Чарльз Тодд - Хладнокровное предательство

Доктор Джарвис спросил, не было ли вызовов в его отсутствие, помог высадить мисс Аштон из автомобиля и проводил ее в комнату. Как только у него появилась возможность, он вежливо извинился и отправился домой.

Мисс Фрейзер вздохнула, глядя доктору вслед:

— Жена будет рада его видеть. Она не рассчитывала, что убийство нарушит их тихую жизнь.

— Где Робинсон? — спросил Ратлидж.

— У себя в комнате. Немного поспал, кажется, даже к чаю не спустился. У меня есть окорок, а если вы принесете из кладовки капусту и картошку, ужин будет готов через час.

Ратлидж не только принес картошку и капусту, но и помог их почистить и сварить. Они работали на удивление споро и дружно. Мисс Фрейзер деловито стряпала, а он, закатав рукава до локтей, выполнял ее указания. Как бы между делом он поинтересовался:

— Что вы думаете о Поле Элкотте?

— Тихоня. До войны он был помолвлен, но его невеста сбежала с солдатом, с которым познакомилась в Кесвике. По-моему, он не особенно горевал. Все было понятно, ведь они оба не испытывали особой страсти. — Элизабет Фрейзер улыбнулась. — В наших краях бурных страстей не бывает. Почти все знакомы с детства. Жизнь здесь нелегкая, да никто и не ждет, что будет по-другому. Мужчина содержит семью, а женщина ведет хозяйство и воспитывает детей. Так супруги доживают до старости, если, конечно, у них хорошие отношения. Пожалуйста, положите картошку в другую кастрюлю. Эта мне понадобится, чтобы тушить яблоки… Ах! Забыла попросить вас захватить из кладовки заодно и яблоки.

Ратлидж принес яблоки. Хотя северные яблоки уступали южным в размере и сочности, зато показались ему гораздо ароматнее. По просьбе Элизабет Фрейзер он очистил плоды от шкурки и порезал на кусочки.

Открылась дверь из коридора, и на кухню вышел Робинсон, всклокоченный после крепкого сна, с мутными глазами.

— Не знаю, что дал мне доктор. Чувствую себя как с похмелья! — Он тяжело сел за стол, как будто из его тела выкачали все силы, и закрыл лицо руками. — Боже!

Ратлидж, сочувствуя ему, заметил:

— День выдался трудный.

Робинсон кивнул.

— Во время войны мне много раз казалось, что я вот-вот умру. Не ожидал, что вместо меня погибнут мои близкие. О Джоше ничего не слышно?

— Те, кто ходили его искать, сейчас спят, — ответила Элизабет Фрейзер. — Они снова выйдут на поиски с рассветом.

— Грили не позволил мне принять участие в поисках. — Робинсон повернулся к Ратлиджу с таким видом, словно был во всем виноват. — Не понимаю, почему я не могу искать собственного сына!

— Вы нужны здесь, — ответил Ратлидж, очищая последнее яблоко. — Как только Джоша найдут, вам сразу сообщат.

— Не могу я сидеть сложа руки! Я должен что-нибудь делать! Хоть яблоки дайте порезать, бога ради!

Элизабет Фрейзер покосилась на Ратлиджа и сказала:

— Если не возражаете, принесите, пожалуйста, угля. Придется греть еще две комнаты, надо, чтобы угля хватило на всю ночь.

Робинсон обернулся и, глядя на ее инвалидную коляску, спросил:

— Что случилось? — Вопрос был задан просто, как будто он заранее знал: с мисс Фрейзер действительно что-то случилось.

Ратлидж открыл было рот, собираясь возмутиться, но Элизабет Фрейзер отложила нож, которым резала картошку, и хладнокровно ответила:

— Несчастный случай. Перед самой войной. Запуталась в юбках и чуть не угодила под поезд. Позвоночник у меня не поврежден, просто я не могу ходить. — Улыбнувшись, она добавила: — Я уже привыкла.

Но Хэмиш сказал: «Она еще молодая, чтобы так терпеливо мириться со своей участью. Заметил — она не говорит, где упала. И выговор у нее не местный, не северный!»

И верно, говорила она не по-здешнему. Хотя и рассказывала о горной долине, как будто знает ее всю жизнь и счастлива здесь.

Меняя тему, Ратлидж сообщил:

— Час назад мы привезли сюда сестру миссис Элкотт. Она ехала к Грейс, но метель задержала ее. Ей пришлось остановиться у знакомых, которые живут недалеко отсюда.

— Джанет?! — воскликнул Робинсон, как будто мысль о ней не приходила ему в голову. — Боже правый… она уже знает? То есть вы, наверное, ей сказали…

— Ей сказал доктор Джарвис. Сейчас она спит.

— Она с ума сойдет от горя. Они с Грейс так дружили.

— Она утверждает, что сейчас живет в Карлайле. Вы знали это?

— Нет… Я думал… Правда, последнее время мы с ней не поддерживали отношений. Наверное, надо было… — Он поморщился. — Мне многое надо было сделать. Например, чаще видеть сына и дочь.

— У вас с Элкоттом были хорошие отношения?

Робинсон отвернулся:

— Не знаю, можно ли назвать их хорошими. Он ведь женился на моей жене. Но он не виноват, во всем виновата армия, чтоб ее… Извините! — добавил он, бросив извиняющийся взгляд на мисс Фрейзер. — В общем, ни Грейс, ни Джералда я не винил. Мы неплохо ладили, я приезжал время от времени к детям и старался наверстать упущенное — они ведь так долго меня не видели! Меня объявили мертвым; они были просто потрясены, когда узнали, что я жив. Когда я впервые приехал к ним сюда, Хейзел меня даже не узнала — она ведь не помнила меня. Грейс перенесла все неплохо. Но Хейзел и Джош… были еще слишком малы, чтобы самостоятельно ездить ко мне в Лондон. — Робинсон покачал головой. — Теперь уж не приедут… Я и не задумывался настолько вперед…

— Как вы их нашли, когда вернулись в Англию? — с любопытством спросил Ратлидж. — Как узнали, что они живут в Эрскдейле?

— Я отправился прямиком в тот дом, где мы жили раньше. Там жила другая семья, я подумал, что ошибся. Но новая хозяйка переписывалась с Грейс — кажется, из-за прохудившихся труб. Она-то и дала мне ее адрес. Тогда я не знал, что и подумать. Сначала хотел написать. А потом набрался храбрости и поехал на север. Грейс, когда меня увидела, чуть в обморок не упала. Но мы… нам удалось все решить полюбовно. Она ведь ждала близнецов, с ее положением пришлось считаться. И потом, я ведь понял, она уже не испытывает ко мне чувств, как раньше… когда мы жили вместе и все такое. Я не мог привязывать ее к прошлому. Даже не был уверен, хочу ли этого сам. — Он осекся и, сам не понимая, что повторяется, сказал: — Нам удалось все решить полюбовно.

Он резко встал из-за стола и вышел. На кухне воцарилась тишина.

Мисс Фрейзер воскликнула:

— Бедняга! Только бы его сын нашелся… хоть какое-то утешение.

Но горы, ущелья и долгие холодные ночи не умеют прощать.

Вечером на кухне сидели только мисс Фрейзер и Ратлидж. Робинсон попросил принести ему ужин в номер. Миссис Камминс также подали еду наверх — по привычке. Джанет Аштон передала, что ей совсем не хочется есть.

По кухне разносились аппетитные ароматы.

— Как странно, в гостинице достаточно постояльцев, а за столом никого нет, — заметила мисс Фрейзер, накрывая на стол.