Агата Кристи - Попутчик

Каноник Парфитт немного запыхался. Не в том он уже был возрасте, чтобы гоняться за поездами. Да и не в той форме. С тех пор как его безнадежно разнесло, он все больше мучился одышкой. Сам каноник, впрочем, предпочитал более благородное объяснение. «Сердце…» — смиренно вздыхал он.

Плюхнувшись на сиденье у окна, каноник облегченно перевел дух. За окном валил снег, но в купе первого класса царило умиротворяющее тепло. Хорошо, что ему досталось место в уголке. Ночь впереди длинная и тоскливая. В таких поездах давным-давно пора ввести спальные вагоны.

Остальные три угловых места были уже заняты. Осматривая купе, каноник вдруг в какой-то момент заметил, что сидевший наискосок мужчина приветливо ему улыбается, как старому знакомому. Лицо мужчины было тщательно выбрито, виски чуть тронуты изысканной сединой, а на губах играла легкая ироничная улыбка. Ну просто типичный законник! Сэр Джордж Дюран, будучи известным адвокатом, действительно был причастен к юриспруденции.

— Что, Парфитт, — добродушно заметил он, — пришлось побегать?

— Боюсь, такие нагрузки не особенно полезны для моего сердца, — отозвался каноник, наконец-то узнавший адвоката. — Однако, сэр Джордж, вот так встреча! Далеко собрались?

— В Ньюкасл, — лаконично сообщил сэр Джордж. — Вы еще не знакомы с доктором Кемпбеллом Кларком?

Мужчина, сидевший напротив каноника, учтиво склонил голову.

— Столкнулись на платформе, — пояснил адвокат. — Просто день встреч какой-то.

Каноник с интересом разглядывал доктора Кемпбелла Кларка. Это имя было ему хорошо известно. Знаменитый психиатр, последняя книга которого, «Проблемы бессознательного», стала сенсацией года.

Каноник увидел перед собой квадратную челюсть, немигающие голубые глаза и изрядно поредевшие, хоть и не тронутые еще сединой, рыжие волосы. Все вместе произвело на каноника впечатление исключительно сильной личности.

Каноник автоматически перевел взгляд на четвертого пассажира, почти не сомневаясь, что это кто-то из его знакомых, но этот человек был ему совершенно неизвестен. Мало того, он определенно походил на иностранца. Худощавый, смуглый и решительно ничем не примечательный человечек. Подняв воротник широченного пальто, он, казалось, безмятежно спал.

— Каноник Парфитт из Брэдчестера? — почтительно уточнил доктор Кемпбелл Кларк.

Каноник почувствовал себя польщенным. Эти его «научные проповеди» уже стали притчей во языцех — особенно с тех пор, как ими заинтересовалась пресса. И недаром: ему удалось весьма своевременно уловить давно уже витавшую в воздухе потребность привести церковные догматы в большее соответствие с требованиями и духом нынешнего дня.

— С большим интересом прочел вашу книгу, доктор Кларк, — учтиво сообщил он. — Хотя, признаться, без специальных знаний местами приходится трудновато…

— Парфитт, давайте определимся сразу, — перебил его сэр Джордж. — Или мы спим, или разговариваем. Сам я, признаться, страдаю бессонницей, поэтому…

— О да! Разумеется! Конечно! — подхватил каноник. — Я и сам плохо сплю в поездах, да еще и книга скучная попалась… — Он прикусил язык.

Доктор чуть лукаво улыбнулся и сказал:

— К тому же когда еще соберешь столь компетентную компанию. Церковь, Закон и Медицина.

— Да уж, — с воодушевлением подхватил сэр Джордж, — это еще поискать, в чем бы мы не сумели сообща разобраться. Каноник у нас специалист по человеческим душам, я беру на себя все практические и юридические вопросы, а остальное — от примитивной психической патологии до тончайших психологических проблем — приходится на долю доктора. Сдается мне, джентльмены, любой вопрос так или иначе оказывается в нашей компетенции.

— Боюсь, не совсем так, — возразил доктор Кларк. — Вы забыли еще об одной, и весьма существенной, точке зрения.

— А именно?

— Мнение человека с улицы, обывателя.

— Ну, так ли уж это важно? Как раз оно ведь обычно и оказывается дальше всего от истины. Разве нет?

— Практически всегда. Но зато у человека с улицы есть то, чего неизбежно лишен профессионал: личное отношение к происходящему. А ведь, что там ни говори, мы никак не можем совершенно пренебречь ролью личностных отношений. В моей профессии особенно. Поверите ли, но на каждого действительно больного пациента, обращающегося ко мне за помощью, приходится человек пять, единственная проблема которых заключается в том, что они решительно не способны нормально сосуществовать со своими близкими. Можно называть это как угодно — от «колена служанки» [1] «Колено служанки» — профессиональная болезнь служанок — бурсит, воспаление коленных суставов от частого стояния на коленях на твердом и холодном полу. до «писчего спазма» [2] «Писчий спазм» — спазмы и дрожание рук — распространенное заболевание тех, кому приходится много писать, машинисток, компьютерщиков и т. п.

— но причина одна: постоянный стресс, вызванный бесконечными трениями и неумением понять друг друга.

— Вы, наверное, уже и слышать спокойно не можете о «нервах»! сочувственно заметил каноник. Его-то нервы были в полном порядке.

— Вот! — взвился врач. — И вы туда же! Нервы! Почему-то многим это кажется очень смешным. «А знаете, от чего он лечится? Вы не поверите! От нервов!» Бог ты мой, да от чего же еще лечиться? Мы давно уже научились распознавать и лечить телесные недуги, а о скрытых причинах психических расстройств знаем не больше, чем… ну хоть, во времена королевы Елизаветы! [3] Имеется в виду английская королева из династии Тюдоров (1533–1603), правила с 1558 года. И это при том, что разновидностей таких расстройств великое множество!

— Ничего себе, — выговорил каноник Парфитт, несколько огорошенный столь суровой отповедью. — Неужели все так скверно?

— И позвольте напомнить о милосердии, к которому, между прочим, вы и ваши коллеги неустанно призываете. В прежние времена человека приравнивали к животному, которое хоть и является обладателем души, но тело, у которого так сказать, главнее…

— Обладателем тела, души и духа, — деликатно поправил его священник.

— Духа? — переспросил врач с ироничной улыбкой. — А что, вы, священники, собственно, под этим понимаете? Что-то вы никогда не спешили внести ясность в это туманное понятие. Напротив, спокон века Церковь старательно избегала точного определения.

Каноник не спеша откашлялся, но, к величайшей своей досаде, не успел сказать ни слова.

— Да как можно быть уверенным хотя бы в том, — продолжал доктор, — что это именно «дух», а не «духи»?

— Духи? — переспросил сэр Джордж, иронически поднимая бровь.

Кемпбелл Кларк перевел свой немигающий взгляд на сэра Джорджа.