Джон Карр - Проклятие бронзовой лампы

Перед Северн-Холлом росли кусты самшита, подстриженные в итальянском стиле — в форме животных и шахматных фигур. У поворота аллеи две узкие ступеньки вели на каменную террасу. Позади террасы возвышалась во всем великолепии, свойственном восемнадцатому столетию, готическая крепость, о которой мечтала первая леди Северн.

Плющ, как известно в наши дни, плодящий паразитов, покрывал переднюю стену здания. Дождь наполовину скрывал башню с часами, чей печальный звон овевал размышления романтиков прошлого. Под стрельчатой каменной аркой виднелась массивная парадная дверь из дуба, отделанная железом. Готические островерхие окна имели мрачноватый вид, несмотря на горевший в некоторых помещениях свет и разноцветные стекла. Ряд окон с цветными стеклами находился прямо над парадной дверью.

— Наконец-то! — воскликнула Хелен.

Она словно очнулась в насыщенной дождем атмосфере, выпрыгнула из машины и поглядела на спутников.

— Я говорила, что намерена это сделать, — продолжала Хелен, — и сейчас сделаю!

Кит уставился на нее:

— Что сделаешь?

Хелен улыбалась, хотя ее взгляд был напряженным. Она открыла картонную коробку.

Кит и Одри впервые увидели бронзовую лампу. Но никаких объяснений не потребовалось. Они отлично знали, что это такое, как, впрочем, и добрая половина человечества. Хелен бросила пустую коробку назад в кабину, держа лампу обеими руками. Лампа выглядела маленькой безвредной игрушкой, на которую падали капли дождя.

— Она будет стоять на каминной полке в моей комнате, — сказала Хелен. — И тогда, Кит… Извините.

Повернувшись, она быстро взбежала по ступенькам на террасу.

— Хелен! Подожди минутку! — крикнул ей вслед Кит Фэррелл, сам не зная почему.

Но Одри тихо произнесла:

— Пусть идет, Кит.

Повернув железное кольцо, которое служило ручкой, Хелен открыла парадную дверь. На мгновение Кит увидел ее стоящей в проеме — маленькую фигурку в свете, падающем из холла и играющем золотом на ее волосах, — прежде чем она вошла внутрь, мягко прикрыв за собой дверь. Остался только дождь, падающий на каменные плиты террасы и шуршащий среди причудливо подстриженных кустов самшита.

— Ну и ну! — пробормотал Кит Фэррелл. Он начал вытаскивать из машины чемоданы, аккуратно ставя их в ряд.

Одри набросила прозрачный дождевик поверх накидки из черно-бурой лисицы и скользнула над поднятым передним сиденьем, опрятная, словно дождевик был целлофановой оберткой. Кит видел веселый блеск в ее глазах, когда она направилась к багажной решетке в задней части автомобиля, к которой были прикреплены ремнями еще два чемодана и сундук.

— Кит.

— Да?

— Ты идиот, — сказала Одри. — Почему ты не женишься на Хелен?

— Послушай, Одри…

Она подошла к нему, наблюдая, как он сражается с ремнями.

— Ты так помешался на Хелен, — продолжала Одри, — что становишься опасным для общества. Хелен испытывает к тебе такие же чувства, и вы оба их не скрываете. Где же твоя инициатива, Кит? Что с тобой происходит?

Кит еще раз дернул ремень и поднял взгляд.

— Я ей не подхожу, — тихо сказал он.

— Почему?

— У меня нет денег.

— Ну, их нет и у Сэнди Робертсона. Однако это не мешает ему… — Одри слегка повысила голос: — Я видела, как ты нахмурился, Кит Фэррелл. Ты собирался отпустить какое-то замечание насчет Сэнди?

— Конечно нет, — удивленно сказал Кит. — Просто я ему завидую.

— Вот как?

— Невозможно представить, чтобы Сэнди останавливался где-нибудь, кроме самых лучших отелей. Его знают в каждом баре и ночном клубе Вест-Энда. [21] Вест-Энд — западная, фешенебельная часть Лондона. Ни одни лошадиные или собачьи бега без него не обходятся. Хотел бы я знать, — уныло продолжал Кит, освободив первый ремень и принимаясь за второй, — как ему это удается. Если я приглашаю кого-нибудь пообедать в «Савой» или «Беркли», то потом целый месяц питаюсь сардинами и печеньем.

Одри запрокинула голову и расхохоталась:

— Честный Кит — избранник народа! Это потому, что ты всегда оплачиваешь обед.

— Естественно, оплачиваю! Что тут странного?

— Кроме того, Сэнди везет с лошадьми и собаками.

— Боюсь, тут я ему тоже не соперник. Однажды я поставил на лошадь, потому что мне понравилась кличка, а ее после скачек все еще разыскивали с фонарем.

— Значит, ты сдерживаешь себя, — улыбнулась Одри, — только потому, что Хелен — дочь графа Северна с несколькими тысячами годового дохода? Тебе это не кажется несколько старомодным?

Резким движением, словно давая выход своим чувствам, Кит поднял тяжелый сундук и со стуком поставил его на землю.

— Я лишь одно могу сказать: добром такие браки никогда не кончаются. У меня был друг, который женился на девушке с деньгами. Последний раз, когда я его видел, жена давала ему мелочь на автобус, выражая надежду, что он не истратит ее на что-нибудь другое. Нет уж, Одри, благодарю покорно.

— Предположим, в жизни Хелен произойдет какое-то событие…

— То есть как?

— Я имею в виду, что, если она выйдет замуж за Сэнди Робертсона?

Пару секунд Кит молча смотрел на нее. Потом зажал под левой рукой несколько мелких вещей, а правой поднял самый большой чемодан.

— Дождь намочит твою шляпку, Одри. Идем.

Они молча пересекли террасу. В ответ на кивок Кита Одри повернула железное кольцо и открыла парадную дверь. С приятным чувством возвращения домой Кит шагнул через порог следом за ней. Бросив багаж на пол со стуком, отозвавшимся гулким эхом в высоких сводах, он наконец осознал, что что-то не так.

В центре парадного холла неподвижно стояли Бенсон и женщина, в которой Кит безошибочно определил экономку. Кит Фэррелл был любимцем Бенсона и знал об этом. Он ожидал радостного приветствия, поклона и попытки поднять багаж. Но вместо этого дворецкий всего лишь стоял и смотрел на него круглыми светло-голубыми глазами.

— Привет, Бенсон! — поздоровался Кит, стараясь говорить веселым голосом, который глухо прозвучал под крестовым сводом. — Поможете мне с вещичками?

— Разумеется, сэр! Позвольте! — Бенсон инстинктивно шагнул вперед, но остановился на полпути. — Могу я спросить, где леди Хелен?

— Леди Хелен?

— Да, сэр.

— Вы не видели ее?

— Нет, сэр.

— Но она вошла сюда менее трех минут назад. Она собиралась подняться наверх и поставить эту чертову бронзовую лампу на каминную полку в своей комнате!

— Очень сомневаюсь, сэр, что ее милость это сделала.

На лице экономки застыло выражение, весьма напоминающее ужас. Бенсон также вел себя странно. Он держал руки за спиной, словно что-то прятал. Кит повысил голос:

— Что все это значит, Бенсон?

— Ну, сэр… — Дворецкий облизнул губы и сделал еще один шаг вперед. Шаги, как и голоса, звучали глухо. Бенсон отвел взгляд. — Мы… Я прошу у вас прощения, сэр! И у вас, мисс Одри! Это… это миссис Помфрет.