Наталья Сундеева - Десятая печать или новогоднее убийство

Мы попадаем в очень большую комнату. Ее с одинаковым успехом можно назвать и гостиной, и столовой. Одну стену полностью занимают окно и стеклянная дверь, но на остальных развешаны картины. Я понимаю, что это не подлинники, потому что передо мной и «Рождение Венеры» Боттичелли, и «Даная» Рембрандта, и «Красные виноградники» Ван Гога, и другие мировые шедевры. Однако меня потрясает не только то, что картины искусственно состарены, но и то, что они выполнены, безусловно, талантливыми художниками.

От изумления у меня нет слов, а Рита наслаждается моим замешательством:

– Что, Надя, нравится? Людмила от них тоже без ума. Гордится ими, как будто они настоящие.

– А кто автор этих копий?

– Понимаешь, это не совсем копии. Мне Слава рассказывал, что в Вене есть специальный музей подделок, то есть туда попадают все картины, которые пытались выдавать за настоящие. Сейчас этот музей даже проводит конкурсы на лучшую подделку той или иной знаменитой картины, а потом объявляют аукцион. Но даже эти подделки ужасно дорого стоят. Людмила Михайловна еще до смерти мужа два раза ездила в Австрию и привозила оттуда картины, а потом и Славик ездил. В прошлом году и привез вон ту маленькую – кажется, это копия той самой «Джоконды».

– Нет, Рита, это не Леонардо. Это работа его современника Рафаэля. Эта картина называется «Мадцалена Дони», но ты права: сходство, безусловно, есть. Этим она и знаменита.

– А откуда ты все это знаешь? – удивляется Рита.

– Совпадение. На самом деле я, к сожалению, не большой знаток живописи. Просто я купила в подарок Людмиле Михайловне альбом по живописи Флоренции. Конечно, сама его просматривала, а там есть репродукция этой картины.

– Ну а я в искусстве ничего не понимаю, поэтому меня здесь и презирают. Вот этот стол, к примеру, тоже сделал какой-то знаменитый мастер, а меня он интересует только потому, что мы за ним ужинаем.

Я оглядываю комнату: кроме большого круглого стола и стульев здесь есть еще несколько кресел, а вдоль стены расположена стойка бара.

– Хорошо, что здесь есть елочка, а вот телевизора нет. Свекровь говорит, что он мешает общению. Славик в новогоднюю ночь притащит сюда маленький транзистор, чтобы не пропустить бой курантов. Здесь находится дверь на веранду, – Рита отодвигает гардину. – Хочешь посмотреть?

– Давай.

Мы выходим на застекленную веранду.

– Здесь тепло, потому что зимой она отапливается, – объясняет мне Марго. – Эта веранда продолжается и за углом дома, но выйти на нее можно только отсюда и еще из кабинета, что на втором этаже. Мне лично не нравится, что с веранды нельзя попасть прямо в сад.

Мы проходим по веранде до угла и заворачиваем. Действительно, она тянется до конца дома. Только с этой стороны веранды стоят растения в кадках и небольшой плетеный столик.

– Ну что тебе еще показать? – размышляет Рита. – Может, хочешь книги в библиотеке посмотреть?

– С удовольствием.

Однако когда Рита приоткрыла дверь библиотеки, раздался грубый окрик Славика:

– Закрой дверь! Мы заняты.

Девушка даже отшатнулась от двери, но послушно ее закрыла. Потом подняла на меня злые глаза и спросила:

– Я обязана это терпеть, да еще при Филиппе?

Что я могла ей ответить? Мы молча поднимаемся на второй этаж и расходимся по своим комнатам.

Я успела принять душ, приготовить наряд для вечерней трапезы, а чтобы не терять времени, решила хотя бы предварительно ознакомиться с документами.

Сначала смотрю договоры и справки, датированные началом прошлого года. Из них мне становится ясно, что оба агентства приносят очень солидную прибыль. Причем количество людей, обратившихся за помощью при продаже или приобретении недвижимости, не меняется из месяца в месяц. Механизм оказания услуг всегда один и тот же: сначала клиент высказывает свои пожелания в отношении купли или продажи недвижимости, с ним заключается договор определенной формы. При этом с клиентом, как правило, работает один из агентов, в некоторых случаях два. Одним из условий договора является выплата агентству комиссионных в случае заключения сделки. В общем-то, стандартный в таких случаях документ. Однако кроме всего прочего в договорах указывалось, что клиент не имеет права на заключение сделки помимо агентства, если вариант сделки был предложен посредником, то есть самим агентством. Это мне тоже понятно, я уже сталкивалась в своей адвокатской практике с такими хитрецами. Сначала они знакомятся через посредника с продавцом, а потом отказываются от услуг риэлтора, чтобы сэкономить на комиссионных. За нарушение этого пункта договорапредусмотрена солидная неустойка – это разумно. Похоже, у Славика в агентстве работают хорошие юристы.

Однако, как видно из документов, примерно начиная с марта прошлого года прибыль агентства стала неуклонно уменьшаться. Основная причина в том, что многие клиенты стали отказываться под различными предлогами от заключения договоров. Иногда это объяснялось отсутствием нужной суммы денег, иногда просто изменением планов и т. д.

По заданию Славика мною был проведен анализ, в результате которого стало ясно, что все бывшие клиенты вскоре заключали сделки, причем предметами сделок была недвижимость, которая входила в базу данных фирмы. Однако предъявлять претензии к этим клиентам не было оснований. Потому что агент не предлагал им официально именно эти объекты, т. е. дома или квартиры. Во всех случаях от имени агентства выступали разные риэлторы, поэтому заподозрить кого-либо из них было трудно.

От работы меня оторвал стук в дверь.

– Надя, это я, можно зайти? – слышу я голос Славика.

Я открываю дверь.

– Ты что, решила поработать? Извини, что я тебе помешал, но тут такое дело, – Славик явно не знает, как начать разговор. – Рита мне сказала, что вы стали невольными свидетелями моего разговора с мамой. Мне очень неприятно, и я прошу меня простить.

– Это я должна приносить извинения, – перебиваю я Славика. – Надо было сразу дать понять, что мы все слышим.

– Я, конечно, был нетактичен с мамой, но меня можно понять, правда?

– Славик, это ваши семейные дела, и не мне вас судить. Лучше помоги мне кое в чем разобраться.

– По документам? С удовольствием, – облегченно вздыхает Славик, сразу видно, что ему был неприятен разговор об отношениях в семье.

– Вот какой у меня вопрос, – начинаю я, – скажи, каждый риэлтор имеет сведения о полной базе недвижимости, которой располагают оба агентства?

– В том-то и дело, что нет. Это строго секретная информация. Каждый агент обращается с заявкой о том, что хочет приобрести или продать закрепленный за ним клиент, и получает в разработку один, максимум два варианта.