Джеймс Чейз - Что лучше денег?

Она взглянула на меня с усмешкой, от которой я похолодел.

— Я знаю, к чему ты клонишь, Джефф. Я об этом думала. У меня было время подумать, пока ты зарабатывал деньги. Я поставила себя на твое место. Как бы я действовала, спросила я себя, если бы оказалась в таком же положении? — Она помолчала, выпуская дым изо рта. — Прежде всего я попыталась бы найти выход. Для этого не нужно долго ломать голову выход только один. — Она подалась вперед и впилась в меня глазами. — Ты ведь подумал то же самое, а? Единственный выход состоит в том, чтобы я умерла, и ты уже замышляешь убить меня, верно?

Я неподвижно смотрел на нее. Кровь отхлынула у меня от лица, на теле выступила холодная испарина.

— Я приняла меры на этот случай, — продолжала она. Открыв свою потрепанную сумочку, она достала клочок бумаги и бросила ко мне на колени. — Ты будешь отправлять чеки почтой по этому адресу в банк «Пасифик энд Юнион» в Лос-Анджелесе. Это не мой банк, но им дано указание переводить деньги на мой счет в другом банке, а где он — ты не узнаешь. Я все предусмотрела. У тебя не будет никакой возможности найти адрес моего банка или мой адрес. И не строй себе иллюзий, Джефф, насчет того, чтобы меня убить, потому что после сегодняшнего вечера ты меня никогда не увидишь.

Я с трудом подавил в себе желание схватить ее за глотку и придушить.

— Похоже, ты ничего не упустила.

— Думаю, ничего. — Она протянула руку. — Дай мне бумажник. Мне нужны деньги немедленно.

— Убирайся к черту, — сказал я.

Она усмехнулась.

— Помнишь, много лет назад ты потребовал у меня кошелек и взял все до последнего доллара. Давай свой бумажник, Джефф, или мы отправимся в полицейский участок.

Мы долго смотрели друг на друга, затем я вытащил свой бумажник и бросил ей на колени.

В то утро я побывал в банке, и у меня в бумажнике лежало двести долларов. Она взяла все подчистую и бросила бумажник на стол.

Положив деньги в сумочку, она встала, подошла к конторке и позвонила в колокольчик.

Из задней комнаты вышел толстяк итальянец. Она что-то ему сказала и дала деньги. Он ухмыльнулся, кивнул и ушел назад.

Она возвратилась ко мне.

— Я ухожу. Ты меня больше не увидишь, если только не попытаешься словчить. На этой неделе ты пошлешь чек на десять тысяч долларов в банк Лос-Анджелеса. Первого числа следующего месяца ты пошлешь еще один чек на десять тысяч, и не позднее конца месяца — на тридцать тысяч. Через месяц после этого еще один чек на десять тысяч. Ты все понял?

— Да, — сказал я, думая о том, как не упустить ее, если она сейчас уйдет. Я понимал, что должен ее выследить, иначе мне никогда ее больше не найти. — Но не думай, что все будет так просто.

Из задней комнаты вышел толстяк итальянец в сопровождении двух мрачных типов, которые расположились у входа в гостиницу.

Я поднялся со стула.

— Я попросила этих парней придержать тебя здесь, пока я не скроюсь из вида, — сказала Рима. — Не вздумай связываться с ними, это опасно.

Парни были молодые и крепкие. Один из них, с копной светлых волос, был одет в кожаную куртку и в брюки с кожаными накладками на коленях. Другой, со свирепым изуродованным лицом бывшего боксера, был в грязной белой рубашке с закатанными рукавами и в джинсах.

— Пока, — сказала мне Рима. — Не забудь о нашем маленьком уговоре, иначе мы снова встретимся в таком месте, которое тебе не понравится.

Она подхватила обшарпанный чемодан, стоявший незаметно за ее креслом, и направилась к выходу.

Я неподвижно стоял на месте.

