Дженнифер Роу - Печальный урожай

— Да уж, лучше некуда: Анна запуталась и Джилл тоже.

Берди наморщила нос.

— Что и говорить — положение у них незавидное. Но должна же я выяснить, кто был с Дамьеном в гараже, и если Джилл притворяется святой невинностью…

— Я не верю в это, Берди! Она сказала, что не была там. Она поклялась. Я не верю!

— Господи, Лани, на тебя не угодишь! Нельзя же принимать всё так близко к сердцу. Вовсе не факт, что у Анны будут неприятности. Просто появились новые версии — вот и всё. Мы знаем теперь, что Анна солгала и, после того, как она подошла к гаражу, у неё появился веский мотив для убийства. А если она один раз выходила из дома, то могла это сделать и во второй, прихватив пузырёк с ядом. Дамьен не подозревал, что она слышала его разговор с Джилл. Допустим, она предложила ему прогуляться по саду, присесть под берёзой, затем положила руку ему на плечо, что тут странного? Брызнула чуть-чуть из бутылочки и — прощай, Дамьен!

Кэт содрогнулась.

— Но Джилл, по всей видимости, тоже лжёт, — продолжала Берди. — Не говоря уже о Бетси: она ведь клялась, что они с Анной не выходили ночью.

— В этой ситуации у Бпетси нет мотивов для убийства. Анна же намекнула, что убийца — Джилл. Боже мой, Берди, час от часу не легче! — простонала Кэт.

— Да, приятного мало. У Джилл положение очень двусмысленное, а у Анны — и того хуже. Но знаешь, Лани, у меня есть для тебя и хорошая новость: полиция решила снять подозрения с Ника.

— Да ну!

— Ага. Они пришли к выводу, что человек в капюшоне, подходивший ночью к машине Дамьена, скорее всего, убийца. Значит, у Ника есть алиби, которое подтвердила Тереза.

— Ой, правда… Берди, вот здорово! А я уж было подумала, что Ник мог слышать разговор в гараже или видел, как Джилл выходила оттуда. Если бы, скажем, он вернулся раньше…

— А ведь не исключено, что бы там Тоби ни говорил. Над этим надо поразмыслить.

— Берди, ты на чьей стороне?

— Я уже говорила тебе, Лани, я ни на чьей стороне, — терпеливо объяснила Берди. — Ведь здесь практически каждый мог желать Дамьену смерти. Не так всё просто. Пожалуйста, не жди, что я докажу виновность Бетси, или Родни, или кого-то, кто тебе не очень дорог, и не сердись, если я не смогу этого сделать. Договорились?

— Ну конечно, Берди, что я, дура? — Она помедлила. — Как Бетси говорит.

— Что говорит?

— Да она так сказала: мол, вы все считаете меня наседкой, которая не даёт жить своим детям. Что я, дура, я же вижу! Она отлично знает, что о ней думают окружающие. Признаюсь, я одно время и впрямь считала её дурой. А это не так, верно?

— Нет, не так. Просто у неё «тоннельное» видение. Она видит только то, что хочет видеть.

— Вот и теперь она ошиблась насчёт Анны и Уилфа. Помнишь, Уилф сказал: она была рада тому, что произошло в гараже. Какая гнусность! Я понимаю, в душе она не могла не радоваться, но чтобы так открыто!..

— Видишь ли, она привыкла считать Уилфа продолжением самой себя. И, естественно, она была потрясена, когда Уилф стал говорить, что Анну унизили, сломали и всё такое…

— Её можно понять. Ведь Уилф был просто невменяем… И знаешь, мне подумалось…

— Что? — Берди с любопытством взглянула на подругу.

— Да так, пустяки.

— Не притворяйся, у тебя новая версия, да?

— С чего ты взяла? — насупилась Кэт.

— Уилф платит по счёту, так? Если Бетси отпадает за отсутствием мотивов, то на первый план выдвигается Уилф. Человек выходит из небытия, чтобы совершить убийство из любви к дочери, и потом торжественно исчезает.

