Роберт Гулик - КАНЦЕЛЯРСКАЯ ТЕСЬМА

— А это старший командир Мао, который проводил расследование. Был у меня начальником военной разведки во времена Корейской кампании. Способный малый.

Судья слегка поклонился. Было что-то лисье в худой и наглой физиономии Мао.

— Я как раз ввожу окружного судью в суть дела, — сообщил подчинённым комендант Фан. — Думаю, его мнение нам не повредит.

Оба новоприбывших продолжали молчать. Наконец старший командир Ши Лян прервал затянувшуюся паузу. Низким, хрипловатым голосом он произнёс:

— Я надеюсь, что судья найдёт другое решение. По моему мнению, Мэн не убийца. Он не из тех, кто способен предательски убить спящего.

— Мнения к делу не подошьёшь, — сухо заметил начальник стражи. — Мы доверяемся только фактам. И единодушный обвинительный приговор мы вынесли на основе фактов.

Комендант подтянул перевязь. Подведя судью Ди к большому окну, он показал на трёхэтажное здание напротив.

— Первый и второй этажи того дома окон не имеют — там находятся наши кладовые. Но видите большое окно на верхнем этаже? Оно пробито в помещении арсенала.

Судья Ди отметил, что указанное окно было такой же формы и размеров, как то, у которого он находился. Комендант отвернулся от окна и продолжил:

— Итак, Су лежал ногами к этому окну. Эксперименты с соломенными стрелами показали, что стрела была выпущена из окна арсенала. А в это время там не было никого, кроме старшего командира Мэна.

— Значительное расстояние, — заметил судья Ди. — Около сорока локтей, я бы сказал.

— Старший командир Мэн — наш лучший стрелок, — сообщил Мао.

— Новичку тут делать нечего, — признал комендант Фан, — но опытный лучник вполне способен на такой выстрел.

Судья кивнул. Поразмыслив, он спросил:

— Стрела не могла быть пущена прямо из этой комнаты, я полагаю?

— Нет, — последовал категоричный ответ коменданта. — Четверо солдат день и ночь несут стражу на площадке лестницы и в другом конце коридора. Они засвидетельствовали, что после прихода Су и до самого прибытия Ши Ляна никто мимо них не проходил.

— Не мог ли убийца вскарабкаться по стене, залезть в окно и заколоть Су стрелой? — предположил судья Ди. — Я лишь пытаюсь предусмотреть все возможности, — тут же добавил он, заметив снисходительные взгляды окружающих.

— Стена абсолютно гладкая, человек не в состоянии взобраться по ней, — сказал Фан. — Даже присутствующий здесь Ши Лян, а он у нас непревзойдённый специалист в этом деле. Кроме того, во дворе всегда находятся солдаты, так что никто не смог бы выкинуть такой номер, оставшись незамеченным.

— Ясно. — Судья Ди погладил свою длинную чёрную бороду и спросил: — Зачем старшему командиру Мэну понадобилось убивать помощника коменданта?

— Су был способным военачальником, но вспыльчивым и несколько грубоватым. Четыре дня назад он обругал Мэна перед строем солдат за то, что Мэн заступился за младшего командира Као.

— Я был при этом, — сказал Мао. — Мэн удержал себя в руках, но весь побагровел. Он очень переживал это оскорбление и… — Последовала многозначительная пауза.

— Мэн и раньше получал взбучки от Су, — заметят Ши Лян. — Он к ним привык и не принимал близко к сердцу.

Судья Ди обратился к коменданту:

— Вы говорили о дисциплинарном проступке младшего командира Као. В чём его вина?

— Су обругал Као за трещину в кожаной перевязи. Као огрызнулся, и Су вознамерился сурово его наказать. Командир Мэн заступился за Као, и тогда Су набросился на Мэна.

— Я тоже хотел вступиться за Као, — сказал Ши Лян. — Именно за этим я и пришёл сюда сразу после утренних занятий с солдатами. Я решил, что, поговорив с Су наедине, смогу уговорить его замять дело. Подумать только, судьба распорядилась так, что Као стал главным свидетелем против старшего командира Мэна, своего защитника!

— Как это? — заинтересовался судья. Старший командир Фан вздохнул:

— Всем была известна привычка Су отдыхать здесь после муштровки. А старший командир Мэн имел обыкновение в это же время подниматься в арсенал, где до самого сбора в обеденном зале упражнялся с тяжёлым копьём. Этот малый силён как бык, ему неведомо слово «усталость». Но позавчера Мэн сообщил приятелям, что у него похмелье, а потому в арсенал после учений на плацу он идти не собирается. Но он туда отправился! Видите то маленькое окно примерно в двенадцати локтях влево от окна арсенала? Так вот, за ним комната, где хранится кожаная амуниция. Только интендант заходит туда, примерно раз в две недели. Но Као взбрело в голову присмотреть себе новую перевязь, потому что Су так строго выговорил ему за старую. Привередливый малый не сразу нашёл ремень себе по вкусу. Когда он уже направился к двери, соединяющей эту комнату с арсеналом, то случайно выглянул в окно. Он увидел Ши Ляна, входящего в комнату Су. Ши Лян вдруг останавливается прямо перед окном, нагибается, а затем начинает махать руками и с криком выбегает из комнаты. Као отворил дверь арсенала, торопясь спуститься и выяснить, что произошло в доме напротив, и чуть не наткнулся на стоявшего с арбалетом в руках старшего командира Мэна. Оба они кинулись вниз по лестнице и прибежали сюда раньше стражников, которых поднял по тревоге Ши Лян. Потом Ши Лян пошёл за мной и старшим командиром Мао. Прежде всего мы выяснили, откуда прилетела стрела, и я заключил Мэна под арест как наиболее вероятного подозреваемого.

— А почему не младшего командира Као? — спросил судья Ди.

Мао молча подвёл его к окну. Выглянув, судья Ди обнаружил, что, хотя из окна кладовой можно было увидеть дверь комнаты Су и пространство перед окном, та часть комнаты, где находилось ложе, под прицел не попадала.

— Как Мэн объяснил своё присутствие в арсенале? — спросил Ди у коменданта. — Он ведь ясно дал понять, что не собирается туда, не так ли?

Фан горестно кивнул.

— Этот идиот заявил, что у себя в комнате обнаружил записку от Су с приказом явиться к двум часам в арсенал. Когда у него потребовали предъявить записку, он сказал, что выкинул её! Мы расценили эту выдумку как веское доказательство виновности Мэна.

— Действительно, для него всё это выглядит прескверно, — согласился судья Ди. — Мэн не знал, что Као окажется в кладовой. Если бы не внезапное появление Као, он, сделав дело, проскользнул бы в свою комнату, и никто бы не заподозрил его. — Судья подошёл к столу и взял стрелу, лежащую рядом с железным шлемом. Она была около двух локтей в длину и гораздо тяжелей, чем казалась на первый взгляд. У основания длинного железного острия выступали две страшные зазубрины с бурыми пятнами. — Я полагаю, именно этой стрелой был убит Су? Комендант кивнул.

— Мало было радости вытаскивать её, — заметил он. — Из-за этих зазубрин.