Гастон Леру - Дама в черном

И затем… затем, разве он не явился самому Артуру Рансу в ментонском саду в то время, как Дарзак сидел в поезде, увозившем его в Канны, навстречу нам! Если Артур Ранс сказал правду, я могу совершенно спокойно лечь спать… А для чего Рансу было лгать?.. Артур Ранс, еще один влюбленный в даму в черном и не перестававший ее любить… Эдит не глупа, она все заметила!..

Эдит!.. Однако… давно, давно уже пора спать!.. Я не успел еще выйти из ворот башни Садовника, когда мне что-то послышалось… я сказал бы, стук запираемой двери… шум дерева и железа… замков… я быстро выглянул из-за ворот и заметил смутный силуэт человека у самой двери в Новый замок; взведя курок револьвера, я в три прыжка оказался у двери, но никого уже там не нашел. Дверь была закрытой, хотя я точно помнил, что оставил ее полуотворенной. Я сильно волновался… сердце стучало в груди… я чувствовал, что я не один… Кто же мог быть так близко от меня? Если мелькнувший передо мною силуэт существовал в действительности, он, несомненно, мог находиться лишь внутри Нового замка, ибо во дворе Карла Смелого никого не было.

Сохраняя величайшую осторожность, я открыл дверь и вошел в Новый замок. Не решаясь сделать ни одного движения по крайней мере в течение пяти минут, я внимательно прислушивался к малейшему шуму… Ничего!.. Я, вероятно, ошибся… Тем не менее я не рискнул зажечь спичку и насколько возможно тише взобрался по лестнице и заперся в своей комнате. Только тут я вздохнул свободно…

Однако это видение беспокоило меня сильнее, чем я мог признаться самому себе, и мне не спалось, хотя я разделся и улегся в постель. В конце концов увиденный мною силуэт и мысль о Дарзаке-Ларсане слились воедино в моем пошатнувшемся мозгу… Мне стало ясно, что я не успокоюсь, пока не проверю, что Ларсан не скрывается за самим Дарзаком. Да, но как это проверить?.. Потянуть его за бороду?.. Если я ошибусь, он сочтет меня сумасшедшим или угадает мою мысль, а она уж точно не принесет ему утешение в угнетающем его горе. Для полноты страданий не хватает лишь, чтобы его заподозрили в этом ужасном превращении!

Внезапно я отбросил одеяло, сел на постели и невольно вскрикнул:

– Австралия!

Я вспомнил о происшествии, о котором уже упоминал в начале своего рассказа. После несчастного случая в лаборатории я сопровождал Робера Дарзака в аптеку. В то время как ему оказывали первую помощь, рукав его рубашки от неловкого движения засучился до локтя, и я имел возможность заметить на правой руке Дарзака, около сгиба, большое родимое пятно, контуры которого удивительно напоминали изображение Австралии. Пока доктор делал свое дело, я в уме размещал на пятне, согласно их расположению на карте, Мельбурн, Сидней, Аделаиду; рядом с большим пятном было еще маленькое, которое могло изобразить собой остров Тасманию.

Когда позднее мне случалось иногда вспоминать этот случай, первую помощь в аптеке и родимое пятно, я всегда, по понятной ассоциации, думал об Австралии. И вот в эту бессонную ночь мысль об Австралии снова пришла мне в голову!..

Едва я успел, сидя на постели, поздравить себя со счастливым разрешением вопроса и принялся раздумывать, каким образом мне взяться за практическое его осуществление, какой-то странный шум заставил меня насторожиться… Затем звук повторился… как будто трещали ступени под медленными и осторожными шагами.

Затаив дыхание, я подкрался к двери и, приложив ухо к замочной скважине, прислушался. Сначала все было тихо, затем ступенька скрипнула снова… Кто-то был на лестнице, я не мог больше сомневаться в этом… Кто-то, старавшийся скрыть свое присутствие… Тень, только что замеченная мною во дворе Карла Смелого… Кому она принадлежала и что ей было нужно на лестнице? Куда она шла — вверх или вниз?..

Снова тишина… Я воспользовался этим моментом, чтобы быстро натянуть на себя одежду, и, схватив револьвер, осторожно открыл дверь; она не скрипнула. Сдерживая дыхание, я подполз к перилам и стал ждать. Я уже рассказывал о том полуразрушенном состоянии, в котором находился Новый замок. Бледные лучи луны проникали через высокие окна, резко выделявшиеся своими квадратами света в непроницаемом мраке, окутывавшем широкую лестницу. Жалкий вид замка, освещенного местами, проявлялся еще резче. Полуобвалившиеся перила лестницы, выломанные переплеты окон, изъеденные стены, на которых там и сям висели широкие лохмотья обоев, — все это, мало бросавшееся мне в глаза днем, необыкновенно сильно поразило меня теперь; вся эта мрачная обстановка навевала мысли о таинственных призраках прошлого… Мне было не на шутку страшно… Тень только что выскользнула у меня между пальцев… я был так близко от нее… Однако призраки могут прогуливаться по старым замкам, не скрипя ступенями… Но ведь они и не скрипят больше…

Вдруг, перегнувшись через перила, я вновь увидел тень!.. На нее падал яркий свет луны, и я узнал фигуру Робера Дарзака! Он поднялся на площадку первого этажа и пересекал вестибюль, подняв голову вверх, — как будто чувствовал на себе мой давящий взгляд. Я инстинктивно отшатнулся, успев, однако, заметить со своего наблюдательного поста, что он свернул в коридор, ведущий к лестнице в другой половине замка. Что это значило? Что делал Робер Дарзак ночью в Новом замке? Для чего все эти предосторожности, чтобы не попасться никому на глаза? Тысячи подозрений пронзили мой мозг, или, вернее, все только что посетившие меня мысли вновь овладели мною с необыкновенной силой, и я ринулся по следам Дарзака на «открытие Австралии».

Я добежал до коридора как раз в тот момент, когда он уже прошел его, и начал все так же осторожно подниматься по шатким ступеням второй лестницы. Скрываясь в коридоре, я видел, как он, пройдя один лестничный марш, толкнул какую-то дверь. Добравшись до этой двери, уверенный, что он скрылся именно за ней, я тихо постучал три раза и замер. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди. Все эти комнаты были необитаемы, заброшены… Что могло понадобиться Роберу Дарзаку в одной из них?..

Я ждал две минуты, показавшиеся мне вечностью; никто мне не ответил, дверь оставалась закрытой. Я постучал еще раз… на этот раз дверь открылась, и Робер Дарзак невозмутимо произнес:

– Это вы, Сенклер? Что вам угодно, мой друг?..

– Мне угодно знать, — ответил я дрожащим голосом, сжимая в кармане револьвер, — мне угодно знать, что вы здесь делаете в такой поздний час?..

Он спокойно зажег спичку и проговорил:

– Вы видите!.. Я собираюсь лечь спать…

Он зажег свечу, поставленную на стул, так как в этой разоренной комнате не было даже самого простого ночного столика. Железная кровать в углу, принесенная сюда, вероятно, еще днем, составляла все ее убранство.