Дороти Сэйерс - Рассказы о лорде Питере

— Дорогой Уимзи, — вмешался хозяин, — вы в своей маленькой деревушке под названием Лондон совершенно не в курсе наших местных событий. Таких похорон в Литтл Доддеринге еще никогда не бывало. Вы, может быть, помните старого Бердока?

— Бердок?.. Позвольте, позвольте... Местный сквайр или что-то в этом роде?

— Был им, — уточнил мистер Фробишер-Пим. — Он умер в Нью-Йорке недели три назад, а хоронить его будут здесь. Все Бердоки сотни лет жили в большом доме, и все они похоронены на кладбище возле церкви. Кроме того, который был убит на войне. О смерти Бердока телеграфировал его секретарь, он сообщил, что гроб с телом будет отправлен, как только бальзамировщики закончат свою работу. Пароход приходит в Саутгемптон, если не ошибаюсь, сегодня утром. Во всяком случае, гроб привезут из города поездом 6.30.

— Ты пойдешь встречать его, Том?

— Нет, дорогая, в этом нет необходимости. Там и без того будет много народу из деревни. А для команды Джолиффа это вообще апофеоз их жизни; ради такого случая они даже позаимствовали у молодого Мортимера лишнюю пару лошадей. Надеюсь, они не перепутают постромки и катафалк не опрокинется. Лошадки у Мортимера очень норовистые. К тому же, откровенно говоря, старик не заслуживал особого уважения.

— О Том, он мертв.

— В известном смысле он уже давно мертв. Нет, Агата, не стоит притворяться: старый Бердок был всего лишь злобным, завистливым и подлым негодяем и, слава Богу, наконец-то мир от него избавился. Чего стоит тот последний скандал, который он учинил!... Ему просто нельзя было больше здесь оставаться, вот он и уехал в Штаты. И все-таки, если бы у него не хватило денег откупиться, он, вероятнее всего, попал бы в тюрьму. Поэтому-то меня так и раздражает Хэнкок. Я не против — пусть называет себя священнослужителем, хотя наш дорогой старый Уикс называл себя просто священником, а ведь он как-никак был каноник [45] Каноник — член коллегии священников в англиканской и католической церквах. . И я не против его наряда. Если ему нравится, может завернуться хоть в американский флаг. Но поставить гроб с телом старого Бердока в южном приделе да еще чтобы Хаббард из «Красной коровы» с Дагганом вместе полночи молились над ним — нет, это уже слишком. Людям, знаете ли, такое не нравится, по крайней мере старшему поколению. Молодежь, я думаю, возражать не будет, для нее это просто развлечение, но многих фермеров это оскорбляет. Они-то знали старого Бердока очень хорошо. Симпсон — церковный староста, ты его знаешь — подошел ко мне вчера совершенно расстроенный. А более благоразумного человека, чем Симпсон, трудно себе представить. Я обещал ему поговорить с Хэнкоком. И я действительно говорил с ним сегодня утром, но, признаться, с таким же успехом можно взывать к алтарным вратам.

— Мистер Хэнкок из тех молодых людей, которые воображают, будто знают все, — сказала миссис Фробишер-Пим. — Разумный человек прислушался бы к твоим словам, Том. Ты — мировой судья, прожил здесь всю жизнь и, разумеется, знаешь о прихожанах гораздо больше, чем он.

— Его доводы меня просто возмущают, — продолжал мистер Фробишер-Пим. — Он считает, раз старик такой грешник, он больше других нуждается в отпевании. Я сказал ему: «Думаю, всех наших с вами молитв не хватит, чтобы помочь старому Бердоку выбраться из того места, где он сейчас пребывает». Ха, ха! На что он мне ответил: «Согласен с вами, мистер Фробишер-Пим; вот почему над его гробом восемь человек всю ночь будут читать молитвы». Признаться, я не нашелся, что ему на это ответить.

— Восемь человек! — воскликнула миссис Фробишер-Пим.

— Читать будут, как я понимаю, по очереди, по двое одновременно. «Вы, надеюсь, понимаете, — сказал я ему, — что этим вы даете удобный повод нонконформистам» [46] Нонконформисты — члены английских церковных организаций (пресвитериане, методисты и др.), не признающие государственной англиканской церкви. . Конечно, он не мог этого отрицать.

Уимзи положил себе мармелада. Нонконформисты, казалось, всегда только и ищут повода. Хотя никогда не говорилось, о чем именно идет речь и как используются эти поводы, когда они предоставляются. Но поскольку Уимзи и сам был взращен в лоне англиканской церкви [47] Англиканская церковь — господствующая церковь в Англии, по культу и организационным принципам близкая к католической. , ему тоже приходилось сталкиваться с теми, кто проявлял подобную странность — всегда искал повода. Поэтому он только сказал:

— Плохо, когда в маленьком приходе придерживаются разных взглядов. Это вносит сумятицу в представления простодушных сельских отцов, деревенского кузнеца например, дочь которого поет в местном хоре, ну и всех остальных. А что думает об этом семья Бердоков? Там ведь, кажется, было несколько сыновей?

— Теперь осталось только двое: Олдин убит на войне. Один из сыновей Бердока — Мартин сейчас за границей.

Он уехал после своего скандала с отцом и, по-моему, с тех пор в Англии не был.

— А что это за скандал?

— Грязная в общем-то история. Одна девушка — то ли киноактриса, то ли машинистка, — что называется, попала в беду. И виноват был Мартин. Но он хотел на ней жениться.

— Хотел жениться?

— Да, представьте себе. С его стороны это просто отвратительно, — вмешалась в разговор миссис Фробишер-Пим. — Ведь он был чуть ли не помолвлен с дочерью Делапримов — ну с той, в очках, ты знаешь. Так вот, скандал произошел страшный. Какие-то ужасно вульгарные люди ворвались в дом и стали требовать старого Бердока. Нужно признать, у него хватило смелости выйти к ним — он не из тех, кого можно запугать. Он сказал, что девушка должна винить только себя, а если им хочется, пусть возбуждают дело против Мартина, себя же он никому шантажировать не позволит. Дворецкий, естественно, подслушивал под дверью, и в деревне пошли разговоры. А потом вернулся домой Мартин Бердок, и они с отцом так кричали, что их было слышно на много миль вокруг. Мартин сказал, что все это сплетни и он все равно женится на этой девушке. Не понимаю, как можно войти в семью таких шантажистов.

— Дорогая, — мягко сказал Фробишер-Пим, — по-моему, ты несправедлива к Мартину и к родителям его жены. Из того, что Мартин рассказал мне тогда, можно заключить, что люди они вполне приличные хотя, разумеется, не его круга. К Бердоку они пришли из самых лучших побуждений: узнать о намерениях Мартина. И ты поступила бы так же — будь это одна из наших дочерей. А старый Бердок решил, что они пришли его шантажировать. Такие люди, как он, уверены, что всегда можно откупиться, и он, должно быть, считает, что его сын имеет полное право соблазнить молодую женщину, которая сама зарабатывает на жизнь. Я уже не говорю о том, что Мартин был вправе...