Дэвид Кук - Коллекция детективов

По лесопарку Сент-Луиса тут и там разбросаны ларьки с прохладительными напитками, но девочка шествовала мимо них совершенно безучастно. Теперь же, когда они уже почти миновали последний киоск и направились к аллее для верховой езды, она вдруг уперлась, причем вовсе не потому, что не хотела идти дальше. По-видимому, ее просто привлекла россыпь всевозможных лакомств в витрине ларька. Мужчина же норовил утащить юную спутницу прочь, но в конце концов остановился и с трудом выдавил полуулыбку, когда девочка вдруг сказала на диво зычным голосом, который наверняка услышали все покупатели:

— Мистер, я пить хочу. Можно мне глоточек содовой?

У ларька собралось человек двадцать, если не больше: супружеские пары всех возрастов, стайка хихикающих девушек, молодые люди, оценивающе посматривавшие на хохотушек. Некоторые из этой толпы обернулись на голос девочки и принялись разглядывать ее и ее странного спутника.

Крепко сбитый солдат-десантник лет девятнадцати, чистенький и опрятный, в лихо заломленном на стриженый затылок берете, перевел взгляд с девочки на мужчину. Тот с застывшей улыбкой повернулся к спутнице и сказал так тихо, что его услышала только она:

— Потерпи немножко, и я куплю тебе сколько угодно этой содовой, а сейчас идем.

— Но я пить хочу, мистер, — прогудела девочка.

У киоска воцарилась мертвая тишина, на лице десантника появилось смешанное выражение злобы и нерешительности.

— Жди здесь, — раздраженно бросил мужчина, выпустил руку девочки, подошел к ларьку, положил на прилавок десятицентовик и попросил бутылку содовой.

— Какой? — нетерпеливым тоном спросил затурканный продавец, не обращавший внимания ни на девочку, ни на мужчину, ни на внезапное безмолвие очереди.

— Любой, — ответил мужчина.

Передернув плечами, продавец откупорил бутылку апельсиновой шипучки, поставил ее на прилавок и взял монету. Мужчина поспешно схватил бутылку и отнес девочке.

— Ну, теперь пошли, — сказал он и шагнул к аллее.

— Соломинку забыли! — громко возвестило дитя.

Мужчина обернулся к девочке с таким видом, словно с удовольствием оттаскал бы ее за уши, но лишь вымученно улыбнулся и, избегая растерянно-враждебных взглядов, вернулся к прилавку, вытащил из стеклянного стакана соломинку и вручил ее девочке.

— Спасибо, мистер, — громко сказала та, сунула соломинку в бутылку и снова доверчиво подала мужчине руку.

Он судорожно схватил ее и так торопливо зашагал к аллее, что девочке пришлось едва ли не бежать за ним на своих тоненьких ножках. Покупатели все как один смотрели вслед странной парочке. Угрюмо-растерянная мина на лице десантника вдруг сменилась выражением решимости. Он отошел от прилавка и проговорил, ни к кому не обращаясь:

— Девчонка видит этого парня впервые в жизни. Если хотите, можете стоять тут и шевелить мозгами хоть целый день, а я разберусь, в чем дело.

С этими словами он направился в сторону аллеи. За ним последовали еще трое парней, потом — одинокий мужчина, а вскоре и остальные покупатели потянулись вслед за десантником.

Мужчина бросил встревоженный взгляд через плечо, увидел, что их нагоняют два десятка человек, и резко остановился. Охваченный ужасом, он попытался высвободить пальцы из ладони девочки, но та еще крепче ухватилась за руку спутника, и теперь ему пришлось бы тащить ее за собой, вздумай он спасаться бегством. Мужчина в страхе ударил девочку по запястью и, наконец, освободился, но десантник уже настиг их.

Мужчина попятился, прижался спиной к дереву и, подняв руки, попытался изобразить нечто вроде примирительной улыбки, но вместо нее получилась испуганная гримаса.

Десантник молча стоял перед оробевшим мужчиной, сжав кулаки, не зная, как поступить. Подоспевшие покупатели окружили их.

Пожилая женщина с золотыми коронками, сопровождаемая кротким с виду мужчиной в летах, решила отобрать инициативу у десантника и резко спросила девочку:

— Та знаешь этого человека, милая?

Девочка с любопытством осматривала собравшуюся толпу; казалось, происходящее нимало не тревожит ее. Услышав вопрос, она взглянула на даму и вежливо ответила:

— Нет, мадам, но это добрый дядя, он купил мне шоколадку.

Женщина взглянула на «доброго дядю», и ноздри ее раздулись. Потом она опять посмотрела на девочку и изобразила на лице улыбку, призванную завоевать доверие ребенка.

— Значит, ты только сегодня познакомилась с ним, дорогая?

— Да, мадам, в павильоне возле туалета.

Женщина повернулась к спутнику девочки, на лице ее появилось выражение едва ли не первобытной ярости.

— Стало быть, вы отирались возле женского туалета?! Поджидали невинное дитя, которое еще не знает, что нельзя вступать в беседу с незнакомцами, так? Куда вы хотели ее отвести? В кусты?!

— Послушайте, — проблеял мужчина, — я ничего не сделал. Почему вы на меня взъелись?

— Куда вы ее ведете? — тоном, не сулящим ничего хорошего, повторила женщина. — В той аллее ничего нет, одни укромные уголки.

— Мы просто прогуливаемся, — с подвыванием ответил мужчина. — Закон не запрещает угощать детей шоколадом, а я люблю детей.

— Охотно верю, — фыркнула золотозубая дама.

Мужчина дважды сглотнул слюну, прежде чем сумел выговорить, едва не сорвавшись на истерический визг:

— Вы не вправе допрашивать меня. Я ничего плохого не сделал.

Но голос, лицо и повадка выдавали его с головой. Толпа рассвирепела. Десантник, не разжимавший кулаки, наконец дал волю своему гневу.

— Ты, поганый растлитель! — взревел он и с размаху ударил мужчину по лицу. Тот врезался спиной в дерево, предпринял было робкую попытку защититься, но у него не было ни единого шанса. Крепкий молодчик размеренно, расчетливо и почти бесстрастно принялся избивать его. Мужчина попытался опуститься на землю и прикрыть голову руками, чтобы прекратить неравный бой, но десантник рывком поднял его на ноги, опять прижал к дереву и принялся осыпать новыми ударами.

Безмолвная толпа взирала с мрачным одобрением. Судя по лицам, никто не испытывал ничего похожего на ужас. Девочка тоже наблюдала. После первого удара безучастная мина на ее лице сменилась выражением нездорового любопытства, а по мере того как десантник входил во вкус, девчонка возбуждалась все сильнее и сильнее, пока, наконец, в ее глазах не появился лихорадочный блеск. Но вот десантник начал уставать, и возбуждение юной зрительницы пошло на убыль. Она тихонько попятилась назад и смешалась с толпой, слишком поглощенной созерцанием побоища, чтобы заметить ее уход, а потом неспешно двинулась к ларьку и скрылась за ним. Когда бесчувственная жертва медленно опустилась наземь, девочка была уже далеко. Теперь она шла быстрым шагом, почти бежала.