Найо Марш - Смерть пэра

— Что вас гложет, инспектор? — весело спросил Найджел.

— Не знаю.

— Никогда еще не видел, чтобы вы сидели как на иголках.

— Вы велели этому парню Кэмпбеллу держать ушки на макушке, Фокс?

— Да, мистер Аллейн.

— Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его! Мы опять останавливаемся!

Сердце у Роберты колотилось так бешено, что она подумала, не сердцебиение ли ее и разбудило. Широко раскрытыми глазами она всматривалась в темноту, силясь что-нибудь в ней разглядеть, но не могла различить даже занавеску возле себя, даже поднесенную к глазам руку. На миг она совершенно потеряла ориентацию. Расположение вещей в комнате выпало из памяти. У нее не было никакого представления о том, где она находится. Ощущение было такое, словно она открыла глаза в пустоте. Она не смела протянуть руку, боясь, что стены не окажется на месте. Тут она совершенно проснулась. Девушка вспомнила, в какой комнате находится, и поняла, что слева, за занавесками алькова, должна увидеть камин, а в нем — огонь. Она дотронулась до такой близкой, но невидимой занавески, и занавеска отодвинулась. Где-то вдалеке от кровати светился красный огонек потухающего камина. Она проспала долго — огонь почти совсем погас. На улице все еще лил дождь, ветер все еще выл в каминной трубе, но не дождь и не стенания ветра разбудили Роберту. Она услышала, как кто-то прошел мимо ее двери. Девушка принялась уговаривать себя, взывая к разуму, что нет абсолютно никаких причин бояться. Наверное, это полицейский спокойно и размеренно обходит дом, желая удостовериться, что все в порядке. Она в панике искала спасительные доводы того, что все идет как надо. Но даже в страхе мысли ее неслись очень быстро, и она тут же сообразила, что шаги услышала, уже проснувшись. Так что же тогда ее разбудило? Роберта тихо лежала, вслушиваясь в окружающие звуки. Страх иголочками покалывал ее тело, а девушка пыталась понять, что же такое она услышала во сне. И вот звук раздался снова. Под ней, под кроватью, под ковром на полу, под самим полом — ниже этажом. Звук еле уловимый, терзающий душу. В нем был свой ритм. Он связывался в памяти Роберты с каким-то очень знакомым, примитивным делом. С какой-то тяжелой работой. В тот момент, когда Роберта поняла, что это такое, звук прекратился, оставив Роберте четкий образ руки, держащей пилу. И тут она вспомнила, что именно под ее спальней находится зеленая гостиная.

Может быть, если бы звук не возобновился, Роберта так и осталась лежать в постели. Но есть разные степени ужаса, и она знала, что такого ей в одиночку не вынести. Роберта щелкнула выключателем у двери, но света не было, и она поняла, что кто-то выключил его на распределительном щитке. Она ощупью нашла на прикроватном столике коробок спичек и зажгла свечу. Комната вынырнула из мрака. Тень Роберты поднялась по всей стене и протянулась по потолку. Девушка надела халат и, взяв свечу, направилась к двери и открыла ее. Звук снова прекратился.

Дверь Генри была открыта настежь. Роберта пересекла коридор и вошла в его комнату. Еще не бросив взгляда на постель, она поняла, что в комнате его нет. Одеяло было откинуто, свечи на столике не было. В комнате Генри ей стало спокойнее. Здесь еле уловимо пахло бриллиантином, которым он смазывал волосы. Роберта завернулась в его плед и присела на кровать, размышляя, что Генри, наверное, тоже услышал шум и пошел проверить, что это такое. Но ей немедленно стало страшно за Генри. Секунды шли, а ей становилось все страшнее и страшнее, пока этот кошмар не сделался невыносим. Робин подошла к двери и стала слушать. Звук снова замер на несколько минут, и она слышала только стук дождя по крыше. Вдали от окон дождь звучал глуше и тише. Она выглянула в коридор, и ей показалось, что темнота сделалась менее густой там, где колодец лестничных пролетов приближался к крыше. Пока Роберта вглядывалась в темноту, в конце коридора забрезжило слабое свечение. Наверное, это возвращался Генри со своей свечкой. Теперь она могла рассмотреть лестничную площадку с балюстрадой и начало коридора. На противоположной стене Роберта уловила отблеск света и вспомнила, что там висит зеркало. На площадке появился окруженный ореолом огонек. Огонек все приближался и становился ярче. Еще минута — и она увидит Генри… В рамке темных стен на площадке появилась фигура с зажженной свечой. Фигура остановилась и медленно повернулась. Свет упал на ее лицо. Это была леди Вутервуд. Она настороженно вслушивалась, слегка наклонив голову, искоса взглядывая вверх, на этаж выше. Медленным шагом она прошествовала наверх, превратившись в силуэт, окаймленный золотым нимбом света, и исчезла.

Роберта неподвижно стояла в темноте. Дверь комнаты Генри гулко захлопнулась от сквозняка, и девушка подпрыгнула от неожиданности. Наконец лестница еще раз осветилась. Все происходило точно так же, как несколько минут назад, и нервы Роберты были готовы к тому, что это еще раз появится леди Вутервуд, как призрак, всегда повторяющий определенные движения. Но это, конечно, был Генри. Он прикрывал свечу рукой, оберегая ее от сквозняка, и смотрел прямо в глаза Роберты. Забыв, что он не видит ее из-за темноты, она удивилась, почему его жесткий взгляд начисто лишен того утешения, которого она жаждала. Потом девушка сообразила, что он ее не видит, и вышла в коридор его встретить.

— Робин! Ты зачем вышла? Беги обратно, — выдохнул Генри.

— Не могу. Что происходит?

— А что ты видела?

— Ее… Мне показалось, что она поднялась на этаж выше.

— Иди немедленно к себе в комнату, — сказал Генри.

— Позволь мне остаться. Может, я смогу тебе помочь. Он поколебался. Роберта тронула его за рукав.

— Пожалуйста, Генри.

— Что тебя разбудило?

— Шум в той самой комнате. Словно там пилили. Ты там был?

Генри снова помедлил с ответом.

— Там заперто, — сказал он.

— А где дежурный полицейский? Может быть, надо его найти?

— Пойдем со мной.

Слава богу, он решил позволить ей быть рядом. Вслед за ним она пересекла лестничную площадку. Он остановился у двери, наклонился и замер. Потом очень осторожно повернул ручку и знаком показал Роберте, чтобы она прислушалась. Она послушно прижалась ухом к двери. Сквозь щель доносился храп, глубокий, хриплый и задыхающийся.

— Ночная сиделка, — еле слышно шепнул Генри и прикрыл дверь.

— Что ты собираешься делать? Найти полицейского?

— Я бы хотел сам понять, что она затеяла.

— Не надо, Генри. Если что-нибудь окажется не так, все подозрения падут на тебя… Тсс!

— Что?

— Смотри!

По лестнице поднимался лучик света, доходя до площадки.

— Черт, — прошептал Генри, — он идет! Молодой человек быстро подошел к лестнице.

— Зй! — негромко позвал он. — Кто это?