Ольга Бэйс - Тайны Сент-Ривера

Итак, список действующих лиц:

Роберт Кроун – хозяин замка, на вид ему не больше пятидесяти, худощав, подтянут, даже спортивен. Старается казаться этаким практичным циником, но... (впрочем, это уже мое собственное впечатление, не подкрепленное никакими фактами).

Мишель Кроун – молодая жена хозяина замка. Очень хороша. К мужу, несомненно, сильно привязана,... по крайней мере, но возможно существование и более сильного чувства. Дэвид, конечно, не посчитал бы это фактами, но я доверяю своей интуиции.

Марика Кроун – вдова племянника хозяина. Красива и умна, говорят, это редкое сочетание, но в этой небольшой компании таких уже две. Причем, как это ни странно, мы сразу испытали друг к другу несомненную симпатию. Даже тот факт, что Дэвид пялился на Марику почти весь вечер, не изменил моего отношения к ней.

Морис Парр – банкир, миллиардер, страстный коллекционер портретной живописи. Думаю, его пригласили, чтобы показать коллекцию замка, но, скорее всего, он уйдет разочарованным. Даже мне, хотя мои знания в этой области весьма поверхностны, совершенно понятно, что полотна, развешанные на стенах этого архитектурного памятника, если и имеют некоторую ценность, так только для историков.

Доктор Карл Тарни – преуспевающий врач. Ему лет тридцать пять. Он очень мил и импозантен. Настойчиво ухаживает за молодой вдовой. Интересно, как к нему относится сама Марика? Красивая была бы пара.

Джим Сотти – этот явно не в своей тарелке. Интересно, каким образом он попал в число приглашенных? Типичный провинциал. Даже скорее житель деревни. Может быть, сын состоятельного фермера. Надо же! И этот не сводит глаз с Марики.

Это главные участники событий, ну, и мы с Дэвидом, конечно..

Всего приглашенных было человек двадцать. Программа этого приема не отличалась ни оригинальностью, ни особым разнообразием. Нам показали несколько наиболее интересных и, главное, уже полностью отреставрированных комнат. Все они выглядели как павильоны для съемок исторических фильмов, впрочем, некоторый уют в них все же ощущался. Затем мы прошли в парадную столовую, где нас всех усадили за длинный стол, уставленный различными блюдами. Ужин, конечно, был великолепен, я никогда еще не видела на одном столе такого количества разных деликатесов. Описать это изобилие мне ужасно сложно, ведь многие блюда я видела вообще впервые и не знала, как, впрочем, и сейчас не знаю, их названия. Спасибо хозяйке, которая тактично и мило с мягким юмором и едва заметной иронией объяснила нам, что мы можем найти и в какой посуде. По крайней мере, я смогла понять, где тут рыба, где мясо, а где овощи. Но все, что я решилась попробовать, было вкусно.

Десерт и вино были поданы в ту комнату, которую я описывала выше. Очевидно, предполагалось, что именно в это время гости будут приятно общаться и обмениваться мнениями. Но общий разговор возник только тогда, когда большинство гостей, что называется, откланялись. Остались только те, кого я назвала действующими лицами, и мы с Дэвидом, разумеется. Причем, мы задержались только потому, что Марика о чем-то спросила Дэвида, который просто не мог ограничиться лаконичным и точным ответом, мне же пришлось слегка поморочить голову симпатичному доктору.

Начал разговор наш гостеприимный хозяин, считая, очевидно, что это его обязанность – развлекать гостей.

– Что вы скажете о портретной галерее замка? – спросил он Мориса Парра, – эти картины мы приобрели вместе со стенами, на которых они висят.

– Стены произвели на меня гораздо большее впечатление, – чуть насмешливо ответил Парр.

– Неужели, среди этих полотен нет ни одного, достойного внимания. – Продолжил разговор Кроун.

– Ну, я не слишком внимательно осмотрел вашу коллекцию, однако, если бы здесь оказались портреты, написанные рукой мастера, я бы их уже увидел.

– Готов спорить, что, по крайней мере, один такой портрет есть, но вы, похоже, его не заметили, – неожиданно вступил в разговор Джим Сотти.

– И где же он, – Парр несколько картинно встал и осмотрелся.

– Не в этой комнате, хотя большая часть коллекции замка действительно находится здесь, – уточнил Джим

– Но я не видел картин в других комнатах, я хотел сказать, портретов, в столовой действительно висит вполне сносно написанный пейзаж, но это вне сферы моих интересов.

Насколько я помню к этому времени другие разговоры в этой комнате сошли на нет, и все, даже те, кто просто молчал, оказались невольными участниками начинавшейся дискуссии.

– Нет, я имею в виду именно портрет, – возразил молодой человек, – и утверждаю, что его писала рука мастера, и великого мастера!

– И где же вы высмотрели этот, как я понимаю, шедевр? – язвительно поинтересовался коллекционер.

– Он висит в небольшом коридорчике, ведущем от лестницы к столовой, в которой мы недавно ужинали.

Морис Парр уже собрался было ответить. Судя по его мимике, спор мог разгореться не шуточный, но тут открылась дверь и симпатичная девушка, в строгом темно-синем платье и белом кружевном передничке вкатила столик, на котором внизу стояло несколько бутылок вина, а сверху поднос с чистыми бокалами, хрустальная ваза с фруктами и конфетница с шоколадными фигурками.

– Это замечательное вино, мне доставили его из подвалов замка Азари, – гордо произнес Роберт Кроун, собственноручно разливая по бокалам густо-розовый напиток. Девушка в форме горничной, когда все бокалы были наполнены, обошла присутствующих, предлагая вино, фрукты и конфеты.

– А давайте пойдем и посмотрим этот портрет, – неожиданно предложил Парр, вернувшись к прерванному спору.

Все поддержали это предложение, поскольку спор между Джимом Сотти и владельцем одной из самых богатых в нашей стране коллекций портретной живописи заинтриговал нас, похоже, только доктора Тарни сейчас волновали совсем другие мысли и чувства. Я заметила, что он несколько раз доставал из кармана свой телефон и часто поглядывал на часы.

Теперь я должна упомянуть несколько деталей, важность которых станет вскоре вам вполне понятной. Как я уже сказала, только что было подано вино. Когда все отправились смотреть на портрет, большинство держали свои бокалы в руках. Исключение составили только Морис Парр и Роберт Кроун, они даже не прикоснулись еще к вину. Оба они сидели у небольшого симпатичного столика, занимавшего пространство между двумя диванчиками.

Мы все встали со своих мест и отправились вслед за Джимом. Я уже не слишком хорошо помню, что представляла собой наша компания в этот момент. Если бы я знала тогда, что все это будет важно, возможно была бы внимательней. Помню только, что мы с Дэвидом замыкали это шествие, впрочем, нет, Морис Парр шел за нами.. Очень жалею, что мне не пришло в голову оглянуться, когда мы покидали комнату.