Елена Котляр - Приговорённые

Сиверский был крайне разочарован. Как все удобно получается. От услуг охранного агентства Белецкий отказался, те сразу видеокамеру отключили. Никто ничего не видел и не слышал… а человека нет. Да и Белодымову на все наплевать. Лишь бы отписаться поскорее и забыть. За время совместной службы генерал достаточно его изучил, чтобы не особо верить его пустословию. Не доверял Сиверский и охранным агентствам.

«Кто им только лицензии выдает? Сколько раз они на сработки тревожных кнопок не выезжали? Сколько разбойных нападений на охраняемые дома, квартиры и офисы происходит, а охранные агентства всегда в стороне… не успели доехать, тревожная сигнализация не сработала… На все у них отговорки имеются!»

Сиверский был уверен, что большую часть видеозаписей криминального содержания сотрудники охранных агентств скрывают от правоохранительных органов всеми правдами и неправдами. Боятся, что к ним и их работе серьезные претензии будут, вплоть до лишения лицензии на охранную деятельность.

– Вы их видеоархив просматривали? – не унимался Сиверский, опасаясь, что Белодымов мог упустить что-нибудь важное.

– Сергей Леонидович, ну вы меня, право, совсем обижаете! Конечно, просматривали! Записи у них хранятся пять дней, а затем уничтожаются, если на них ничего криминального нет. Видеозаписи криминального характера передают в правоохранительные органы. В общем, работают, как все охранные агентства. Видеозаписей с камеры наблюдения, установленной над квартирой Белецкого, там не было! – как можно убедительнее пояснил Виктор Викторович.

Прикрыв веки, Сиверский лежал молча. Шли минуты, но генерал продолжал молчать. Заподозрив неладное, Белодымов подошел ближе. Ему показалось, что Сиверский совсем не дышит. Склонившись над генералом, он внимательно наблюдал за его лицом, стараясь уловить хоть какое-то движение.

– Слушай меня внимательно, Виктор! – не поднимая век, неожиданно громко произнес Сиверский.

Белодымов вздрогнул и отшатнулся от кровати больного, пытаясь унять бешеное сердцебиение в груди. «Черт, он меня самого до инфаркта доведет!» – неожиданно подумал он.

– Направь на поиски той женщины лучших оперативных сотрудников. Ее нужно обязательно найти и допросить. Возможно, она нам подскажет мотив убийства Белецкого. Также подбери кого-то из молодых сотрудников для внедрения в штат «Боевого братства». Смотри, чтобы его там не знали. Свежее лицо найди. Пускай выяснит, чем они там занимаются, как работа построена, может, что-нибудь удастся узнать о смерти Белецкого. Не доверяю я этим охранным агентствам…– силы окончательно оставляли Сиверского.

Слишком тяжелый день. Он начал забываться нездоровым сном, постепенно погружаясь в прошлое, где его друг Веня, сидевший с ним за одной партой, приветливо улыбался, смешно морща покрытое веснушками лицо.

Постояв немного в палате и напоследок еще раз взглянув на осунувшееся лицо Сиверского, Виктор Викторович направился к выходу. Он не понимал, отчего судьба так к нему несправедлива. На своей должности в звании полковника он сможет прослужить еще максимум два года, после чего по действующему законодательству, в самом расцвете сил, его отправят на пенсию. В то же время лежавший в палате дряхлый старик, в должности начальника Управления и в звании генерал-лейтенанта, может служить до шестидесяти пяти лет. Не дождаться ему отставки Сиверского, нет у него столько времени. Только сделать он ничего не может. Поддерживают Сиверского в Москве, есть у него там своя «мохнатая» рука.

***

Прибыв на встречу, Глеб Юлаев вот уже который час в полном недоумении стоял на Литейном мосту. Ветер безжалостно трепал его каштановые волосы и легкую спортивную куртку. Прижав ногами к перилам моста небольшую черную сумку, он тщетно бросал взгляды то в одну, то в другую сторону, пытаясь незаметно заглянуть в лицо каждого, кто проходил мимо. Человека, с которым была назначена встреча, он никогда раньше не видел. Тот должен был найти его сам. Когда глаза уставали, Глеб переводил взгляд на бушевавшую под мостом Неву, катившую свои мутно-зеленые волны в сторону залива. Время тянулось медленно, будто специально насмехалось над ним.

«Может, позвонить Виктору Викторовичу?» – в который раз подумал Глеб, высветив на дисплее номер мобильного телефона Белодымова. Однако в следующий момент он спрятал телефон в карман, так и не набрав номер. Беспокоить крестного по таким пустякам ему не хотелось. Виктор Викторович и так сделал для него слишком много. Сначала выхлопотал для него направление на учебу в Московский университет МВД России, благодаря которому Глеб успешно получил высшее образование. А теперь еще и принял к себе на службу в Северо-Западное управление по борьбе с организованной преступностью Санкт-Петербурга и Ленинградской области на должность оперуполномоченного.

Служба в полиции началась для Глеба немного странно. Первым делом Белодымов запретил ему появляться в здании Управления: «Пока никто не должен знать, что ты являешься сотрудником УБОПа! Никому об этом не говори, никому не представляйся сотрудником полиции, даже если кто-то подойдет к тебе и скажет, что ему об этом известно!» – в первый же рабочий день проинструктировал его Виктор Викторович. Именно Белодымов приказал ему собрать необходимые вещи, явиться на Литейный мост и ждать.

Постепенно небо затягивалось тучами, а ветер становился все холоднее. Заметив, что погода начинает портиться, рыбачивший все это время на набережной мужик в потертой коричневой крутке стал собираться. Сложил удочку, сунул ее в мешковатый рюкзак, отряхнул куртку, протер очки мятым носовым платком и, сплюнув прямо на тротуар, медленно двинулся к мосту. Споткнувшись на одной из ступенек, он выругался, поправляя съехавшие с носа очки, а затем пошел дальше. Утратив к мужику всякий интерес, Глеб переключил свое внимание на спешащую по набережной девушку. Ее короткая юбка открывала вид на изумительно длинные стройные ноги. Пахнувший в лицо едкий дым дешевого табака вернул Глеба к реальности. Рыбак стоял рядом с ним, облокотившись на ограждение, и курил.

– Ну что, орел, надоело тебе тут торчать? – обращаясь к нему, спросил он неприятным хриплым голосом. Перекатывая сигарету из одного угла рта в другой, он продемонстрировал весь верхний ряд мелких, покрытых желто-коричневым налетом зубов. Вообще рыбак оказался малосимпатичным типом. На вид ему было чуть больше сорока. Непропорционально вытянутая голова, редкие темно-русые волосы с пробивающейся на макушке сединой, угреватое лицо, глаза скрывались очками с очень толстыми, помутневшими от времени линзами. Решив, что мужику просто не с кем больше поговорить, Глеб не стал отвечать на его вопрос. Достав из кармана мобильный телефон, он посмотрел на время. Шел седьмой час вечера.