Эллери Квин - Насчастливый город

Солнце освещало Герми, критически разглядывающую новую детскую коляску, толкая ее взад-вперед. Джон Ф. усмехался, а Лола и Пэт говорили о профессиональных бабушках и о том, что двум тетям тоже следует дать попрактиковаться. Ведь малышку привезут из больницы уже через пару недель! Мистер Квин долго смотрел на них. Лицо его было серьезным. Один раз он повернулся, словно собираясь уйти и больше не возвращаться, но, снова взглянув на похудевшее и повзрослевшее лицо Патриции Райт, вздохнул и решил идти вперед до конца. Минут через пять Эллери поймал взгляд Пэт, покуда другие были заняты, и приложил палец к губам, предупреждающе покачав головой.

Пэт что-то сказала остальным и направилась к нему. Эллери шагнул назад, и когда она вышла из-за угла дома, то сразу угодила в его объятия.

— Эллери, дорогой, как же я рада вас видеть! Когда вы приехали? К чему такая таинственность? — Пэт поцеловала его, и на момент ее лицо стало юным и веселым, как прежде.

Мистер Квин позволил Пэт всплакнуть у него на плече, а потом взял ее за руку и повел к фасаду дома.

— Это ведь ваша машина стоит у тротуара? Давайте прокатимся.

— Но папа, мама и Лола очень расстроятся, если вы не…

— Я не хочу беспокоить их сейчас, Пэтти. Они выглядят такими счастливыми, ожидая, когда привезут малышку. Кстати, как она? — Эллери повел автомобиль Пэт вниз с Холма.

— О, чудесно! Она такая умница и так похожа… — Пэт сделала паузу и тихо добавила: — Так похожа на Нору.

— Вот как? В таком случае это очаровательная юная леди.

— Конечно! И я готова поклясться, что она узнает маму! Нам не терпится забрать ее домой из больницы. Мама не позволяет никому из нас даже притронуться к маленькой Норе — ее так назвали, — когда мы навещаем ее. Мы практически все время проводим в больнице, а иногда я тайком забегаю туда одна… Девочке отдадут спальню Норы. Видели бы вы, как мы ее переделали! Теперь там новая мебель из слоновой кости, специальные детские обои, игрушки и плюшевые мишки… Малышку уже забрали из инкубатора — она виснет у меня на руке, булькает и даже улыбается! Она такая толстенькая…

Эллери засмеялся:

— Вы говорите как прежняя Пэтти.

— В самом деле? — странным тоном отозвалась она.

— Но выглядите совсем не так.

— Да, — вздохнула Пэт. — Я становлюсь старой каргой. Куда мы едем?

— Конкретно — никуда, — рассеянно ответил Эллери, поворачивая на юг к разъезду.

— Но расскажите, что привело вас в Райтсвилл?! Должно быть, это связано с нами. Как ваш роман?

— Закончен.

— Превосходно! Эллери, вы никогда не позволяли мне прочесть ни единого слова. Чем он заканчивается?

— Это, — ответил мистер Квин, — одна из причин моего возвращения в Райтсвилл.

— Что вы имеете в виду?

— Конец романа. — Эллери усмехнулся. — Я закончил его, но всегда легко изменить последнюю главу — по крайней мере, некоторые элементы, не связанные непосредственно с детективной фабулой. Вы могли бы в этом мне помочь.

— Я? С удовольствием! И… О, Эллери, я ведь не поблагодарила вас за великолепный подарок, который вы прислали мне из Нью-Йорка, и те чудесные вещи, которые вы прислали маме, папе и Лоле. Вы не должны были так поступать. Ведь мы ничего не сделали, чтобы…

— Чепуха. В последнее время вы часто видели Карта Брэдфорда?

Пэт принялась рассматривать свои ногти.

— Ну, он вечно торчит где-то поблизости.

— А как прошли похороны Джима?

— Мы похоронили его рядом с Норой.

— Знаете, — сказал Эллери, — меня одолела жажда. Как насчет того, чтобы заехать куда-нибудь промочить горло?

— Хорошо, — угрюмо согласилась Пэт.

— Там впереди не « Придорожная таверна » Гаса Олсена? Черт возьми, она и есть!

Эллери остановил машину и помог Пэт выйти. Она скорчила гримасу и сказала, что в Райтсвилле мужчины так не поступают. Усмешка Эллери заставила ее улыбнуться, и они рука об руку вошли в таверну. Эллери повел Пэт прямо к столику, где сидел Картер Брэдфорд, пребывая в напряженном ожидании, и сказал:

— Вот она, Брэдфорд. Наложенным платежом.

— Карт! — воскликнула Пэт.

— Доброе утро, доброе утро, — пропел надтреснутый голос, и мистер Квин увидел за соседним столиком старого пьяницу Эндерсона с пачкой долларовых купюр в руке и стоящим перед ним рядом пустых стаканов из-под виски.

— Доброе утро, мистер Эндерсон, — поздоровался Эллери Квин. Когда он повернулся, Пэт и Картер уже сидели, сердито уставясь друг на друга. Эллери тоже сел и сказал Гасу Олсену: — Используйте ваше воображение.

Гас почесал в затылке и начал хлопотать за стойкой.

— Вы обманом заманили меня сюда, Эллери, — недовольно заявила Пэт.

— Я не был уверен, что вы согласитесь ехать сюда без обмана, — ответил Эллери.

— Это я попросил Квина вернуться в Райтсвилл, Пэт, — хрипло произнес Карт. — Он сказал, что… Пэт, я пытался заставить тебя понять, что мы можем вычеркнуть прошлое, что я люблю тебя и всегда буду любить, что больше всего на свете я хочу жениться на тебе…

— Давай не будем это обсуждать, — проговорила Пэт, нервно теребя скатерть.

Картер взял стакан, который Гас поставил перед ним; Пэт сделала то же самое, радуясь перерыву разговора. Некоторое время они молча потягивали напиток, не глядя друг на друга.

Эндерсон поднялся из-за столика, опираясь ладонью на скатерть, чтобы не упасть, и начал декламировать нараспев:

— Сядьте, мистер Эндерсон, — добродушно посоветовал Гас Олсен. — Вы раскачиваете лодку.

— Уитмен, — обернувшись, заметил Эллери. — И весьма кстати.

Старый Эндерсон усмехнулся и продолжал:

Отвесив поклон, пьяница сел снова и начал выстукивать ритм по столу.

— Я был поэтом! — воскликнул он. — А посмотрите на меня теперь…

— Да, — задумчиво промолвил Эллери. — Это истинная правда.

— Вот ваша отрава, — заявил Гас, поставив стакан виски перед мистером Эндерсоном. После этого он с виноватым видом, избегая испуганного взгляда Пэт, быстрой отошел за стойку и спрятался за экземпляром « Архива » Фрэнка Ллойда.

Мистер Эндерсон пил, что-то бормоча себе под нос.

— Пэт, — сказал мистер Квин, — я вернулся сегодня в Райтсвилл, чтобы сообщить вам и Карту, кто в действительности повинен в преступлениях, в которых обвиняли Джима.