Уолтер Саттертуэйт - Эскапада

— В чем дело, Фил?

— Кто-то проткнул этот валик ножом сегодня ночью.

— Ножом?

— Когда мисс Тернер здесь не было. — Я отошел от кровати.

— Ножом?

— Да. — Я огляделся. Ничего.

— Но зачем?

— Чтобы убить мисс Тернер. Судя по всему.

Он перевел взгляд на кровать, потом снова на меня.

— Вы шутите, Фил?

— Я все расскажу по дороге.

Слуга, на этот раз незнакомый, во всяком случае мне, сообщил, что все ждут во дворике около оранжереи. Когда мы с Великим человеком подошли, я увидел, что действительно собрались все.

Даже лорд Боб присутствовал.

Ночью или ранним утром кто-то взял на себя труд нанести на траву белым порошком (наверное, известняк) ровный квадрат в сторонке от дворика. Квадрат был размером с боксерский ринг — каждая сторона длиной около двадцати четырех футов. Ограждения не было, но в противоположных углах стояли два деревянных кресла. Рядом с каждым стоял деревянный стул с прямой спинкой, а возле стула — маленький столик с увесистым стеклянным бокалом, хрустальным графином с водой и грудой белых полотенец.

Публика расселась на стульях, расставленных по трем сторонам квадрата, футах в двух от него. Сзади расположились низкие столы с большими кофейниками и чайниками. Почти все были одеты в черное, многие болтали, держа в руках фарфоровые чашки. В общем, обстановка была довольно веселая.

Мисс Тернер, госпожа Аллардайс и госпожа Корнель сидели втроем слева, с южной стороны ринга. Леди Перли, Сесилия и доктор Ауэрбах расположились впереди, с западной стороны. На кофейном столике перед ними кроме чайника лежал большой медный колокольчик, какой вешают на шею коровам.

Сэр Артур стоял рядом с леди Перли и, наклонившись, внимательно ее слушал. Мадам Созострис с мужем сидели справа, на северной стороне. Между этими двумя группами стояли лорд Боб и сэр Дэвид Мерридейл и беседовали. Сэр Дэвид был без пиджака, ворот рубашки расстегнут, рукава закатаны. Черные усы и вьющиеся волосы блестели в раннем утреннем свете. Он выглядел весьма импозантно.

Когда лорд Боб заметил нас с Великим человеком, он что-то сказал своему собеседнику и поспешил к нам.

— Гудини! Бомон! Рад вас видеть! — Несмотря на ранний час, его черный костюм и белая рубашка были тщательно выглажены. Все пуговицы правильно застегнуты, и галстук расположен точно по центру над жилетом. Он казался таким же энергичным и жизнерадостным, как всегда, пожалуй, даже чересчур. Но румянец исчез со щек — они приобрели желтоватую, восковую окраску. По бледной коже маленькими змейками вились темные вены. Кожа под воспаленными глазами была цвета жареной печени. Он повернулся ко мне и с гордостью махнул рукой в сторону ринга.

— Неплохо, верно?

— Я потрясен, — заверил его я.

Он просиял.

— Это все сэр Артур с моей женушкой. Встали чуть свет вместе со слугами. Здорово, а? — Он погладил усы и повернулся к Великому человеку. — А? Что скажете?

Великий человек кивнул и улыбнулся.

— Впечатляет, лорд Перли.

Лорд Боб ухмыльнулся.

— Алиса вчера вечером мне все растолковала. Боксерский поединок. Вы и Мерридейл. Великолепная мысль, подумал я. Даже символичная, не находите, а? Буржуазия против аристократии. И какое развлечение для гостей, а? Поможет забыть про старую свинью, призраков и прочую чушь. — Он внезапно нахмурился, как будто вдруг что-то вспомнил.

Лорд Боб бегло взглянул на остальных и снова повернулся к нам.

