Стивен Ван Дайн - Дело Бенсона

– Нет. После первого акта ко мне в ложу зашел мой друг, а полковник отправился в туалет. После второго акта мы с полковником вышли покурить.

– В какое время окончился первый акт?

– В половине первого или около этого.

– А где вы курили?

– На улице перед театром.

– Из ложи нет выхода прямо на улицу?

– Есть. Им мы и воспользовались.

– Как долго отсутствовал полковник после первого акта?

– Несколько минут, примерно. Точно я не могу сказать.

– Он вернулся до поднятия занавеса во втором акте?

Мориэрти колебался.

– Не думаю, мне кажется, он вернулся, когда второй акт уже начался.

– Минут через десять?

– Точно не могу сказать, но не больше!

– Значит, учитывая десятиминутный антракт, полковник мог иметь в запасе двадцать минут?

– Да, это возможно.

На этом разговор закончился. Мориэрти ушел, а Ванс задумчиво курил.

– Удивительная удача! – пробормотал он. – Дело в том, что этот театр находится наискосок от дома Бенсона. Вы оценили возможность этой ситуация? Полковник приглашает Мориэрти в театр и занимает ложу с выходом на улицу. Незадолго до половины первого он ускользает из театра, перебегает через улицу, подходит к дому и стучит в окно. Его впускает в дом Бенсон, которого он убивает, а затем возвращается в театр. На все это нужно не больше двадцати минут.

Маркхэм промолчал.

– А теперь давайте рассмотрим все обстоятельства и факты, – предложил Ванс. – Мисс Сент-Клер сообщила нам, что полковник потерял много денег из-за махинаций Бенсона и обвинял того в мошенничестве. Он не разговаривал с Бенсоном неделю, так что между ними была вражда. В «Марселе» он видел Бенсона с мисс Сент-Клер и, зная, что она всегда в полночь отправляется домой, назначил исполнение плана на половину первого ночи, хотя он мог бы выбрать половину второго или два часа и улизнуть в это время из театра. Поскольку он был офицером, то, вероятно, имеет кольт и, возможно, неплохой стрелок. Он озабочен тем, что вы никого не арестовали, и даже звонил вам в контору. Он принадлежит к числу немногих людей, которых Бенсон мог принять в том виде, в котором он находился. Он близко знал Бенсона пятнадцать лет, и миссис Платц однажды видела, как Бенсон без парика принимал его. Больше того, он мог знать все домашние порядки и, несомненно, не раз ночевал в доме друга во время попоек в Нью-Йорке… Как вы на это смотрите, Маркхэм?

Маркхэм встал и медленно прошелся по комнате.

Так поэтому вы всех расспрашивали о полковнике и приглашали его к ленчу? Что же с самого начала натолкнуло вас на мысль о его виновности?

– Виновность! – воскликнул Ванс. – Нелепое слово, придуманное старыми болванами! Я был уверен, что полковник должен был пойти в туалет, чтобы поправить галстук и причесать волосы. Сидя в ложе перед сценой, он хотел выглядеть симпатичным.

Маркхэм резко остановился. Щеки его покраснели, глаза блестели. Но Ванс не дал ему заговорить и продолжал:

– И мне повезло самым изумительным образом. Он – обычный щеголь и, как я и предполагал, отправился в туалет навести на себя лоск. Честное слово! Сегодня утром мы добились значительного прогресса в этом деле, несмотря на ваши оскорбленные чувства. Теперь у вас осталось всего пять человек, каждому из которых вы можете предъявить обвинение в убийстве и с чистой совестью требовать смертной казни.

Он откинулся на спинку стула.

– Во-первых, мисс Сент-Клер. Вы были полностью уверены в ее вине и сказали майору, что готовы арестовать ее. Моя демонстрация роста убийцы произвела на вас впечатление и доказала невиновность девушки. Несомненно, суд тоже принял бы такое объяснение. Во-вторых, я дал вам капитана Ликока. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы спасти парня от ареста: ведь его признание дало вам возможность упрятать его за решетку. У вас на руках были прекрасные факты против него, не считая его легкомысленного признания, но и здесь вы столкнулись с трудностями. В-третьих, милый Линдер… Против него у вас были куда более серьезные обвинения, чем против любого другого, так сказать, самое достоверное доказательство – embarras de richesses [63] Затруднение из-за большого выбора ( фр. ). . И любой суд приговорил бы его без всяких сомнений. Я бы сам приговорил его, хотя бы за то, как он одет. В-четвертых, я указал вам на миссис Платц. Моя записка не вызывает никаких сомнений. В-пятых, я предоставил вам полковника. Против него свою речь я только что закончил.

Ванс посмотрел на Маркхэма и улыбнулся.

– Обратите внимание, Маркхэм, каждый из этого квинтета отвечает всем требованиям предполагаемой вины: каждый имеет мотив, время, место, удобный случай и так далее. Но одно единственное препятствие состоит в том, что каждый из квинтета невиновен. Факт очень неприятный, но увы… Но если все эти люди невиновны, то что же делать? Эта ситуация кого угодно может привести в ярость, не так. ли?

Он помахал листом, на котором был помещен отчет об алиби.

– Здесь положительно не к чему придраться, но все же продолжим проверку алиби.

Я не имел ни малейшего представления, к чему ведет Ванс. Даже Маркхэм настолько увлекся рассуждениями Ванса, что забыл о своих обидах. Но тем не менее мы оба считали, что в методе Ванса кроется что-то безумное.

– Смотрим дальше, – продолжал он. – Следующим в списке стоит майор. Что вы скажете о нем? Он живет неподалеку, и его алиби целиком зависит от показаний ночного дежурного в его апартаментах. Пошли! – Ванс встал.

|– Откуда вы знаете, что дежурный сейчас там? – спросил Маркхэм

– Я недавно звонил туда и выяснил это.

– Но это настоящая чертовщина! – воскликнул Маркхэм. Ванс схватил его за руку и потащил к двери.

– О, несомненно! – сказал Ванс. – Ведь я говорил вам, что вы принимаете жизнь слишком серьезно.

– Ладно, пройду и через эту процедуру, – неохотно согласился Маркхэм.

Чатуэм Армс, где жил майор Бенсон, оказался небольшим роскошным домом с меблированными квартирами для холостяков, расположенным на Сорок шестой улице. С улицы к подъезду вели две лестницы. Мы вошли в небольшой узкий коридор с приемной, которая находилась слева от входа. Из коридора был виден лифт, а слева от лифта прямо под лестницей располагался телефонный щит.

Когда мы прибыли, там дежурили двое юношей в униформе: один стоял у лифта, второй сидел у щита. У лифта Ванс остановил Маркхэма.

– Один из этих ребят, как мне сказали, дежурил у телефонного щита в ночь на четырнадцатое. Выясните, кто именно, напугайте его своим громким титулом, а потом предоставьте мне.

Маркхэм неохотно пошел по коридору, а мы с Вансом уселись в приемной. Вскоре Маркхэм привел к нам одного из юношей, которого звали Джек Приско.