Эрл Гарднер - Зловещее светило

Святой убрал пистолет в кобуру и почувствовал, как его охватывает какое-то нереальное ледяное спокойствие. Мыслил он ясно и хладнокровно. Саймон взобрался на подоконник, а с него спустился на крышу крыльца, которая представляла собой нечто вроде балкона под окном. Он дерзко встал там, пренебрегая опасностью и зная, что его силуэт отчетливо выделяется на фоне освещенной комнаты за спиной. Саймон закурил сигарету, руки у него не дрожали, действовал он спокойно. Он выпустил облачко голубоватого дыма к звездам, затем неторопливо шагнул к краю балюстрады, сел на него и свесил ноги. Оттуда было легко спрыгнуть на парапет на краю террасы, идущей вдоль передней части дома. Соскочить на землю с верха парапета окажется еще легче. Для физически тренированного мужчины обратный путь тоже не должен представлять сложности.

Саймон еще задержался на крыше, набрал полные легкие ночного воздуха, потом табачного дыма, а затем прогулялся вдоль террасы. Ощущение было жутким. Ведь каждый раз, проходя мимо освещенного окна, он знал, что представляет собой легкую цель. Он помнил, что убийца может наблюдать за ним всего с нескольких ярдов. Но он все равно двигался не спеша, на одной и той же скорости. Нервы Святого словно заледенели, а все органы чувств напряженно работали, натянутые до предела.

Он прошел три четверти пути вокруг здания и прибыл к черному ходу. Там он дернул дверь, и она оказалась незапертой. Саймон толкнул ее и уставился в дуло пистолета Униаца.

— Готов поспорить: в ближайшее время ты кого-нибудь застрелишь, Хоппи, — заметил Саймон, и Униац с некоторым разочарованием опустил ствол:

— Что вы нашли, босс?

— Много забавных и интересных вещей. — Святой улыбался одними губами. — Подежурь на посту еще немного, и я тебе все расскажу.

Саймон нашел дорогу через кухню, где собрались ошарашенно и испуганно молчавшие слуги, затем вышел в коридор, где у основания лестницы стояли Розмари Чейз и дворецкий. Услышав его шаги, они оба подпрыгнули, словно только что прозвучал выстрел, затем девушка побежала к Святому и схватила за лацканы пиджака.

— Ну что? — взволнованно спросила она. — Что случилось?

— Мне очень жаль, — произнес он как можно мягче.

Она смотрела на него. Саймон хотел, чтобы она все прочитала у него по лицу, но сам продолжал наблюдать за ней, как зритель из неосвещенного зала.

— Где Джим?

Саймон не ответил.

Внезапно она резко вдохнула. Этот звук напоминал рыдание. Потом она повернулась к лестнице. Саймон схватил ее за локти, развернул к себе и продолжал держать.

— Я не стал бы подниматься наверх, — произнес он ровным тоном. — Толку от этого не будет.

— Тогда скажите мне. Ради бога, скажите! Он… — Розмари словно подавилась. — Он мертв?

— Джим — да.

Лицо у девушки стало белее мела, но она удержалась на ногах. Розмари неотрывно глядела на Саймона, словно пыталась вытянуть из него информацию глазами, в которых блестели слезы.

— Почему вы говорите так? Что там еще?

— Похоже, ваш отец исчез, — сообщил он и едва удержал ее, когда она вся обмякла и начала опускаться на пол.

Саймон отнес девушку в гостиную и положил на софу. Мгновение он сосредоточенно смотрел на нее, затем быстро склонился над ней и надавил указательным пальцем в солнечное сплетение. Розмари не пошевелилась.

До его ушей донесся звук монотонного телефонного звонка. Потом Саймон увидел, как дворецкий направился к двери. Святой обогнал его и заметил, что аппарат наполовину спрятан за занавеской в другой стороне коридора.

Он снял трубку.

— Алло! — произнес Саймон.

— Могу ли я поговорить с мистером Темпларом?

Саймон оперся рукой о стену, чтобы не упасть.

— А кто его спрашивает?

— Трапани.

— Джулио! — воскликнул Саймон. Он не узнал этот голос, поскольку совершенно не ожидал его сейчас услышать. — Похоже, прошло уже много лет с нашей последней встречи — а я так и не появился на ужин.

— Все в порядке, мистер Темплар. Я и не ждал вас, после того как узнал о случившемся. Я позвонил сейчас только потому, что уже поздно, и не знаю, нужен ли вам на сегодня номер.

Святой нахмурился.

— Что это, черт побери? — медленно произнес Саймон. — Ты стал прорицателем и гадаешь с помощью магического кристалла или что-то в этом роде?

Джулио Трапани рассмеялся:

— Нет, с кристаллом у меня ничего не получается. Просто по пути назад здесь останавливался сержант и все мне рассказал. Он поведал, что вы каким-то образом оказались впутаны в убийство, а мисс Чейз забрала вас к себе. Поэтому я, конечно, знал, что вы будете очень заняты. Она попросила вас остаться?

— Давай я перезвоню тебе через несколько минут, Джулио, — сказал Святой. — Здесь много всего произошло, и мне нужно снова связаться с полицией. — Он сделал паузу, а затем ему в голову неожиданно пришла иная мысль: — Послушай, а сержант Джессер случайно не задержался у тебя?

Ответа не последовало.

— Алло! — крикнул Саймон.

Молчание. Он нажал на рычаг — аппарат хранил молчание. Не раздалось даже щелчка. Саймон подождал еще немного, а потом понял, что молчание в трубке вызвано не разрывом связи, а какой-то более серьезной проблемой, решить которую будет гораздо сложнее.

Он повесил трубку и проследил за проводом глазами. Тот шел вдоль края стенных панелей до входной двери и исчезал в отверстии, просверленном с краю проема. Потом Саймон резко развернулся. Он вдруг понял еще одну вещь. Он остался в коридоре один — дворецкого больше не было видно.

Левой рукой Саймон достал из нагрудного кармана фонарик ивыскользнул из входной двери. Телефонный провод шел по краю двери, потом продолжался по внешней стене. Саймон вел по нему тонким лучиком, проследовал мимо освещенного окна над крыльцом, с которого спустился несколько минут назад, и добрался до места присоединения провода к фарфоровым изоляторам под свесом крыши. Куда провод мог идти дальше, теперь было сложно определить — он уходил вниз, падал на балкон, а оттуда тянулся в темноту подъездной дорожки.

Святой выключил фонарик и замер. Через несколько мгновений он пересек террасу, подъездную дорожку, слился с тенью большого лаврового дерева на краю лужайки и снова замер, не дыша. Темнота перед ним была непроницаемой даже для него. Но слух послужит его целям почти так же хорошо, как зрение. Стояла такая тихая ночь, что Саймон почти слышал плеск удаленной реки. Он ждал несколько минут, которые ему казались часами и могли бы показаться неделями мародеру, который не сумел бы уйти далеко после обрезания провода. Саймон тем временем пытался понять, в какой именно момент разговора прервалась связь. Это вполне могло произойти тогда, когда Трапани решил, что Саймон закончил говорить, и повесил трубку… Святой ждал, но не услышал ничего — не треснула ни одна ветка, не шелохнулся ни один лист.