— Насчет прошлого вечера. — Он нахмурился и покачал головой. — Я просто возмутительно себя вел. Скандально. Уже перед всеми извинился, теперь вот хочу извиниться перед вами. Чертовски огорчен, что так случилось. Не знаю, что на меня нашло. Кварта или больше «Наполеона», а? — Он хмыкнул, но как-то безрадостно. И продолжал наблюдать за нами из-под колючих бровей. Я думаю, ему было стыдно, и еще я думаю, что он не привык стыдиться. Такое с ним случалось редко.

Великий человек сказал:

— Не стоит извиняться, лорд Перли.

Лорд Перли усмехнулся.

— Рад это слышать. Да зовите меня Боб, а? — Он повернулся ко мне и поднял брови. — Бодр и крепок, а? Готовы к главному событию?

— Ага.

— Прекрасно. — Он наклонился ко мне и подмигнул. — Поставил на вас пятерку. Не подведите, а?

Сегодня я ему нравился больше, чем вчера. Или он просто разочаровался в сэре Дэвиде.

— С кем вы спорили? — поинтересовался я.

— С мужем мадам как-ее-там. Этим костлявым типом. Танни, кажется?

— Демпси, — улыбнулся я.

— Неважно. Так или иначе, удачи вам, а? — Он усмехнулся и встал в боксерскую позицию. — Следите за левой, а?

— Попытаюсь.

— Молодец. А, Дойл, вот и вы. Можно начинать, не так ли?

Дойл, возвышавшийся над всеми нами, кивнул большой розовой головой.

— Практически да, лорд Перли. Но мне необходимо перекинуться парой слов с господином Бомоном.

— Милости просим, — сказал лорд Боб. — Я удаляюсь. — Он повернулся ко мне, еще раз усмехнулся и поднял вверх сжатую в кулак руку. — За левой, а?

Я улыбнулся и кивнул, и он поспешил прочь.

— Вот что, — начал Дойл. — Господин Бомон, вы действительно хотите, чтобы поединок состоялся?

— Ага.

Несколько секунд его взгляд скользил по моему лицу, подобно лучу прожектора.

— Вы на самом деле уверены, господин Бомон? Не обижайтесь, но сегодня утром у вас несколько… усталый вид.

— Я в порядке.

Он кивнул.

— Прекрасно. — Слегка улыбнулся. — Может, без пиджака и галстука вам будет сподручнее?

Пока я снимал пиджак, Дойл повернулся к Великому человеку.

— Вы будете в углу господина Бомона? В качестве его помощника?

— Секунданта, — поправил Великий человек.

— Ну да, — не стал возражать Дойл. — Позвольте я возьму. — Он взял мой пиджак, перекинул его через руку, взял мой галстук и положил его сверху на пиджак.

— Значит, вы готовы? — обратился он ко мне.

— Ага. — Я расстегнул пуговицу на манжете левого рукава рубашки.

— Хорошо. Вы с Гудини отправляетесь в тот угол. — Он кивнул в северо-восточную сторону ринга. Великий человек одарил меня самой широкой своей улыбкой и направился к указанному углу.

Гарри уже забыл и про мисс Тернер, и про старого графа, и про все, о чем я успел ему рассказать, пока мы спускались с лестницы. Просто он был возбужден, как я думаю. Возможно, потому, что ради разнообразия он стал частью публики, и ему никоим образом не надо было конкурировать с главным исполнителем.

Дойл крикнул:

— Сэр Дэвид!

Пока я закатывал рукава, сэр Дэвид, высокий и гибкий, шел к нам по траве. Для человека его размеров он отлично двигался. Он поднял брови и улыбнулся мне. Я кивнул. Но ответного кивка не удостоился. Не опуская бровей, он повернулся к Дойлу:

— Да?

— Я хочу убедиться, что нам всем понятны правила, — сказал Дойл. Произнося эти слова, он переводил взгляд то на меня, то на сэра Дэвида. — Раунды по три минуты с перерывом в одну минуту. У каждого участника, упавшего в течение раунда, в запасе десять секунд, чтобы подняться без посторонней помощи. Стоящий на колене приравнивается к упавшему, и если по нему наносится удар, поединок засчитывается в его пользу. Никаких борцовских захватов. Нельзя бить ниже пояса, по почкам или сзади по шее. Нельзя лягаться и кусаться. Ясно?