Найо Марш - Убийство в частной клинике. Смерть в овечьей шерсти (сборник)

– Ничего подобного! У меня не было никаких оснований считать, что она придает тому, что произошло, большее значение, чем я. Вы говорите, она в меня влюбилась? Если это так, я глубоко сожалею. Однако не думаю, что это правда. Чего она хочет? – О’Каллаган запнулся, на лице появилось испуганное выражение. – Она же не беременна?

– О нет. И у нее нет к вам претензий. Юридических претензий. А что такое моральные обязательства, это вам неизвестно.

– Я послал ей триста фунтов. Что еще ей надо?

– Я еле сдерживаюсь, чтобы не ударить вас, О’Каллаган. Поэтому будет лучше, если я уйду.

– Проваливайте. Чем вы недовольны? Не горите желанием на ней жениться? Существует другой выход. Дело нетрудное – у меня все получилось очень легко.

– Свинья! – взревел Джон Филиппс. – Боже… – Он осекся, его губы дрожали, но он взял себя в руки и заговорил спокойнее: – Держитесь от меня подальше. Предупреждаю: если представится возможность, я без колебания вас раздавлю.

Что-то в лице О’Каллагана заставило его прервать угрозы. Министр внутренних дел смотрел поверх него на дверь.

– Извините, сэр, – тихо проговорил Нэш и пересек комнату с подносом, на котором стояли бокалы и графин. Бесшумно поставив поднос, он сделал шаг к двери. – Будут еще приказания?

– Сэр Джон Филиппс нас покидает. Проводите его.

– Слушаюсь, сэр.

Врач круто повернулся и молча вышел из комнаты.

– Доброй ночи, Нэш, – произнес О’Каллаган.

– Доброй ночи, сэр, – тихо ответил дворецкий и, последовав за Филиппсом, закрыл за собой дверь.

Министр резко вскрикнул от боли, спотыкаясь, подошел к креслу и, опершись на подлокотник, согнулся пополам. Минуту или две он не мог пошевелиться, затем сел и налил себе виски. Его взгляд упал на порошки, которые принесла Рут. Дрожащей рукой он высыпал один из них в виски и проглотил вместе со спиртным.

Четверг, одиннадцатое. После полудня

Министр внутренних дел немного помедлил и обвел взглядом зал. Море жутких, расплывающихся лиц. Они играли с ним все ту же шутку: сливались, как клетки под микроскопом, – затем одно из лиц выделялось, становилось четким и глядело на него. «Я осилю, – подумал он. – Всего один параграф». И поднял лист. Текст свивался и скручивался, словно в водовороте. О’Каллаган услышал собственный голос. Он, должно быть, выступал.

– В свете беспрецедентной пропаганды…

Они слишком шумят.

– Господин председатель…

Он поднял голову. А вот этого делать не следовало. Море лиц дрогнуло и быстро-быстро завертелось. Слабый голос, наверное, где-то на самой галерке произнес:

– Ему плохо…

Он не почувствовал, как повалился на стоящий перед ним стол. Не услышал выкрика с задних скамей: «Тебя сейчас так прихватит, что и думать забудешь про свой проклятый закон!»

– Кто его врач?

– Доктор Джон Филиппс. Они старинные приятели.

– Филиппс? Тот, что владеет частной клиникой на Брук-стрит?

– Понятия не имею.

– Надо позвонить леди О’Каллаган.

– Если хотите, я позвоню. Я с ней знаком.

– Он приходит в себя?

– Нет. Тилотли пошел вызывать «Скорую помощь».

– Тилотли здесь. Вы вызвали «Скорую помощь»?

– Врачи едут. Куда вы собираетесь его отправить?

– Кутберт позвонит его жене.

– Господи, он выглядит совсем плохо.

– Вы слышали, как тот тип крикнул с задних рядов?

– Да. Кто он такой?

– Не знаю. Послушайте, вы считаете, в этом есть нечто подозрительное?

– Вздор!

– Здесь доктор Уэндовер. Я и не знал, что он в парламенте.

Все отступили от О’Каллагана. Сквозь толпу протиснулся коренастый мужчина небольшого роста – коммунист от севера Англии – и опустился на колени.

– Откройте, пожалуйста, окна, – попросил он и расстегнул на О’Каллагане одежду.

Публика благоговейно следила за его действиями. Через пару минут врач обвел взглядом сгрудившихся вокруг него людей.

– Кто его лечащий врач? – спросил он.

– Кутберт считает, что сэр Джон Филиппс.

– Филиппс хирург. А это как раз случай для хирурга.

– В чем дело, доктор Уэндовер?

– Похоже на острый аппендицит. Нельзя терять времени. Необходимо позвонить в частную клинику на Брук-стрит. Жену ждать не будем.

Кто-то крикнул от двери:

– Приехали врачи «Скорой помощи».

– Отлично. Больной здесь.

Появились двое мужчин с носилками. Министра погрузили на них, накрыли и вынесли из палаты. Вбежал Кутберт и произнес:

– Точно, это Филиппс. Жена О’Каллагана хочет, чтобы мужа доставили в его клинику.

– Его туда и повезут, – отозвался доктор Уэндовер и удалился вслед за врачами «Скорой помощи».

О’Каллаган пытался прийти в себя и немного успокоиться. Поблизости возникло лицо жены, затем растворилось. Рядом раздавались стоны. Кто-то лежал с ним в кровати и стонал.

– Боль совсем нестерпима? – прозвучал голос.

– Да.

– Врач скоро придет и что-нибудь даст, чтобы снять боль.

О’Каллаган сообразил, что стонавшим человеком был он сам. Лицо Сесиль приблизилось.

– Доктор идет, Дерек.

Он закрыл глаза, давая понять, что расслышал.

– Бедолага Дерри, несчастный старина.

– Я оставлю вас с ним на минуту, леди О’Каллаган. Если что-нибудь потребуется, позвоните. Мне кажется, я слышу голос сэра Джона. – И дверь закрылась.

– Боль очень сильная, – четко проговорил О’Каллаган.

Две женщины переглянулись. Леди О’Каллаган пододвинула стул к кровати и села.

– Ждать недолго, Дерек, – сдержанно сказала она. – Дело в твоем аппендиксе.

– Ох!

Рут что-то прошептала.

– Что говорит Рут?

– Не имеет значения. Это всего-навсего старая глупая Рут.

О’Каллаган что-то пробормотал, закрыл глаза и как будто уснул.

– Сесиль, дорогая, я знаю, вам мои фантазии кажутся смешными, но все-таки послушайте. Как только я узнала о Дерри, сразу направилась к Гарольду Сейджу. Это тот замечательный молодой фармацевт, о котором я вам рассказывала. Я объяснила, в чем дело, и он дал мне средство, которое, по его словам, немедленно снимет боль и не причинит никакого вреда. Его собственное изобретение. Пройдет несколько месяцев, и его станут применять во всех больницах.

Рут принялась рыться в сумке.

– Предложите, если вам угодно, сэру Джону, – посоветовала Сесиль. – Без его квалифицированного разрешения предпринимать ничего нельзя.

– Доктора такие твердолобые, уж мне ли этого не знать. Гарольд мне такое рассказал…

– Вы как будто крепко подружились с этим молодым человеком.

– Он меня чрезвычайно заинтересовал, Сесиль.

– Вот как?

Вернулась медсестра.

– Леди О’Каллаган, сэр Джон зовет вас на минуту.

– Спасибо, иду.

Оставшись наедине с братом, Рут тихонько похлопала его по руке. Сэр Дерек открыл глаза.