Итальянец и парни тоже неподвижно стояли на месте, не спуская с меня глаз.

Рима вышла из гостиницы, и я увидел, как она быстро спустилась по ступенькам на улицу и растворилась в темноте.

Немного погодя белобрысый сказал:

— Слышь, Баттлер, начистим рыло фраеру? Самую малость, а?

Второй, с перебитым носом, гнусаво отозвался:

— Почему бы нет? Я уже сколько недель не упражнялся.

— Хватит трепаться, — резко сказал итальянец. — Он пробудет здесь пять минут, а потом уйдет. Никто его не тронет.

Белобрысый сплюнул на пол.

— Вы хозяин.

Мы стояли, пока время отсчитывало минуты. Когда прошло, как мне показалось, гораздо больше пяти минут, итальянец сказал:

— Ну, пошли. Вернемся к игре.

Все трое неторопливо возвратились в комнату за конторкой, оставив меня одного со стариком негром.

Он смотрел на меня, почесывая в затылке большой черной рукой.

— Видать, вы неуязвимы, мистер, — сказал он. — Ребята они аховые.

Я вышел в ночную темень и сел в свой автомобиль.

По дороге домой я усиленно размышлял. Похоже, из этого капкана мне не вырваться. Риму теперь найти невозможно, и она может шантажировать меня, не подвергаясь никакому риску. Придется отдать ей все, что я заработаю на строительстве моста, а затем еще и еще. Я знал, что она не перестанет вымогать у меня деньги до конца своих дней.

Теперь о покупке коттеджа не могло быть и речи. Как объяснить это Сарите?

При мысли о Сарите у меня сжалось сердце. Я свернул на обочину и остановился.

Нельзя сидеть сложа руки, сказал я себе, наливаясь холодной яростью. Я должен найти выход.

Несколько минут я безучастно смотрел сквозь ветровое стекло на непрерывный поток автомобилей, стараясь унять свои расходившиеся нервы. Наконец, я взял себя в руки и смог рассуждать более спокойно.

Рима дала мне адрес банка в Лос-Анджелесе. Означало ли это, что она поедет из Холланд-Сити в Лос-Анджелес, или она просто пыталась навести меня на ложный след?

Я должен был разыскать ее. В этом была моя единственная надежда на выживание. Затем я должен был заставить ее замолчать.

Я запустил мотор и быстро проехал пару кварталов до гостиницы «Риц-Плаза». Оставив машину у входа, я вошел в холл и направился к Бюро транспортных услуг.

Дежурившая девушка приветливо мне улыбнулась.

— Да, сэр.

— Есть ли сегодня вечером самолет на Лос-Анджелес?

— Уже нет, сэр. Только завтра утром в десять двадцать пять.

— А как насчет поезда?

Она быстро пробежала глазами расписание, потом кивнула.

— Есть поезд в одиннадцать сорок. Вы можете успеть на него, если поторопитесь.

Я поблагодарил ее и вернулся в машину.

Быстро доехав до вокзала, я поставил машину на стоянку и прошел к справочному бюро. Было полдвенадцатого. Мне сказали, что поезд на Лос-Анджелес отходит от платформы номер три.

Осторожно высматривая Риму, я подошел к выходу на платформу номер три и остановился у газетного киоска. На перрон еще не выпускали. Среди пассажиров, ожидавших посадки, Римы не было. Я ждал, стараясь держаться незаметно, пока не открыли выход на платформу. Прождав еще десять минут, я увидел, как поезд тронулся.

Я вернулся к автомобилю. Расчет на случайную удачу не оправдался. Завтра надеяться было не на что. Я не мог взять под наблюдение и аэропорт, и вокзал. Впрочем, адрес банка в Лос-Анджелесе она дала мне скорее всего, чтобы сбить со следа. Она могла осесть где угодно. Мой чек поступит в банк Лос-Анджелеса, и они перешлют его в любой город страны. Задача найти ее казалась неразрешимой.