Саймон Толкиен - Последний свидетель

— Думаю, джентльмены, на сегодня достаточно, — сказал он. — Заседание продолжится завтра, начало в половине одиннадцатого утра.

— Всем встать! — скомандовала мисс Хукс пронзительным голоском, но Майлз Ламберт еще только начал подниматься на ноги, когда судья Грэнджер сгреб все свои бумаги со стола и покинул зал через заднюю дверь.

В пятницу заседание суда продлилось не больше часа. У одного из присяжных, индуса в тюрбане, возникли какие-то непредвиденные обстоятельства, помешавшие вовремя явиться в суд. Впрочем, выглядел он невозмутимым, занимая свое место рядом с «Маргарет Тэтчер» в первом ряду. С тем же непроницаемым выражением лица просидел он и весь первый день. А вот миссис «Тэтчер», напротив, смотрела еще строже.

Первым вызвали свидетельницу Маргарет Болл. Она приехала в Лондон из Флайта поездом и, судя по всему, впервые покинула родной дом. И уж определенно впервые присутствовала на судебном заседании. Близоруко щурясь, озиралась она по сторонам и отвечала на вопросы Джона Спарлинга еле слышным голоском. Пришлось вмешаться судье.

— Прошу, говорите громче, миссис Болл. Мы все хотим слышать вас. Понимаю, это нелегко, но уж постарайтесь, пожалуйста.

Эти слова судья произнес достаточно мягко, но они привели бедную свидетельницу в еще большее смятение. Похоже, она вообще лишилась дара речи, и привести ее в чувство смогла только мисс Хукс с помощью нескольких стаканов воды и салфетки.

И вот наконец, понукаемая Спарлингом, она начала давать показания. Она являлась матерью Эдварда Болла, посещавшего ту же школу, что и Томас Робинсон: Сент-Джордж в Кармуте. И очень радовалась тому обстоятельству, что среди друзей ее Эдди был такой славный и замечательный мальчик, как Томас. Раз или два Эдди даже гостил в доме «Четырех ветров», именно так она выразилась, и да, Томас тоже гостил у них во Флайте.

Она хорошо помнила тот вечер в конце мая прошлого года, когда Томас приехал к ним в гости. Разве может она забыть такое? Ведь той самой ночью эти безумцы убили бедную леди Энн. С тех пор ни один из обитателей Флайта не может спать спокойно. Это ужасно, когда человек не чувствует себя в безопасности в собственной постели.

А договаривалась о визите Томаса личная секретарша сэра Питера, звонила накануне. Где-то около полудня. Да, миссис Болл в этом совершенно уверена. Нет, лично она не была знакома с этой дамой, но знала, кто она и что зовут ее Грета, а вот фамилию не помнит. Она позвонила, чтобы узнать, может ли Томас приехать к ним и остаться на ночь, и, нет, не сказала ни слова о том, что действует от имени леди Энн. Но миссис Болл подумала именно так. Ведь это естественно.

А привезла к ним Томаса Джейн Мартин, экономка леди Энн. Где-то между пятью и шестью вечера. Точнее она сказать не может. За рулем была Джейн. Машина у нее такая маленькая, иностранная. «Рено» или что-то в этом роде.

Почему Томас потом отправился домой? Да потому что разволновался, когда узнал, что договаривалась о его визите Грета. Миссис Болл спросила, почему, звонила именно она. Ну и Томас тут же перезвонил своей матери, но никто не подходил, и звонил он долго, целую вечность. Он очень расстроился, и тогда миссис Болл предложила подвезти его до дома. Нет, она не может точно сказать, сколько было времени, когда они подъехали к дому «Четырех ветров». Но уже после восьми, это она помнит, потому как муж позвонил с работы и предупредил, что задерживается.

Высадила она Томаса у главных ворот, и да, теперь она понимает, что оставлять его одного не следовало. С тех пор не проходило и дня, чтоб она не корила себя за это. Но Томас был так настойчив. Сказал, что мама его наверняка дома, может, просто отключила телефон у себя в спальне или что-то в этом роде.

— А где-нибудь в окнах дома горел свет, когда вы подъехали вместе с Томасом? — спросил Майлз Ламберт. Он поднялся со своего места для перекрестного допроса и одарил миссис Болл одной из обаятельнейших своих улыбок.

— Да нет, вроде бы нет. Я, честно говоря, не обратила внимания.

— Ну а время? Вы не можете сказать точней? Начало девятого?

— В начале девятого звонил муж. Это я точно помню.

— Так он звонил до или после того, как Томас пытался дозвониться матери?

— О, не знаю, затрудняюсь сказать. Ведь прошло столько времени…

— Конечно, миссис Болл. Понимаю. Все детали вы, разумеется, не помните. Но, возможно, поможете мне вот с чем. Сколько времени занимает поездка от вашего дома до дома «Четырех ветров»?

— Ну, минут десять-пятнадцать. Когда стемнеет, конечно, дольше. В темноте я езжу медленнее.

— А когда вы везли Томаса домой, уже стемнело?

— Нет. Только начало темнеть.

— А дождь шел?

— Нет, вроде бы нет.

— А на обратном пути?

— Нет. Дождя не было.

— Прекрасно. Теперь еще один вопрос о том вечере, миссис Болл. Через сколько примерно времени после попыток Томаса дозвониться маме вы посадили его в машину, чтоб отвезти домой?

— О, я не знаю… Не припоминаю.

— А вы попробуйте вспомнить, миссис Болл. Постарайтесь, это очень важно.

— Ну… я помню, как мы с ним говорили об этом. Ну, о том, что она не подходит к телефону. Рассуждали о причине. Ну а потом… потом вроде бы позвонил муж. — В восемь.

— Да.

— Так значит, между попытками Томаса дозвониться домой и вашим отъездом прошло минут десять-пятнадцать, верно?

Миссис Болл не ответила. И смотрела как-то немного растерянно.

— Это возможно, миссис Болл? Мы ждем вашего ответа.

— Да, думаю, да.

— Спасибо, миссис Болл. Вопросов больше нет.

— А вы уверены, Грета, что леди Энн любила поздние прогулки перед сном? — спросил Майлз Ламберт.

Судья отпустил присяжных на перерыв, попить кофе, и Майлз с Гретой уединились в комнате для совещаний, чтобы обсудить дальнейшую тактику.

— Да, она всегда ходила прогуляться к пляжу. С собакой. Это было ритуалом.

— Но собака вроде бы умерла.

— С собаками, — поправилась Грета.

— Ах, да, простите, совсем забыл, — сказал Майлз. — Это место кишмя кишит собаками. Не сомневаюсь, что через минуту мы услышим об этом от миссис Мартин.

— От этой ворчливой морщинистой ведьмы, — фыркнула Грета.

— Да, но будем надеяться, она поможет нам с этими прогулками. Попытаюсь ее огорошить. С последней свидетельницей все прошло как по маслу. Томас вернулся домой скорее всего в половине девятого. Батлер же говорил, что дождь пошел только после девяти. Миссис Болл не припоминает, чтоб тогда шел дождь.

— Ну а что это нам дает, знать, когда именно он вернулся домой? — спросила Грета. Все эти рассуждения Майлза часто ставили ее в тупик, она не понимала, к чему он клонит.

— Это дает нам время для прогулки леди Энн прекрасным теплым вечером. До пляжа и обратно.