Найо Марш - Старые девы в опасности

— Я на сегодня французским сыта по горло, — сказала Трои. — Даже не пыталась прислушиваться. А Рики, как видишь, очень занят.

Рики поднял голову от яркой картинки, на которой был изображен поединок двух рыцарей.

— Спорим, когда они столкнутся, раздастся страшный грохот, — сказал он. — Ба-бах! Знаешь, если б мы тут подольше пожили, я бы смог прочесть эту книгу. Я уже немножко научился читать, правда, мама?

— Научился. По-английски.

— По-английски само собой. Но, папа, не станешь же ты говорить, что я не умею читать по-французски?

— Кто тебя знает. Ты понял, о чем мы тут сейчас говорили?

— Я особенно не слушал. — Рики понизил голос до вежливого шепота. — А можно узнать, когда принесут обед? Если, конечно, об этом прилично спрашивать.

— Скоро. А теперь помолчи. Я хочу поговорить с мамой.

— Ладно. Пап, а что ты завтра вечером собираешься делать в спальне Терезы?

— Хороший вопрос! — оживилась Трой. — Я тоже бы хотела услышать ответ.

— Переоденусь для вечеринки.

— А кто устраивает вечеринку? — осведомился Рики.

— Серебряный козел. Надеюсь, он тоже засветится.

Дверь отворилась, и с подносом вошла Тереза.

Обед был великолепен. Особенно удалось филе миньон. Покончив с мясом, Аллейн пригласил семейство Милано выпить по рюмочке. Мсье Милано выставил бутылку первосортного коньяка. Все были веселы и предупредительны друг к другу. Вскоре стали подходить завсегдатаи заведения. Степенные представители среднего класса, они приветствовали мадам Милано и снимали с вешалки именные салфетки. За угловым столиком началась игра в шашки. Трой, от души наслаждавшаяся обстановкой, но не чувствовавшая под собой ног от усталости, сказала, что, пожалуй, им пора. Началось церемонное прощание. Рики, вволю угостившись овощами, мясной подливкой и перемазавшись гранатовым соком, блаженно зевал и с очаровательной кротостью улыбался мадам Милано.

— Миллион благодарностей за отличный ужин, дорогая мадам, — произнес он по-французски, слегка споткнувшись на длинном предложении.

Мадам Милано умилилась, всплеснула руками и воскликнула с материнским восторгом: «Ах, боже мой, чистый херувим!» Затем последовали рукопожатия, обмен любезностями, и Аллейн, Трой и Рики под неслышные миру фанфары покинули заведение.

Рауль отвез их в гостиницу, где, к огорчению родителей, Рики снова стал объектом повышенного внимания, так что даже начал проявлять признаки бахвальства и тщеславия. Он встал в воинственную позу перед мсье Малакэном, хозяином гостиницы, и прокричал: «Похитители? Ха! Раз-два и готово!», заслужив аплодисменты портье.

— Ну хватит, кончай представление, — сказал Аллейн, сгреб сына в охапку и понес к лифту.

Шедшая следом Трой обронила устало: «Рики, милый, не будь дурачком».

Пытавшийся сопротивляться Рики немедленно затих, когда его внесли в номер. Уже приготовившись ко сну, он вдруг побледнел и заявил, что не станет спать «в этой комнате». Родители озадаченно переглянулись.

— Может, пусть ляжет с нами, а? — засомневалась Трон.

Аллейн вышел вместе с Рики в коридор, запер дверь и продемонстрировал сыну, что снаружи ее невозможно отпереть. Затем мальчика заверили, что дверь между комнатами останется открытой на всю ночь. Но Рики уперся. Под глазами у него легли тени, он выглядел измученным и несчастным.

— Почему папа не может спать там? — сердито спросил он.

Аллейн задумался на секунду и ответил:

— Могу, конечно, а ты спи с мамой.

— Ну, пожалуйста, — сказал Рики, — пожалуйста.

— Такое обращение мне больше нравится. Послушай, дружище, не одолжишь ли козочку, а то мне здесь одному скучно. Хочу посмотреть, действительно ли она светится.

— Конечно, одолжит, — ответила за сына Трой, стараясь следовать педагогическим принципам и думая про себя, что на месте Рики взбесилась бы.

— Я хочу спать здесь с мамой. И с козочкой тоже, — сказал Рики и добавил: — Пожалуйста.

— Ладно, — согласился Аллейн, — но тогда ты не увидишь, как она светится, потому что мама еще долго не выключит лампу, правда, дорогая?

— Долго, очень долго, — подтвердила Трой, мечтавшая только о том, чтобы поскорее оказаться в темноте и заснуть.

— Пожалуйста, забирай ее себе, но скажи, когда она начнет светиться, — сказал Рики.

Он выудил серебряную козочку из карманчика желтой рубашки. Аллейн унес ее в соседнюю комнату, поставил на прикроватный столик, закрыл дверь и выключил свет.

Он сидел на кровати, уставясь в темноту и размышляя о событиях длинного дня, о Трой и Рики, и вскоре знакомое состояние посетило его. Ему казалось, что он смотрит на себя со стороны, смотрит и не узнает: странный незнакомец с неведомым прошлым и будущим, безжизненная тень, пустая телесная оболочка, на которую он сейчас взирает с изумлением, с каким, наверное, душа после смерти взирает на покинутое ею обиталище. «Оберон наверняка воображает, что сумел все разложить по полочкам. Рауль и Тереза — тоже, на свой лад и манер. А я так и не знаю ответа». Он мог бы отмахнуться от галлюцинации, если, конечно, это была галлюцинация, в чем Аллейн не был уверен, но продолжал разглядывать странную фигурку, пока наконец не обнаружил, что смотрит на флюоресцирующее пятнышко, маленькое и трепещущее, словно светлячок. Пятнышко разрасталось: статуэтка Рики, оправдывая ожидания, начала светиться в темноте. Голос все еще не угомонившегося Рики вернул Аллейна к действительности.

— Папа! — громко звал Рики. — Она светится? Папа!!!

— Да, — откликнулся Аллейн, вставая, — светится. Приходи и увидишь сам. Но закрой за собой дверь, а то все испортишь.

Рики появился не сразу. На пол легла тонкая полоска света, постепенно расширившаяся. Аллейн увидел, как вошла крошечная фигурка в пижаме.

— Закрой дверь, — повторил Аллейн, — и подожди немного. Если подойдешь поближе, то увидишь.

Комната вновь погрузилась в темноту.

— Не молчи, пожалуйста, — испуганно и вежливо произнес Рики. — А то я тебя никак не найду.

Наконец Рики добрался до отца. Он стоял между коленей Аллейна, глядя на светящуюся козочку.

— Она как будто из серебра, — сказал он. — Все правда.

Он приник к отцу, распространяя запах мыла, и обнял Аллейна расслабленной рукой. Аллейн посадил его на колено.

— Я физически и эмоционально притомлен, — важно произнес Рики.

— Это еще что такое?

— Так говорит няня-француженка, когда я очень устал. — Рики сладко зевнул. — Я еще немного посмотрю на козочку, а потом, наверное… — Его голос оборвался на полуслове.

Аллейн слышал, как Трои тихонько ходит в соседней комнате. Он дождался, пока Рики ровно задышал, и положил его в постель. Дверь отворилась, на пороге стояла Трой, прислушиваясь. Аллейн направился к ней.