Джон Карр - Он никогда бы не убил Пэйшнс или убийство в зоопарке

Кери уставился на него.

— Но почему такая перемена позиции? — осведомился он. — Вчера вечером вы заявляли всем и каждому, что это самоубийство!

— У меня были на то свои причины, — ответил Г.М., устремив на него строгий взгляд. — Вы должны доверять старику. Понимаете, кое-что, сказанное вчера вечером, должно было вызвать жжение в черепе любого, у кого имеется хоть капля интеллекта.

— Если у вас есть зацепка, сэр, и вы думаете, что знаете, кто это сделал…

Г.М. колебался:

— Это нелегкая задача, сынок. Но могу сообщить вам не для протокола, кто этого не делал.

— И кто же?

— Хорас Бентон. У него алиби размером с дом. Помните, сколько было времени, когда мы обнаружили тело Неда?

— Полагаю, — не без горечи отозвался Кери, — мне следовало посмотреть на часы, чтобы впоследствии дать показания. Но я был слишком возбужден и не сделал этого.

— Зато я сделал, — сказал Г.М. — Было без четверти девять.

— Ну и что?

— Это еще не все. Я немного разбираюсь в медицине и могу сказать, что, когда мы вошли в кабинет, Нед был мертв не более одной-двух минут. Надеюсь, хоть это говорит вам что-нибудь?

Он сурово посмотрел на них, но не дождался ответа и продолжил:

— Между половиной девятого и девятью Хорас Бентон находился в гостиной своей квартиры на солидном расстоянии отсюда, читая и слушая радио. Он заявляет, что три человека, приходившие к нему в разное время, могут это подтвердить. Если дядюшка Хорас говорит правду — а нужно быть круглым идиотом, чтобы лгать о том, что можно легко проверить, — то он, безусловно, отпадает.

— В какой-то мере я этому рада, — промолвила Мэдж.

— Почему, девочка моя?

Мэдж скривила губы.

— Я ему не доверяю — сама не знаю почему.

— А если, — мрачно вмешался Кери, — вы слышали подробности того, что произошло с Мэдж прошлой ночью…

— Знаю, знаю! — простонал Г.М. — Ради бога, дайте мне шанс! Когда я переживу мучения, которые мне предстоят, то побеседую с вами подробно, девочка моя. А пока что держитесь поближе ко мне.

— Какие мучения?

— Змеи, — кратко объяснил Г.М.

— При чем тут змеи?

— Самоуверенный хлыщ по фамилии Риверс буквально вытянул из меня обещание, что я приду посмотреть, как он добывает яд у змей. Я приходил сюда вчера и получил нервный шок, который…

— Черт возьми, сэр, — запротестовал Кери. — Неужели мы не сможем об этом забыть?

Но Г.М. не забывал ничего.

— Открою вам маленький секрет. — Он огляделся вокруг, убеждаясь, что их не подслушивают, и понизил голос. — Я не люблю змей. Я их боюсь.

Мэдж невольно усмехнулась:

— Неужели, сэр Генри?

— Можете не верить, но это так, — вздохнул он. — А сегодня меня затащили наблюдать полноценное шоу. Вскоре всех ядовитых змей собираются уничтожить, и Риверс хочет выцедить целое ведро яда, прежде чем это произойдет.

Дверь террариума, уютно увитого плющом, открылась, и доктор Джек Риверс в спортивном костюме, но с черным медицинским саквояжем спустился на две ступеньки. За ним последовал Энгас Мак-Тэвиш, неся странный предмет, напоминающий проволочную петлю на короткой деревянной рукоятке.

Красивый доктор с блестящими русыми волосами и сверкающими энтузиазмом глазами сегодня выглядел поистине великолепно.

— Для вас все готово, сэр Генри, — весело объявил он.

Г.М. ухватился за поля шляпы и потянул их вниз.

— Мне бы очень хотелось, сынок, — сказал он, — чтобы вы не разговаривали как чертов дантист. Скажите честно: вы уверены, что все в порядке?

— Мой дорогой, сэр, — засмеялся Риверс, — нет абсолютно никакой опасности. Не так ли, Мак-Тэвиш?

— Так, — подтвердил старший смотритель.

— Мистер Бентон, — лицо Риверса слегка омрачилось, — обычно носил змей в брезентовой сумке. Когда он читал лекции в Хайгейтском университете, то приносил сумку в аудиторию и вытряхивал змей на стол.

— Бьюсь об заклад, студенты были в восторге, — сказал Г.М. — А не припомните ли случаев спонтанного ухода через окно?

— Нет, они к этому привыкли, — ответил Риверс. — Страх перед змеями — глупый атавизм. Взять, к примеру, миссис Ноубл.

Г.М. издал стон.

— Ее муж, капитан Ноубл, — продолжал Риверс, — подлинный гений в обращении с рептилиями. Однако сама леди не выносит даже их вида. Это настоящая фобия — вероятно, единственная ее слабость. — Он улыбнулся. — Кстати, о капитане Ноубле. Хорас Бентон клянется, что видел его на днях мертвецки пьяным в одном из ресторанов Сохо и что официант сказал, будто он напивается там уже полтора года. Не понимаю, почему Хорас распространяет подобную сплетню о храбром капитане… Как бы то ни было, преувеличенный страх перед змеями — чистой воды суеверие.

— А как насчет змеиных укусов? — осведомился Г.М. — Шутки в сторону, сынок! Если вас укусит одна из этих тварей, насколько это серьезно?

Риверс задумался.

— Должен признать, что укус переднебороздчатой змеи… — Он оборвал фразу, заметив Мэдж и Кери. — Привет! Мы собираемся произвести демонстрацию для сэра Генри. Хотите присутствовать?

Мэдж обменялась неуверенным взглядом с Кери. Она была одновременно испугана и заинтересована.

— Я бы очень хотела посмотреть, — призналась девушка, — если вы уверены, что это… ну…

Честная шотландская физиономия Мак-Тэвиша ободрила ее.

— Тьфу! — с презрением произнес старший смотритель. — Если молодой человек не начнет снова толкать людей, вы будете не в большей опасности, чем на улице.

— Ну, пошли? — улыбнулся Риверс.

— Минутку, сынок! — Г.М. с сомнением взглянул на него. — Сначала ответьте на один вопрос. Вы что-то говорили о змее с многосложным названием.

— Переднебороздчатая змея?

— Угу. Звучит скверно.

— Укус переднебороздчатой змеи — например, королевской кобры — может быть смертельным даже при наличии противоядия. В отличие от яда гадюки, разрушающего белые кровяные шарики…

— Продолжайте, сынок!

— Яд переднебороздчатой змеи действует на нервную систему, что означает быструю смерть. Двадцать тысяч человек, — добавил Риверс с абстрактным энтузиазмом ученого, — ежегодно умирают в Индии от укуса кобры.

Г.М. натянул шляпу еще ниже.

— Благодарю вас. Это очень утешительно. Полагаю, дабы продемонстрировать, что нам на это наплевать, мы начнем с той жуткой королевской кобры, которую видели вчера?

Риверс был шокирован.

— Конечно нет! Разве вы не рассмотрели этот экземпляр? В нем почти двадцать футов длины. В замкнутом пространстве с ним будет нелегко управиться. Нет-нет! Мы начнем с более мелкого африканского вида.

— Угу. И какова же длина африканской кобры?

— Восемь футов.

Г.М. слегка побледнел:

— Всего восемь футов? Какое облегчение услышать, что вы не пользуетесь неспортивными преимуществами, имея дело с мелкими экземплярами! Или вы не считаете достаточно взрослой особь короче половины трансатлантического кабеля?