Эрл Гарднер - Дело молчаливого партнера

— Милдред Фолкнер, владелица «Фолкнер Флауэр Шопс». Мой адрес восемьсот девятнадцать Вайтли Пайнсдрайв, есть телефон. Если хотите, могу перевести аванс заранее.

— В этом нет необходимости, — сказала Делла Стрит. — Мистер Мейсон ждет вас к часу ночи.

Милдред положила трубку. Лицо ее выражало решимость, когда она вернулась к столику, где Эстер отдала ей свернутую записку.

— До какого часа вам необходимо быть на работе, Эстер? — спросила Милдред.

— О, я смогу уйти вскоре после часа ночи.

— Прошу вас кое-что сделать для меня.

— Что?

— Пойти со мной в офис адвоката Перри Мейсона.

— Когда?

— К часу ночи.

— Это тот адвокат, который распутал дело Тайдингсов?

— Да, тот самый.

— Да ведь он замечательный адвокат. Я так и решила, что если мне придется кого-нибудь убить, то я сразу же потом ограблю банк. Тогда мне хватит денег, чтобы нанять мистера Мейсона, а уж он меня вытащит. — И Эстер рассмеялась.

— Ну а как насчет встречи в час ночи? — спросила Милдред.

— Разве Мейсон бывает так поздно в конторе?

— Да, он сам назначил встречу.

— Зачем нужно брать меня с собой?

— Я хочу вывести Боба Лоули из дела. В этом потребуется ваша помощь.

— Что ж, постараюсь помочь. Если я буду на месте минут в пять-десять второго, это устроит?

— Очень хорошо, а я пошлю вам несколько букетиков орхидей, которые делались на заказ.

— О, не беспокойтесь.

— Мне это нетрудно, уже есть несколько готовых букетиков, которые очень украсят ваше платье.

Эстер наклонилась поближе к Милдред:

— Очень вас прошу, когда встретитесь с Линком, будьте осторожны и не упоминайте меня. Клянусь, что никогда не была предательницей, но вы пришли в очень трудный для меня момент и предложили работу… До сих пор никто так со мной не разговаривал. Интересно, а как же вам удалось узнать обо мне и о том, что Лоули должен отдать деньги?

— Очень просто. Я пыталась заставить его принести акции. Теперь это неважно. Прошу, забудьте обо всем, Эстер, никому не говорите о том, что встречались со мной.

— Само собой. А вы не говорите Линку, что я разгадала его намерения. Пусть думает, что я сама ушла. Ему не понравится, что вы пришли ночью, будьте осторожны. Там могут быть Синдлер Колл и эта новенькая сучка. А впрочем, какое мне до всего этого дело теперь?

— Действительно, теперь не до того, да и мне уже пора. — И Милдред посмотрела на часы.

— Будьте осторожны, Линк становится очень опасен, когда ему угрожают — это страшный человек.

— Благодарю. Попробую быть тактичной, — сказала Милдред с улыбкой.

— Послушайте, хочу быть до конца честной.

— Да? — отозвалась Милдред.

— Видите ли, Линк собирается повести двойную игру, но на сей раз это у него не получится.

— Вы со мной честны, Эстер, но теперь позвольте предостеречь вас. Вы тоже будьте осторожны с Линком.

— Не беспокойтесь. Конечно, я понимаю, что Линк подозревает меня, но теперь плевать на все прошлое. Не беспокойтесь о моих бедах. Идите, а то опоздаете!

В одиннадцать тридцать Перри Мейсон отпер дверь кабинета, приглашая войти Деллу Стрит.

— Делла, можете больше не ждать, потребовалось меньше времени, чем я ожидал. А мне придется посидеть и почитать предварительное решение.

— Нет, шеф, не хочу пока уходить.

— Вам совсем нечего тут делать, я поговорю с ней и…

Мейсон повесил шляпу и пальто.

— Все-таки я думаю, что должна остаться, тем более я уже выпила чашку кофе. А это значит, не смогу уснуть по крайней мере часа полтора.

Мейсон уселся в свое вращающееся кресло. Движения его не были нескладными, как это нередко бывает у очень высоких мужчин с длинными руками и ногами. Большей частью Мейсон производил впечатление приятного в обращении человека, державшегося беззаботно и неофициально. В сочетании с его небрежными манерами это порой вводило людей в заблуждение, даже порождало сомнения в квалификации Мейсона. Человек начинал сочинять перед судом свою историю, считая, что может лгать и фальшивить безнаказанно. Но внезапно он чувствовал холодный твердый взгляд серых глаз, а затем на него обрушивалась яростная атака, и вся ложь распадалась под ударами разящих быстрых и неожиданных вопросов.

Мейсону нравилось напускать на себя беспечный, неофициальный вид. Он любил поступать не так, как поступает большинство. И эта неприязнь к шаблонам сказывалась на его манере вести дела в суде.

Делла Стрит научилась чувствовать малейшие изменения в настроении шефа. Их отношения можно было определить как тот редкий союз, что возникает только у двух преданных друг другу людей, связанных общим делом.

Мейсон откинулся назад в кресле.

— Вы должны были поговорить с мисс Фолкнер завтра днем, сегодняшний день и так был трудным.

Мейсон отклонил ее замечание жестом.

— Здесь особый случай. Она говорила так, будто действительно что-то произошло.

— Откуда вам знать? Вы даже не слышали телефонного разговора.

— Достаточно было видеть ваше лицо, — сказал Мейсон.

— Да, она произвела на меня впечатление, но все равно не понимаю, почему нельзя перенести встречу на завтра.

— Адвокат очень напоминает врача. Тот облегчает телесные страдания, а адвокат — душевные. Машина правосудия — хрупкий механизм, быстро выходящий из строя, если не смазать маслом. Адвокаты — инженеры этой машины.

Мейсон взял сигарету и предложил другую Делле, они прикурили от одной спички. Перри, уставший за этот долгий и трудный день, снова устроился в кресле, отдыхая и наслаждаясь покоем.

— Один из главных законов, который открывает для себя профессиональный юрист, состоит в том, что клиент, настоятельно посягающий на личное время юриста, как правило, не собирается платить. Но не думаю все-таки, что это один из таких случаев, — произнес Мейсон задумчиво.

— Считаете, такое происходит как правило? — спросила Делла.

— Абсолютно точно. Человек, который действительно собирается заплатить адвокату за его время, старается, чтобы ему это обошлось подешевле. Поэтому он и не требует особых услуг. Зато тот, кто и не думает платить, может позвонить адвокату среди ночи, попросить его прервать субботнюю партию в гольф или приехать в контору в воскресенье. Так происходит всегда.

— Ну, если она такого поля ягода, придется послать ей счет на пятьсот долларов, — сказала Делла.

— Давайте-ка попытаемся позвонить и пригласить ее пораньше.

Телефон зазвонил сразу же, как только Мейсон кончил говорить. Делла подняла трубку.

— Алло… Да, контора мистера Мейсона… Разве нельзя говорить более членораздельно? Кто это? Как вас зовут? Секретарша повернулась к Перри и закрыла рукой микрофон:

— Женщина, должно быть, пьяна.