, заглянула в чуланы и кладовку, а затем отправилась на кухню подкрепиться чашечкой кофе.

Дверь на кухню была приоткрыта, но в помещении никого не было. Армен куда-то отлучился. Впрочем, на кухне кто-то был. В дальнем углу за перегородкой, отделяющей мойку с разделочным столом от остального пространства, я услышала какие-то странные звуки. То ли громкое чавканье, то ли тихие всхлипы. Я прошла через всю кухню и заглянула за беленькую в голубых разводах ширму из пластика: на громадном столе, засунув обе когтястые лапы в объёмистый тазик с замаринованным для шашлыка мясом, сидел мой кот Рыжик. Время от времени подлое животное вытаскивало из ёмкости кусок свинины и метким броском отправляло под стол, где его с нетерпением поджидали три собачьи морды. От изумления я не сразу нашлась, что сказать разбойничьей команде, и некоторое время растерянно наблюдала, как куски мяса в перце и зелени исчезали в собачьих пастях. Поразительно, но при этом соблюдалась строгая очерёдность пожирания украденной снеди. Ни один пёс не издал ни звука, слышалось только сдержанное похрюкивание при пережевывании очередной порции. Понятно теперь, какие заботы у рано встающего Рыжика.

– Брысь отсюда все, ворюги! – заорала я, наконец обретя дар речи.

Собак будто ветром сдуло, кот укоризненно глянул на меня, брезгливо отряхнул лапы и с достоинством прошествовал из кухни прямо под ноги вошедшему Армену.

– Что тут за звериное собрание? – весело поинтересовался шеф-повар.

– Заботливый котик весь шашлык псам скормил. Всего пара кусочков и осталась, – грустно доложила я. – И собаки животами теперь будут маяться, и людям есть нечего…

– Да уж, гости твои категорически от голода будут пропадать – больше ничего к парадному столу не заготовлено. Салатами и бутербродами обойдутся? Сами псарню развели, однако.

– Нечего двери оставлять нараспашку, однако.

– Теперь я же ещё и виноват, – обиделся Армен.

Расстроенная, я вышла во двор. Двор был пуст, на нагретой солнцем деревянной скамейке лежала раскрытая книга. Перевернув её, я прочитала название: «Смерть в отеле». Детектив какой-то, наверное, кто из туристов оставил. Видимо, я произнесла это вслух, потому что сзади раздался голос:

– Это мадам Свиридова забыла.

От неожиданности я вздрогнула и выронила книгу.

За моей спиной топтался Никита.

– Как ты меня напугал! Так неожиданно подкрался, – буркнула я.

– Нормально подошёл. Просто тут трава, вот ты и не услышала. К тому же я босиком. Чего это ты, Ксюш, пугливая стала? – фыркнул Никита, поднимая с земли книгу.

Возле калитки показался Никиткин дружок Женька. Мальчики убежали в парк, а я так и осталась сидеть на скамейке, хотя солнышко уже припекало. Лениво раскрыв книгу на первой странице, я прочитала:

«Ворота тихонько скрипнули, и на тропинке появилась одетая в чёрное худая старуха с горящими глазами». Калитка чуть слышно открылась, я подняла голову и увидела молодую женщину. Она была высокая, немного полноватая и светловолосая. Вероятно, это та самая обещанная Ларисой замена. Женщина подошла ближе, и я увидела, что она не так молода, как показалось издалека – ей было уже не меньше сорока. Незнакомка улыбнулась и робко произнесла:

– Меня Аллой зовут, Корнейченко. Вам Лара говорила про меня?

Ну что ж, жизнь потихоньку налаживается, всё не так уж плохо. Книгу я оставила на скамейке и повела Аллу в дом.

***

Подготовка к юбилейным торжествам шла полным ходом. Мы готовились, наши гости просто отдыхали. Вечером, после ужина, когда отдыхающие разбрелись по парку, я разговорилась с Барбарой. Старушка неплохо говорила по-русски, и я выразила своё восхищение её произношением. Тщательно подбирая слова, она ответила:

– Что же тут удивительного, ведь мои родители родились в России. Это было давно, очень давно. Ну а я русский язык учила в школе. Мои родители не забывали Россию и много о ней рассказывали.