Джон Карр - Назло громам

— Конечно можешь. Я здесь живу.

— Здесь? — Взгляд ее упал на чемодан. — В этом отеле?

— Нет, не в этом отеле. Я имею в виду — здесь, в Женеве. Надеюсь, ты этого не забыла?

— Забыла или нет, — ответила Одри дрожащим голосом, — но я думаю, что это уже слишком, — я сыта по горло! Я приехала сюда на несколько дней — всего лишь на несколько дней, чтобы навестить подругу, которая живет на вилле по эту сторону французской границы по дороге на Шамбери.

— Да, я слышал.

— Вот-вот. Я так и поняла. Значит, это он послал тебя.

— Кто?

— Де Форрест, мой отец. Он послал тебя шпионить за мной.

Брайан рассмеялся:

— Это вряд ли, юная леди. Я редко беру с собой чемодан, когда собираюсь шпионить, и, пожалуйста, не надо всех этих трагических жестов. — Вдруг он сменил тон: — Но мне действительно необходимо поговорить с тобой о твоей подруге Еве Иден — бывшей кинозвезде с вымышленной фамилией.

— Ее настоящее имя — Ева Ферье, — запротестовала Одри, — мисс Ева Ферье. В любом случае у нее было право взять какое угодно имя. Под этим именем она снималась в кино, и многие звали ее именно так. — Вдруг Одри затопала ногами. — Ах ты, рыжий гоблин! С каким удовольствием я бы вырвала твое гнусное сердце!

— Было бы очень жаль.

— Я в этом не уверена. Если бы ты хоть раз захотел отнестись ко мне серьезно, многое между нами могло бы быть совсем по-другому. Но как же, нет! Ты считаешь меня дурочкой и обращаешься как с ребенком — что бы я ни сказала и ни сделала. Я так зла на тебя, что готова убить!

— Послушай меня, Одри.

Их голоса звучали все громче на темнеющей улице. Плотный, жаркий воздух буквально давил. В этот тихий предобеденный час откуда-то издалека, наперебой со звоном трамваев, доносились автомобильные гудки.

— Во-первых, Одри, я вовсе не считаю тебя глупой.

— Неужели?

— Безусловно не считаю. И во-вторых, раз твой отец хочет, чтобы я отговорил тебя ехать в дом этой женщины…

— Тебе не кажется, что на этот раз он слишком далеко зашел?

— Вообще-то я с тобой согласен, однако не думай, что мне доставляет удовольствие находиться здесь. И все же, поскольку мне дано такое поручение, я расскажу тебе о том, что просил твой отец, и тогда поступай так, как сочтешь нужным. Может быть, мы присядем минут на пять и выпьем чего-нибудь?

— Даже если бы я и хотела посидеть и выпить с вами, мистер Брайан Иннес, уже слишком поздно. Кое-кто пригласил меня на обед и будет здесь с минуты на минуту.

— Ты его не пропустишь — мы можем подождать в баре.

— О нет, не сможем! В этом отеле нет бара.

— Но черт побери, должно же здесь быть какое-то место для отдыха?

— Даже если и есть, о чем нам с тобой говорить? Ах да, о Еве! Большое спасибо, я уже слышала все эти старые сплетни.

— Что именно?

Одри взмахнула сумочкой:

— К примеру, перед самой войной, когда Ева была знаменитой кинозвездой, она говорила о том, что хорошо относится к Гитлеру и нацистам. Но послушай, в то время так говорили многие, к тому же с тех пор прошло уже семнадцать лет. Они были не правы и признали это, в том числе и Ева. Разве не об этом ты хотел говорить?

— Нет, это лишь часть того, что я собирался тебе рассказать.

— А что еще? Ее любовную историю?

— Нет — разве что косвенно.

— Тогда в чем ты, в конце концов, ее обвиняешь?

— Я ни в чем ее не обвиняю. Возможно, эта женщина ни в чем не виновата. С другой стороны… — сомнение и нерешительность мелькнули на его лице; к тому же Одри Пейдж была так привлекательна, — с другой стороны, если то, что произошло в тридцать девятом году, не было несчастным случаем, она виновна в ловко задуманном и исполненном убийстве.

— Убийстве?

— Вот именно — убийстве. Она убила Гектора Мэтьюза из-за денег; это могла сделать только она. Эта очаровательная блондинка была такой же безопасной любовницей, как королевская кобра.

— Я не верю. Ты просто шутишь.

— Что угодно, только не шучу — уверяю тебя. Идем со мной.

В этот момент вспыхнули уличные фонари. Они засияли белым светом на фоне деревьев английского сада и превратили в сверкающее ожерелье Большую набережную на всем ее протяжении до самой площади Роны, откуда доносился приглушенный шум дорожного движения.

Сжав сумочку, Одри откинула назад тяжелые блестящие волосы, волнами спускавшиеся почти до самых плеч. Она смотрела на Брайана, чуть приоткрыв рот, и выражение недоверия на ее лице сменилось каким-то новым, к которому надо было присмотреться повнимательнее.

— Не говори глупостей, Брайан! Никогда не слышала…

— Ты и не могла слышать. Идем.

«Метрополь» был роскошным отелем, хотя не самым роскошным и далеко не самым современным. Войдя через парадную дверь, Брайан повел свою спутницу налево через маленькое фойе мимо лифта, напоминавшего гроб красного дерева, в салон с высоким потолком и большими окнами, выходящими на набережную и озеро.

Ничто не нарушало царившую здесь гнетущую атмосферу. Тусклый свет из углов освещал ядовито-зеленую мебель, обильную позолоту и обнаженных богинь, вырезанных и написанных на штукатурке стен. Бросив на стол сумочку и накидку, Одри села напротив Брайана; по ее настроению было видно, как любопытство боролось в ней с вызовом.

— Одри, где и когда ты встретилась с этой женщиной?

— О господи, какое это имеет значение?

— Может быть, и никакого, но будет лучше, если мы точно восстановим все факты. Где и когда ты встретилась с этой женщиной?

— Я встретилась с ней прошлой зимой в Лондоне. Она была там вместе с мужем; они ходили по всем театрам. Ее муж — Десмонд Ферье, — кстати, ты знаешь, кто он?

— Да, мне известно, кто он, так же как и то, что они поженились во время войны.

— Не могу сказать, что я с самого сначала знала все это. Кажется, когда-то мистер Ферье был не менее знаменит на драматической сцене, чем Ева в кино. Хотя боюсь, что никогда даже не слышала о нем — просто смутно припоминаю что-то…

— Ничего удивительного. Десмонд Ферье был выдающимся актером — лучшего Отелло и Макбета сцена не знала. Ты слишком молода для того, чтобы помнить его.

— Молода! Молода! Молода!

— Тем не менее это правда, моя дорогая. Тебе — двадцать семь, но ты кажешься намного моложе; мне — сорок шесть, а выгляжу я старше, и это — как ни жаль — неоспоримая истина.

Снаружи послышался шум проехавшей машины, и тусклые огни дрогнули. Одри быстро подошла к одному из окон и выглянула, но машина не остановилась, и девушка вернулась к столу.

— По-моему, Ева и мистер Ферье не очень ладят друг с другом. Они оба уже не работают, и это им очень не нравится. Ну так вот, — Одри приподняла плечо, — я рассказывала о том, как встретилась с Евой. Она очень привязалась ко мне и пригласила приезжать к ней в любое время, как только я захочу. Позже стала писать мне, а три недели назад назначила определенную дату. Вот и все.