Дороти Сэйерс - Найти мертвеца

Миссис Лефранс несколько минут горько рыдала.

— Что ж! — воскликнула наконец она, взяв себя в руки и шмыгая носом, — жизнь — странная штука, и вы не можете дать себе в ней отчет, не так ли? Будем же счастливы, когда мы молоды? В непродолжительном времени все мы будем иметь у себя над головой небольшой белый камень и неважно совсем, как это произойдет и когда. Когда вы желаете занять комнату, дорогая?

— Переберусь к вас сегодня вечером — ответила Гарриэт. — Не знаю, понадобится ли пансион, но если я оставлю свой чемоданчик и заплачу вам 20 шиллингов за комнату заранее, то все будет в порядке, верно?

— Отлично, милочка! — сказала миссис Лефранс, явно повеселев, — приходите просто, когда вам захочется. Вы останетесь очень довольны с ма Лефранс. Ну вот, вы подумаете, что я слишком разговорилась, и утомила вас многословием, но вот что я скажу — выплакавшись, порой вам становится лучше, если к тому же мир не обходится с вами хорошо. Все мои молодые люди приходят ко мне со своими невзгодами. Я только хочу, чтобы мистер Алексис поведал мне о своих бедах и волнениях — вот он тут как тут… Но он был иностранец, а они все делают и говорят не так как мы, верно? Осторожней, тут совок для мусора, милочка. То и дело я им говорю, чтобы не оставляли вещи на лестнице, но с таким же успехом вы можете говорить это кошке. Сегодня утром, если вы поверите, она оставила на коврике у меня под дверью пять мышей, не скажу, что они когда-нибудь прибегают наверх, дорогая, вы не подумайте это; однако подвал весь кишит ими, этими отвратительными маленькими тварями. Ну, до свидания, милочка, и кстати, вот вам ключ от двери. К счастью, у меня остался еще один: бедный мистер Алексис когда уходил, забрал свой с собой, и Бог знает, где он теперь. Я разрешаю своим жильцам приходить, когда им нравится; вам здесь будет очень удобно.

Вторник, 23 июня

Если Гарриэт Вэйн и лорд Питер и чувствовали какое-нибудь смущение при встрече после вчерашнего объяснения, то они не выказывали его. У обоих имелась история, чтобы ее рассказать друг другу, и таким образом они обошлись без неловкости, которая могла бы возникнуть из-за отсутствии новостей.

— Шифрованные письма? Возможно, эта миссис Велдон совершенно права, а мы ошибались? Так или иначе, это больше походит на то, как мы и думали. Я невысокого мнения о предположении миссис Лефранс об игре на бирже, но совершенно очевидно, что у Алексиса имелся какой-то план и этот план, по-видимому, оказался ошибочным. Не знаю, не знаю… Возможно, было два набора обстоятельств? Было ли случайностью, что Алексиса убивают именно тогда, когда его планы созрели? Видимо, он был окружен необычайно неприятными людьми — лжецами, дураками, проститутками и даго.

— Да, не могу сказать, что мы вращаемся в очень достойных кругах. Самый порядочный из всех них это Антуан, но наверняка, вы не одобряете его.

— Это что, вызов? Мне известно об Антуане все. Я изучил его прошлым вечером.

— Чтобы посмотреть, приятен ли он мне для знакомства?

— Не совсем. Это часть процесса по зондированию почвы. Очевидно, — он — скромный, простой малый. Не его вина, что он ощущает недостаток жизнеспособности и начинает ощущать меланхолию. Он содержит мать в психлечебнице и присматривает дома за слабоумным братом.

— Неужели?

— Ну да, однако это не означает, что в данный момент его собственный разум не заслуживает доверия. Он был с вами немного более откровенным, чем другие насчет любовных дел Алексиса. По-видимому, у Алексиса имелись довольно серьезные виды на соединение с миссис Велдон, и он был вынужден отделаться от Лейлы с более чем обычным тактом и умением. Да Сото, конечно, темная лошадка, однако он достаточно хорош Для Лейлы и, вероятно, довольно глуп, чтобы совершенно искренне поверить в то, что отнял ее у Алексиса vi etarmis [57] Силой и оружием (лат.). . Но зачем все это? Ладно, все равно, давайте-ка пить чай. Ого! Кипучая деятельность на море! Вижу, две лодки остановились у Клыков.

