Дженнифер Роу - Печальный урожай

— Несчастье с Трелором, Ник, — звонким голосом произнёс Джереми, глядя другу прямо в глаза. — Рано утром мы нашли его мёртвым. Отравление.

Тоби посмотрел на Джереми почти с нежностью.

— Благодарю, мистер Дарси! Прошу вас, мистер Бедфорд!

Ник покорно пошёл к двери, правда, движения его были замедленные, будто он только что очнулся от глубокого сна. Один раз оглянулся на Джилл; лицо его ничего не выражало. Дверь за ними захлопнулась.

— Господи, да что же это такое?! — снова прозвучало в тишине горестно-гневное восклицание Бетси.

— Я… вы извините, что я вмешиваюсь, миссис Тендер…

Все с изумлением обернулись на этот голос. Хрупкая фигурка на стуле с прямой спинкой чуть подалась вперёд. Брови немного приподняты, выражение глаз за стёклами очков сосредоточенное и серьёзное.

— Ах, это вы… Верити? — выдохнула Бетси и замолчала. Она не могла позволить себе какой-либо невежливости, но была явно недовольна.

— У меня кое-какой опыт в этих делах, — после недолгого колебания проговорила Берди. — Конечно, с такими драматическими ситуациями сталкиваешься не каждый день, но всё же…

— Ой, Берди, ну конечно! — воскликнула Кэт. — Ты же адвокат! Ты знаешь все эти… Берди!.. Тебе надо быть там, с Ником… Может быть, можно что-нибудь… Иди же скорей! — Кэт сама встала и пошла к двери.

— Успокойся, Кэт, — сказал Джереми, — не надо пороть горячку, — и неодобрительно взглянул на Берди: чего ей надо, этой выскочке? — Мне кажется, у нас нет оснований для паники. Пока ясно одно: Тоби не склонен считать это несчастным случаем и потому будет беседовать с каждым из нас в отдельности, уточнять время и обстоятельства. Как раз этим он сейчас занимается с Ником. Вне всяких сомнений, что Дамьен умер от отравления, думаю, каждому из вас это ясно. — Он сделал паузу, и всем стало как-то не по себе. — Вопрос в том, было ли отравление случайным. До тех пор, пока нет результатов вскрытия, он будет работать вслепую. Он не сможет ничего доказать, пока не будет заключения экспертизы, а это может затянуться на целую вечность.

— Но никто из нас не хотел причинить Дамьену вреда, — сказала Кэт. — Ведь все мы… да и зачем бы… — Она внезапно осеклась, заметив, как Берди переводит взгляд своих янтарных глаз с одного лица на другое.

Анна была похожа на привидение. Но Кэт дала бы руку на отсечение, что Анна и Дамьен хотят наладить отношения. Несмотря на все эти нелепые игры с Джилл, у обоих вчера вечером был именно такой вид. Берди наверняка тоже это заметила. Анна, несомненно, не охладела к своему мужу — по глазам было видно. И он это чувствовал. Был в нём какой-то непонятный магнетизм, привлекающий женщин. Даже Кэт вчера невольно поддалась его обаянию. Прежде она этого не ощущала, а теперь поняла, что для такой эмоциональной натуры, как Анна, оно могло оказаться роковым. Стоило Дамьену поманить её, и она бы кинулась за ним очертя голову, забыв о мудрых наставлениях Бетси. Поэтому кто-кто, но Анна не стала бы его убивать.

Сонси сидела бледная, что было вполне естественно, ведь именно ей пришлось заниматься освидетельствованием трупа. Бедная маленькая Сонси, впервые за всю свою жизнь она оказалась по-настоящему в центре внимания. Встала на колени перед мёртвым Дамьеном, который лежал лицом вниз на мокрой траве. На её прелестном красном халатике оторвалась пуговица, он распахнулся на груди, и стала видна ночная рубашка с дешёвенькими кружевами. Хорошенькое личико сосредоточено, бледные пальцы, откинув с головы Дамьена капюшон, профессиональным жестом отыскивают несуществующий на его белокожей шее пульс. А все остальные, образовав кружок, смотрят на неё сквозь утренний туман с почтительным ужасом. Потом Сонси поднимается и говорит: «Да, он мёртв», а Крис восклицает: «Не может быть!» — и переворачивает тело на спину. И всем открывается жуткое лицо мертвеца. Затем раздаётся чей-то судорожный всхлип. Родни скрючился под деревом, его рвёт. Ползёт шепоток об опрыскивании, о том, что Алиса выжила из ума. Бетси вскрикивает: «Боже мой, в моём месте!» Сонси, взглянув на неё, начинает хохотать, по щекам её катятся слёзы. Крис поднимает её и тащит в дом, где у камина сидят Алиса и Зоя.

Кэт взглянула на руки Сонси, так неподвижно лежащие на коленях, и вспомнила, как накануне вечером они беспрерывно теребили край джемпера. После истерики в саду Сонси, кажется, обрела душевное равновесие. Бетси и Крис будто перестали для неё существовать, а вечером она весь вечер наблюдала за ними из-под полуопущенных век, и ревность вгрызалась ей в сердце, словно красноглазая мышь, а что, если у неё наступило мгновенное помешательство… тут Дамьен и подвернулся… Да нет, нет, что за идиотские мысли! В состоянии аффекта людей не травят, решила Кэт. Можно выстрелить, проломить человеку череп или что-нибудь в этом роде… Кэт вдруг представила себе, как Сонси крадётся по саду, высматривая свою жертву. Карманы халатика набиты отравленными яблоками, маленькое личико искажено злобным оскалом, безумны глаза блуждают… «Господи, да прекрати же ты, дурра!» — обругала себя Кэт.

Она заметила, что взгляд Берди переместился с Сонси на Алису, сидящую, как всегда, у камина. Но даже если Тоби и отказывается верить в несчастный случай, считает всё это злым умыслом, то помешанная на своих опрыскивателях старуха вряд ли могла… Хотя почему бы и нет? Она же ненавидела Дамьена, а кто лучше её мог впрыснуть отраву в яблоко. Но, право, слишком уж замысловатый способ. Как бы она заставила Дамьена съесть именно это яблоко, когда они его окружали со всех сторон? Да и вообще глупость: Алиса ведь даже не знала, что Дамьен остался ночевать. Она была уверена, что в тот первый раз он ушёл окончательно.

Так… кто ещё? Ник? Кэт и думать об этом не желала, какие бы там догадки ни строил Тоби. Ник — самый добрый и самый искренний человек из всех, кого она знает. Правда, вчерашнее поведение совсем не в его духе, но убить, а уж тем более отравить кого-либо он не способен. Этот вид убийства предполагает заранее обдуманные намерения и хладнокровное их осуществление. Нет, Ник, безусловно, отпадает.

Джилл? Но у неё абсолютно никаких мотивов. Наоборот, из-за книги и всего остального ей был нужен живой Дамьен Трелор.

Кто же остаётся? Крис? У него тоже нет мотивов, насколько Кэт может судить. Маменькин сынок Родни? Положим, мальчишеский порыв, желание рассеять нависшую над семьёй угрозу? Вдруг он вчера заметил горящие глаза Анны и решил сделать героический жест — спасти сестру от позорного примирения с мужем? Вряд ли. Скорее всего, он был бы даже рад, если б Анна сбежала и вновь навлекла на себя немилость. Ведь когда она вернулась под родительский кров, как блудная дочь, внимание его любимой мамочки переключилось с него на сестру. А Родни наверняка хочется, чтобы его одного Бетси холила и лелеяла и потчевала за ужином нежнейшей жареной бараниной.