Эллери Квин - Кот со многими хвостами

— Пробившись сквозь заросли научных терминов, — ухмыльнулся Джимми, — я наконец понял, в чем дело. Эта двадцатитрехлетняя кровожадная ведьма в человеческом облике душит Абернети, Вайолет Смит, О'Райли, Монику, Битрис Уилликинс и малютку Ленор Ричардсон, только чтобы успешно избавиться от своей искалеченной кузины Симоны. Квин, вы давно показывались врачу?

— Селеста потратила на Симону пять лет жизни, — терпеливо сказал Эллери. — Сколько еще, ей предстояло потратить? Десять? Двадцать? Симона могла жить и жить. По-видимому, Селеста отлично ухаживала за сестрой — медицинское обследование не обнаружило на теле Симоны пролежней, предотвращение которых в подобных случаях требует постоянного внимания. Но Селесте отчаянно хотелось самой добиться успеха в жизни, вырваться из тесного и унылого окружения, куда поместило ее существование Симоны. Она молодая, красивая, страстная девушка, а жизнь с Симоной истощала ее эмоционально. И наконец, однажды ночью — не на прошлой неделе, а, скажем, в прошлом мае — Селеста находит состояние, которое Симона все эти годы держала в тайне от нее и обладание которым позволило бы ей удовлетворять свои желания в течение длительного периода. На пути к обладанию деньгами стоит только кузина Симона. Селеста не может бросить беспомощную калеку...

— И поэтому она ее убивает, — фыркнул Джимми. — А заодно и еще шестерых.

— Мы, очевидно, рассуждаем о персоне с весьма путаными мотивациями и представлениями...

— Беру свои слова назад. Вы нуждаетесь не в медосмотре, Квин, а в том, чтобы вас сразу же уволокли в психушку.

— Джимми, я не говорил, что Селеста убила Симону и всех остальных. Я даже не утверждал, что это вероятно, а просто соединил факты в одну из возможных последовательностей. Но когда убиты уже семь человек и может быть убито еще неизвестно сколько, могу ли я исключать Селесту только потому, что она молода и привлекательна?

— Да, но если ваша теория верна, то Селеста — маньяк.

— Прочтите вчерашнее интервью с доктором Казалисом — знаменитым психиатром. Он советует искать маньяка, чья внешность очень обманчива. Должен сказать, его рассуждения весьма убедительны.

— Я как раз тот маньяк, — процедил Джимми сквозь большие зубы, — который слишком долго выглядел нормальным. Ну, держитесь! — И он перепрыгнул через стол, словно это был парапет бассейна.

Однако Эллери быстро отскочил, и Джимми приземлился на пол, ткнувшись носом в расплескавшийся кофе.

— Должен заметить, вы ведете себя глупо, Джимми. С вами все в порядке?

— Я вам покажу, грязный клеветник! — вопил Джимми, молотя кулаками по воздуху.

— Ну-ну, сынок. — Инспектор схватил Джимми за руку. — Вы чересчур начитались книг Эллери.

Побледневший от гнева Джимми стряхнул руку инспектора.

— Найдите кого-нибудь другого для ваших грязных делишек, Квин. Я с этим покончил. Более того, я намерен предупредить Селесту о том, что ей угрожает, и рассказать ей, как вы уговорили меня собирать для вас мусор! Если после этого ее будет тошнить от одного моего вида, то я это заслужил!

— Пожалуйста, не делайте этого, Джимми.

— Это еще почему?

— Из-за нашего соглашения.

— Тогда предъявите его в письменном виде. По-вашему, вы купили мою душу, Мефистофель? [57] Мефистофель — имя сатаны в «Фаусте» И.В. Гёте, искушавшего Фауста возвращением молодости и другими земными благами в обмен на душу.

— Никто не втягивал вас в это силой. Вы пришли ко мне и предложили ваши услуги. Я принял их на определенных условиях. Помните?

Джимми, насупившись, молчал.

— Вы дали мне слово. Неужели вы его нарушите?

— Вы понимаете, о чем меня просите?

— Сдержать ваше слово.

— Но я влюбился в нее!

— О, — промолвил Эллери. — Это в самом деле скверно.

— Так скоро? — воскликнул инспектор.

Джимми расхохотался.

— А в ваши дни время отмечали по часам, инспектор?

В дверь позвонили, и Квины быстро переглянулись.

— Кто там? — спросил инспектор.

— Селеста Филлипс.

Джимми Маккелл коршуном рванулся к двери.

— Джимми! Ты не говорил мне, что собираешься...

Он обнял ее своими длинными руками.

— Джимми! — Селеста, смеясь, вырывалась.

— Я хочу, чтобы ты знала! — рявкнул Джимми. — Я люблю тебя!

— Джимми, что с тобой?..

Но он сердито чмокнул ее в губы, выбежал за дверь и бросился вниз по лестнице.

— Входите, Селеста, — пригласил Эллери.

Девушка вошла, густо покраснев и ища пудреницу. Помада на ее губах размазалась, и она слегка подкрасила их, глядя в зеркальце.

— Не знаю, что и сказать. Неужели Джимми с утра напился? — Селеста засмеялась, но была смущена и, как показалось Эллери, слегка напугана.

— По-моему, — заметил инспектор, — он знал, что делает. Верно, Эллери?

— А по-моему, это дает повод для обвинения в нападении.

— Все в порядке, — улыбнулась Селеста, убирая зеркальце. — Но я правда не знаю, что сказать.

Сегодня она была одета скромнее, но в новое платье. «Ее собственное, — подумал Эллери. — Купленное на деньги Симоны».

— Ситуация, не предусмотренная миссис Пост [58] Пост, Эмили (1872–1960) — американская журналистка, писавшая об этикете. . Полагаю, Джимми обсудит ее с вами в деталях при первой же возможности.

— Садитесь, мисс Филлипс, — предложил инспектор.

— Спасибо. Но что с ним произошло? Он выглядел расстроенным. Что-нибудь не так?

— Когда я впервые объяснился девушке в любви, то обнаружил, что комкаю в руках лучшую шляпу ее отца. Эллери, ты ожидал мисс Филлипс сегодня утром?

— Нет.

— Вы велели мне прийти, когда мне будет о чем доложить, мистер Квин. — Ее черные глаза были обеспокоенными. — Почему вы просили меня узнать все, что смогу, о Джимми Маккелле?

— Помните наш договор, Селеста?

Она посмотрела на свои наманикюренные ногти.

— Ну-ну, Эл, не начинай ворчать раньше времени, — добродушно сказал инспектор. — Поцелуй аннулирует все контракты. Что касается вашего вопроса, мисс Филлипс, то тут нет никакой тайны. Джимми Маккелл — репортер. С его стороны это могла быть уловка с целью проникнуть в самую сердцевину расследования дела Кота и опередить своих коллег. Нам следовало убедиться, что интерес Джимми — личный, как он утверждал. По-вашему, он не лгал?

— Джимми честен до отвращения! Если вас это беспокоило...

— Ну, тогда все в порядке, — просиял инспектор.

— Но коль скоро вы здесь, Селеста, — вмешался Эллери, — то можете сообщить нам все остальное.

— Едва ли я могу что-нибудь добавить к тому, что Джимми уже рассказал вам на прошлой неделе. Он никогда не ладил с отцом с тех пор, как вернулся из армии, и они почти не разговаривали друг с другом из-за того, что Джимми хотел жить по-своему. Он действительно платит отцу восемнадцать долларов в неделю за питание. — Селеста хихикнула. — Джимми говорит, что повысит плату до семидесяти пяти, как только юристы покончат со всей волокитой.