— Смеёшься! Ничего подобного я не говорила, хотя почему бы и нет? Разве это так уж невероятно?

— Отнюдь! Сейчас ничего невероятного быть не может. Пойду-ка я поговорю с Алисой.

— О господи! Я про неё и забыла. Где она?

— У себя в комнате, я полагаю. Она вышла из сада поглядеть, что тут происходит, и, как только Уилф начал вопить, незаметно прошла к дому. Видно, не желала вмешиваться во всё это. А всё ж таки улыбалась: любит скандалы, старая ведьма!

— Это уж точно. И насчёт скандалов, и насчёт ведьмы.

— Вот что, ты ступай в дом и понаблюдай там. А я тем временем проберусь к Алисе. Не могу же я разорваться?

— Что ж, готова служить твоей подсадной уткой, — не без ехидства отозвалась Кэт. — Постараюсь ничего не упустить.

— Вот и умница. Удачи тебе. — И Берди, что-то насвистывая, двинулась по траве.

Едва Кэт ступила на порог, на неё насела Бетси.

— О, Кэт, как хорошо, что ты здесь… Пойдём на кухню, есть разговор.

— Как Уилф?

— Да всё в порядке. Он переусердствовал. Ему вообще вредно волноваться.

Бетси, войдя в кухню, подсела к столу и принялась тщательно складывать лежащее на нём клетчатое посудное полотенце.

Пробили часы в гостиной. Кэт молчала. Наконец Бетси собралась с духом.

— Знаешь, Кэт, мне ужасно неловко, что все вы оказались втянуты в такую историю.

— Бетси, ради бога, не надо извиняться. Это же… — Кэт осеклась, подумав: вот идиотка, чуть было не сказала «это же не ваша вина», хотя полчаса назад была почти уверена, что это её вина в самом прямом и страшном смысле слова, а теперь подозреваю её мужа. Кэт почувствовала на себе пристальный взгляд Бетси. — Всякое бывает, — поспешно закончила она, с трудом заставив себя поднять глаза.

Бетси со вздохом покачала головой. Уголки губ опустились.

— Я имею в виду не только эту трагедию… а вообще… Последние полгода стали для нас кошмаром. У меня была такая дружная, счастливая семья, а теперь… не знаю, всё рушится. Я надеялась за эти несколько дней отдыха как-то наладить нашу жизнь. Ведь сбор урожая всегда приносил столько радости. Я думала: вот соберёмся вместе, как бывало, — ты, Джереми, Ник, вспомним золотые времена, когда все вы были ещё детьми, и заживём по-прежнему. Но, оказывается, это невозможно. К прошлому возврата нет.

— Да, видимо, невозможно, — подтвердила Кэт, подавляя в себе невольную симпатию к Бетси. Ей вдруг захотелось, чтобы кто-нибудь вошёл и прервал бы этот ностальгический монолог.

Но в доме было тихо. Из крана капала вода, жужжа, билась о стекло муха. Бетси посмотрела Кэт прямо в глаза.

— Когда Зоя вырастет, думаю, ты меня поймёшь. Она станет девушкой, у неё появятся поклонники, а потом выйдет замуж, а ты, может быть, вспомнишь тогда старушку Бетси Тендер и скажешь себе: «А ведь она не такая уж безмозглая была!» Поверь мне, это ад!

— Бетси, я…

Бетси прикрыла ладонью её руку.

— Не надо, Кэт. Не говори ничего. Я знаю, ты мне сочувствуешь. Но чтобы понять, надо через это пройти. Это… ну как роды. Никто, кроме матери, понять не сможет. Мы так много вкладываем в наших детей. Любуемся ими, радуемся, что они растут здоровыми, сильными, красивыми. А потом… потом они влюбляются, это вполне естественно и замечательно. Думаешь, я этого не желала? Думаешь, мне не хочется внуков?.. О господи, да мне бы только видеть Анну, Криса, Родни счастливыми! Но наблюдать, вот так стоять и наблюдать, как они делают ошибку… знать, что их избранники не дадут им счастья… ох, как это тяжело, Кэт! Ты представить себе не можешь.