Эдгар Уоллес - Отель на берегу Темзы (сборник)

Второй группе повезло меньше. В помещении Западного алмазного синдиката их встретили полицейские. Началась перестрелка, и один из налетчиков был ранен. Трое других, открыв огонь, сумели пробраться к ожидавшему их автомобилю и понеслись по направлению к Оксфорд-стрит. И этот автомобиль был снабжен пулеметом.

Шофер одного из автобусов поставил его поперек дороги и на короткое время задержал преступников. Однако их автомобиль объехал преграду и понесся дальше. Машина «летучего отряда» медленно, но верно догоняла беглецов, как вдруг одна из пуль угодила в колесо, и машина, затормозив, врезалась в фонарный столб.

Тут же по телефону были вызваны полицейские резервы, всем дорожным патрулям сообщили приметы автомобилей преступников.

— Это совершенно невероятное по наглости преступление. Они даже не пытались прятаться. Надо спешить в дом Арбройта. Может быть, там мы добьемся чего-нибудь, — сказал Вэд Эльку.

Через двадцать минут многочисленный отряд полицейских несся на нескольких грузовиках к дому Арбройта. На подступах к цели они услышали пронзительный трезвон пожарной машины и, чудом избежав столкновения, понеслись вслед за пожарными в прежнем направлении.

— Что случилось? — спросили они одного из постовых полицейских.

— Горит дом Арбройта. Весь дом в огне…

— Скорей! — заволновался Джон.

— В доме остались две женщины! — прокричал ему вслед полицейский.

После ухода Голли Лила выбралась на крышу и оглядела улицу. Примерно через десять минут из гаража выехал автомобиль, за ним второй: Голли отправился со своими людьми «на дело».

Анна подала Лиле в люк пару стульев, вешалку, одеяло, бутылку с бензолом и сказала:

— Потом ты поможешь мне подняться наверх.

— Поспеши, скоро к нам придет Айкнесс, — ответила девушка.

Кто-то постучал в дверь. Анна с помощью Лилы пролезла через люк и сбросила стул со стола. Затем они с усилием и грохотом опустили крышку люка.

Сложив вынесенную на крышу мебель и одеяло в кучу, Анна откупорила бутылку и вылила ее содержимое на вещи. Затем зажгла спичку… Наконец ей удалось разжечь костер. Через несколько мгновений до их слуха донесся полицейский свисток.

Лиле почудился шорох за спиной. Она оглянулась — крышка люка медленно приподнималась. Завопив от ужаса, она бросилась к люку и со всей силы прыгнула на него. Люк захлопнулся, снизу донесся грохот падения и чьи-то проклятия.

Наконец появилась пожарная машина. Анна приблизилась к самому краю крыши и стала махать руками. Ее заметили.

Вдруг дверь гаража открылась, и из него выехала третья машина.

— Все уехали! Слава богу, теперь никого нет в доме! — воскликнула Анна.

Со всех сторон к дому Арбройта неслись пожарные команды. Наконец, пожарная лестница достигла крыши, на нее поднялся пожарный, за ним еще кто-то. И в следующее мгновение Лила очутилась в объятиях Джона Вэда.

В Гринвиче был в самом разгаре прием в честь команды минного крейсера, стоявшего на причале. На борту остались лишь несколько офицеров.

К крейсеру причалила лодка. Часовой окликнул ее пассажиров.

— Важное письмо капитану, — послышалось оттуда.

Дежурный поспешил к вахтенному офицеру доложить о прибытии лодки. Когда вахтенный подошел к борту и нагнулся, чтобы взять письмо, раздались два приглушенных выстрела. Офицер и часовой рухнули, сраженные пулей. В то же мгновение два десятка китайцев забрались на палубу крейсера. Захваченная врасплох команда попыталась оказать сопротивление, но была отправлена к праотцам.

Из мрака вынырнула моторная лодка, доставившая Голли и остальных участников банды на борт судна. Айкнесс был уведомлен о благополучном исходе операции световым сигналом, но, прежде чем он прибыл в сопровождении двух спутников на борт, прошло пятнадцать минут. Женщин с ним не было. С трудом мог он произнести единственное слово: «Пожар».

— Об этом мы поговорим после, — сказал бледный от злости Голли. — Ступай на мостик.

Минный крейсер «Меридиан», захваченный бандой Эйкса, стоял под парами. Китайцев направили в трюм, к топкам, и судно медленно тронулось…

— Теперь расскажи, в чем дело, — сказал Голли, и Айкнесс поведал ему о случившемся.

— Ничего, я еще вернусь за ними. — Злая усмешка искривила губы Голли.

— Но ведь полиция бросится в погоню за нами.

— Да неужели? — передразнил его Голли. — Я задержу отошедший сегодня океанский лайнер, и если они пошлют мне вдогонку пару крейсеров, то пригрожу, что пущу его ко дну со всеми пассажирами.

Так вот в чем заключался план Голли! Вот каким дьявольским образом он рассчитывал вынудить правительство позволить ему беспрепятственно покинуть страну.

Крейсер несся на всех парах по реке, лишь чудом избежав нескольких столкновений. На рассвете он достиг устья.

— Вот он, лайнер! — воскликнул Голли, не отрывая глаз от бинокля. — Я вижу его!

С берега воду осветил мощный прожектор — было ясно, что ищут исчезнувший крейсер. Еще мгновение, и его засекли.

— Полный ход! — взревел Голли. — Лейте масло в огонь… Мы должны нагнать пароход или…

Яркие снопы огня вырвались из трех труб крейсера. Давление в котлах было доведено до предела, судно трясло, но с бешеной скоростью продолжало свой путь. Ослепительный луч света неотступно следовал за ним. Голли, не отрываясь, смотрел на берег. Прошло еще немного времени — и оттуда донесся грохот береговых батарей. Над крейсером со свистом пронесся снаряд…

Снова грохот орудий — и снова шипение и свист. Снаряд лег недалеко от крейсера.

— Господи! Они открыли огонь, — простонал Айкнесс. — Если бы мы только…

Но он не договорил. Снаряд ударил в судно, раздался оглушительный взрыв. Гигантский столб пламени, разорвав ночной мрак, устремился вверх…

Спасательным лодкам удалось подобрать лишь одного — очень маленького человечка с болтавшимся за ухом пенсне… Маленький человечек являл собою жалкую, почти смешную фигуру.

— Меня зовут Эйкс, — залепетал он, когда его доставили на борт. — Я никогда никому не желал зла. Такова уж моя натура. Я хотел только покоя и… приличного обращения. Когда-то я спас ребенка… Другие хотели оставить его в огне, но я не мог примириться с этой мыслью. Этого ребенка звали Лила Смиз.

После того как ему объявили смертный приговор, Голли коротал время, распевая в камере оперные арии.

А когда на него накинули петлю и он повис, попрощавшись с жизнью земной, присутствующие при этом зрелище облегченно вздохнули. Обычно те, кому предстоит отойти в мир иной, вызывают у свидетелей в последние минуты сочувствие. Но Голли никто не сочувствовал…