— Рыболовы!

— Труполовы, я думаю, — зловеще отозвался Уимси. — Это Умпелти и его веселые ребята. Передайте мне, пожалуйста, полевой бинокль, Бантер. Да. Они выглядят очень деловито. Вот они вытащили невод. Взгляните.

Он передал бинокль Гарриэт, которая воскликнула:

— Они что-то подняли! Это, должно быть, довольно тяжелый предмет. Вот, инспектор помогает и один из его людей крепко держится с другого конца… вот-вот, он старается уравновесить лодку! О, вы не видите этого! Какая жалость! Что-то внезапно сорвалось, и инспектор Умпелти вверх тормашками свалился назад в лодку! Вот, сейчас он поднимается и отряхивается.

— Милый Умпелти! — Уимси принялся за сэндвич.

— Они снова тянут невод; на этот раз он передал его рыбаку… Вот, они вытащили это… тянут… оно поднято!

— Сядьте и пейте ваш чай.

— Не говорите глупостей. Они что-то вытащили. Там только что появилось что-то черное…

— Ну-ка давайте посмотрим.

Гарриэт уступила бинокль. В конце концов он принадлежал Уимси, даже если он подумал, что ее расстроит увидеть хотя и на расстоянии то, что она уже видела так отталкивающе близко…

Уимси посмотрел и начал хохотать.

— Вот, возьмите скорей бинокль! Это кусок старого железа. Он похож на паровой котел или на что-то подобное. Не пропустите выражения лица Умпелти… это стоит посмотреть.

— Да, это вот что — какой-то цилиндр. Интересно, как он туда попал. Они очень тщательно изучают его. Наверное, думают, что найдут труп внутри его. Полный провал! Они кинули его обратно в воду.

— Какое разочарование!

— Бедный Умпелти! Послушайте, какие очаровательные сандвичи. Их готовил Бантер? Если так, то он гений.

— Да. Поторопитесь. Мне бы хотелось еще раз взглянуть на ту расщелину в скале, прежде чем мы продолжим.

Однако расщелина оставалась загадкой. Внимание Уимси сосредоточилось на рым-болте.

— Могу поклясться, — произнес он, — что он появился здесь не больше, чем две недели назад. Он выглядит совершенно новым, и кольцо нигде не изношено. За каким же дьяволом он мог понадобиться? Что ж, давайте продолжим… Я пойду верхним, а вы — нижним путем; то есть, я начну пробираться посреди этой рыхлой дряни там, где отметка уровня прилива, а вы прогуляетесь вдоль кромки моря. Мы будем бродить туда-обратно между этими двумя дорогами. Кто-нибудь, кто найдет нечто, крикнет, и мы обменяемся впечатлениями. — Правильно!

Прогуливаться по уединенному берегу с кумиром своего сердца тихим летним днем можно отнести к числу приятных занятий. Однако многое теряется от мысли, что прогуливающаяся пара должна заниматься делом и ее разделяет целая полоска пляжа; одновременно занимаясь поисками с согнутыми пополам спинами фиксируя свой взгляд на земле, выискивая нечто, что нельзя определить И зная о том, что этого по всей вероятности нет вообще. Гарриэт, немного одураченная, но твердо уверовавшая в то, что у Уимси в голове созрела какая-то идея, решительно продолжила свою работу; имей же, несмотря на то, что искал очень тщательно, многократно останавливался, чтобы пристально разглядеть море и берег и, казалось, подсчитывал про себя расстояния и запоминал какие-то одному ему ведомые ориентиры. Оба исследователя несли с собой по сумке, в которые они складывали не имеющие владельца драгоценности, найденные в земле, и разговор, который возник между ними, очень напоминал диалог из русской пьесы: