Найо Марш - Смерть в день рождения

— Бэйли с ними закончил, — сообщил Фокс и поставил на стол пульверизатор, пустой флакон из-под «Великолепия» и аэрозольный баллон.

— Что с отпечатками?

— Очень много. Всевозможные, но ничего неожиданного. Флоренс сказала, что днем и она, и мистер Темплетон, и полковник Уорэндер дотрагивались до этих предметов. А покойница просила полковника опрыскать ее из пульверизатора перед самым приемом. Наполняла его Флоренс.

— А сколько еще оставалось во флаконе?

— Она считает, что четверть. Все-таки она была в постели, — добавил он меланхолически.

— Все сходится, — пробормотал Аллейн. — Флакон не переворачивали и не разливали?

— Нет. Следов не видно.

Аллейн постучал по баллону карандашом:

— Около половины. Кто-нибудь знает, когда им начали пользоваться?

— Флоренс полагает, неделю назад. Мистер Темплетон был очень недоволен этим и даже просил Флоренс выбросить его.

— Почему она этого не сделала?

— Говорит, не было возможности. Она страшно всполошилась и спросила, не обвиняю ли я ее в убийстве.

— Ей сегодня утром отказали от места?

— Когда я ее об этом спросил, она подскочила как ужаленная. Говорит, что миссис Пламтри имеет на нее зуб и выболтала то, что ей доверили по секрету.

— О силы небесные, — схватился за голову Аллейн.

— С дамами среднего возраста такое случается, — заметил Фокс. — Флоренс утверждает, что, когда мисс Беллами бывала не в настроении, она делала вид, что хотела ее прогнать, но на самом деле все это так ничем и не кончалось. Говорит, что рассказала это миссис Пламтри как шутку. Я намекнул ей на родителей мистера Дейкерса, но она не клюнула. Напротив, тут же обвинила меня в грязных подозрениях и снова взялась за миссис Пламтри. И все же, — строго добавил Фокс, — я думаю, в этом что-то есть. Есть что-то в ее манере. Она уж очень ревновала хозяйку к кому-то из близких. А это может быть мистер Темплетон, мистер Дейкерс, миссис Пламтри или полковник.

— Милая старушка Флоренс, — с рассеянным видом пробормотал Аллейн.

— Вы знаете, сэр, — внушительно продолжал Фокс, — я все время думаю о последовательности событий. Возьмем вторую половину дня. Скажем, после того, как полковник опрыскал ее духами. А что же случилось потом? Полковник говорит, что спустился вниз, затем в присутствии слуг опрокинул на ходу стаканчик с миссис Темплетон, в то время как сам Темплетон и Дейкерс были в кабинете. Все это происходило еще до приезда первых гостей. Выглядит правдоподобно, но стопроцентной уверенности нет. А Флоренс и миссис Пламтри в это время поднялись к себе на третий этаж, — продолжал Фокс, — Любая из них могла спуститься в комнату миссис Темплетон и проделать этот фокус. Разве не так?

— Обе утверждают, что сидели в своей комнате, пока не настало время идти на прием. Обе на ножах. Что вы думаете, если бы одна из них выходила из комнаты, другая хранила бы это в тайне?

— Да, это, конечно, верно. А может, забыли?

— Дружище Фокс, это не пройдет.

— Такая же ситуация и с мистером Темплетоном, и мистером Дейкерсом. Каждый из них, независимо от другого, показал, что они находились в кабинете вместе. Не знаю, что вы думаете по этому поводу, мистер Аллейн, но я склонен верить их словам.

— Я тоже. Полностью.

— Если мы это принимаем, то остается предположить, что все было проделано уже после того, как начали съезжаться гости. Дальше. До начала скандала в оранжерее все три джентльмена были в комнатах для приема. Полковник сопровождал мисс Беллами. Мистер Темплетон тоже был рядом с ней и принимал гостей, а мистер Дейкерс поджидал молодую леди.

— И более того, около лестницы вертелся фоторепортер, а кинооператор расположился на ступеньках. К тому же, у задней лестницы был устроен дополнительный бар, где постоянно находился слуга. Он видел, что наверх проходили только Флоренс и Нинн. Ну и какие же возможности у нашего подозреваемого?

— Значит, — начал Фокс, — или одна из этих женщин все проделала…

— Но когда? Вы хотите сказать, до того, как они встретились на площадке перед спальней и подслушали знаменитую сцену?

— Полагаю, что так. Да. Пока фотограф делал снимки.

— Да?

— Если не они, то кто-то еще мог подняться наверх раньше.

— Но опять возникает вопрос: когда? Это могло произойти после того, как убрали киноаппаратуру, и до того, как миссис Темплетон вышла в холл, где ее фотографировали с Дейкерсом. До того, как она поднялась с ним к себе.

— Тогда нам остается только время, когда внесли именинный торт и произносили речи. Думаю, что именно тогда кто-нибудь и мог проскользнуть наверх.

— Когда все внимание было обращено на говоривших и лестница была свободна? Пожалуй. Я тоже так думаю. Но послушайте, Фокс. Этому субъекту вряд ли удалось бы все обстряпать в спальне за один раз. Я склоняюсь к мысли, что он посетил спальню еще раз по крайней мере, а скорее всего два раза. Один раз до, а второй раз уже после смерти. Замести следы. Если я не ошибаюсь, там было что заметать.

— Господи! — воскликнул Фокс с невольной горячностью. — Куда вы клоните, мистер Аллейн? И без того здесь все зубы обломаешь, а вы еще усложняете. Что у вас за мысль?

— Если моя мысль чего-нибудь стоит, то все станет намного проще. Намного.

Аллейн поднялся.

— Знаете, дружище Фокс, — начал он. — Я вижу только одно объяснение, которое на самом деле подходит. Смотрите, что нам навязывают. Самоубийство? Покинуть гостей, уйти к себе в спальню и опрыскать себя ядом до смерти? Никто не верит в эту версию. Я тоже. Несчастный случай? Мы уже говорили: тут не вяжется вот что — во-первых, неуместность ее садоводческих порывов во время приема, а во-вторых, характер пятен. Убийство? Хорошо. Но какие присяжные поверят, как их ни убеждай, что жертва спокойно стояла в то время, как ей обрабатывали лицо — сначала издалека, а потом и вблизи. А защита просто посмеется над нами. Но если, как надеюсь, я иду по верному следу, то моя версия, подтверждая убийство, все расставляет по своим местам. Слушайте: я вам сейчас изложу, а вы посмотрите, где в моих построениях слабые места.

Фокс бесстрастно выслушал сжатое перечисление доказательств, задумчиво переводя взгляд с аэрозольного баллона на флакон и пульверизатор.

— Да, — произнес он, когда Аллейн кончил. — Да. Концы с концами сходятся, мистер Аллейн. В самый раз. Единственный малюсенький недостаток, что у нас практически нет вещественных Доказательств.

— У нас есть пока это, — ответил Аллейн, показывая на расставленные на столе предметы. — Но если мы в ближайшие полчаса не найдем ничего другого, нам придется туго.

— Мотив?

— Мотив неизвестен. Может, вдруг выплывет. Будем надеяться на случай, Фокс. На случай, старина.

— Что предпримем далее?