Колин Декстер - Загадка третьей мили

Морс кивнул, он уже чувствовал, что очень скоро возненавидит этого священника, одетого в гражданское платье.

— Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы хоть как-то помочь вам, — продолжал проректор. — Но хотелось бы представлять себе всю картину расследования в целом, хотя бы в общих чертах.

— Просто нечего вам сказать, сэр, во всяком случае, пока.

— И вы даже не хотите мне рассказать, почему ваш сержант взял ключ от комнаты Вэстерби?

— Ах, это! Да, я должен был сказать об этом сам, сэр. Видите ли, это только наше предположение, но возможно, что убитый мужчина, которого мы нашли в канале, не Брауни-Смит.

— В самом деле?

Но Морс не захотел вдаваться в подробности, а потому он попрощался и зашагал через дворик, чувствуя на себе взгляд проницательных глаз проректора. Удалившись от колледжа всего на несколько сот ярдов, он зашел в бар «Митра», где они с Льюисом договорились о встрече. Оказалось, что он пришел на полчаса раньше, однако для Морса полчаса ожидания в пабе не были в тягость.

Пойдя в комнату Брауни-Смита, Льюис вытащил из пластикового пакета темно-синий пиджак, обнаруженный на трупе, тщательно измерил его, сравнивая с пиджаками, висевшими в шкафу в спальне. Пиджак был той же длины, того же размера в обхвате груди, того же фасоны, с единственным продольным разрезом сзади и небольшими аккуратными лацканами. Можно было почти не сомневаться в том, что пиджак принадлежал Брауни-Смиту. Льюис перевешивал костюмы и методично осматривал всю остальную одежду и обувь. Он выяснил, что каждая из пяти пар ботинок была девятого размера и что все четыре пары совершенно новых, с этикетами, носков были одинаковые — хлопчатобумажные, темно-синие, с двумя голубыми полосками сверху.

Напротив, в комнате Вэстерби, теперь было тихо и пусто, только на полу лежал коричневый ковер с причудливым узором, по следам на котором можно было определить, где стояла тяжелая мебель. И больше ничего, кроме пластмассовой ложки и пустой банки из-под «Нескафе» на сушке в кухне.

Закончив осмотр, Льюис отправился в офис колледжа. Благодаря его деликатным расспросам, кроме всего прочего стало известно, что Брауни-Смит, скорее всего, носил именно такой костюм, как тот, который Льюис вынул из пакета и тут же еще раз развернул. Секретарь колледжа, та самая, которую даже Льюис нашел весьма привлекательной, была вынуждена с грустью подтвердить этот факт.

Молодой привратник был все еще на своем посту, когда Льюис вручил ему ключи. Он спросил его, что молодому человеку известно о фирме Гилберт, и тот стал охотно рассказывать все, что знал. Насколько он мог припомнить, мистер Гилберт четыре или пять раз спускался по лестнице. Но к настоящему моменту он уже закончил все дела, связанные с упаковкой вещей. Так что Вэстерби наконец «подвинули» отсюда.

— Примечательно, что вы спрашиваете о мистере Гилберте, сержант, — сказал он в конце их беседы. — Они с вашим шефом чем-то очень напоминают друг друга. Ведь, кажется, и тот, и другой мучаются зубной болью?

Льюис кивнул и, уже собираясь уходить, сказал:

— Да, зубы вечно доставляют массу проблем. Знаете, нет ничего хуже, чем воспалительный процесс на одном из передних зубов.

Привратник как то странно посмотрел на Льюиса, потому что именно то же самое, слово в слово, — он мог бы в этом поклясться — сказал пару дней назад измученный болью работник службы по грузовым перевозкам.

Он передал это Льюису, а Льюис в свою очередь рассказал Морсу, когда пришел в «Митру». Но один из них даже не подозревал, во всяком случае, в тот момент, что этот короткий и на первый взгляд незначительный эпизод позднее окажет сильное влияние на дальнейший ход расследования.

В колледже мы хорошо поработали, удовлетворенно думал Льюис, везя Морса обратно через Саммертаун. Расположенные там магазины чередовались так же, как и два часа назад, когда он ехал по этой же дороге в сторону Лонсдейла: «Бадженс», «Стро Хэт Бэйкери», «Эллайд Карпетс», «Чикен Барбекю»... Только теперь они шли в обратном порядке. Вот так же обстоит дело и с расследованием. Морс должен восстановить все события, одно за другим, но только двигаясь от конца к началу... Льюис хотел задать Морсу два вопроса, но он знал, что в дороге лучше не нарушать мыслей этого великого человека.

Морс в это время думал о разбухшем, изуродованном трупе, который, по рассказам очевидцев, чуть не упустили, когда тащили багром из воды. И как само тело, сначала почти полностью скрытое под водой, постепенно представало взорам людей, стоявших на берегу, — так же постепенно вырисовывались все обстоятельства этого дела. Одна разгадка следовала за другой. Становилось совершенно ясно, что убийца либо был исключительно хитер, либо наоборот необыкновенно глуп, если он пошел на то, чтобы отрезать у убитого голову и ноги, и при этом оставил его в той же самой одежде. Если это была, конечно, его одежда... Льюис добросовестно сделал свое дело и утверждал, что костюм, совершенно однозначно, принадлежит Брауни-Смиту. Но что же можно было сказать о самом теле? Да, действительно, что можно сказать, о самом теле?

Когда они вернулись в офис, Льюис наконец отважился просить:

— Должно быть, это все-таки тело Брауни-Смита, как вы думаете, сэр?

— Не знаю.

— Но вы, конечно...

— Я же сказал, я не знаю, черт бы вас побрал!

Тогда Льюис выдержат приличную паузу и задал второй вопрос:

— Вам не кажется, сэр, что есть какое-то странное совпадение в том, что у вас и у этого парня, Гилберта, в одно и то же время разболелись зубы?

Морс, казалось, счел этот вопрос гораздо более интересным. Он не мог дать на него готовый ответ. Он подумал и, решительно покачав головой, произнес:

— Нет, это всего лишь совпадение, и не более. Совпадения происходят гораздо чаще, чем этого можно было бы ожидать. Многое происходит по воле случая, Льюис. Мы не очень-то задумываемся над тем, что такое случай и что такое удача, а ведь если посмотреть внимательно, то можно заметить, что они играют огромную роль в жизни каждого из нас. Греки и римляне отлично это знали. Должно быть, поэтому и те, и другие поклонялись богине удачи. И если вы хотите побольше узнать о совпадениях, то, когда вернетесь сегодня вечером домой, отыщите сорок шестое слово от начала сорок шестого псалма, а потом сорок шестое слово от конца этого же псалма и посмотрите, что там окажется! Не забудьте, между прочим, что это авторизованный текст.

— Может быть, вы повторите это еще раз, сэр?

— Ладно, это не важно, Льюис! Давайте-ка лучше вернемся к нашему делу! На чем мы остановились? Помните, о чем мы говорили во время ленча? Если бы наш убийца хотел, чтобы мы опознали его жертву, то он бы не стал, я повторяю, он бы не стал отрубать ему голову. Кроме черт лица, которые бросаются в глаза с первого взгляда, у вас всегда есть еще ваша лысая голова, местами выпавшие зубы, да что угодно, даже определенное расположение ушей на голове. И благодаря всему этому можно узнать любого человека. Вас может узнать кто угодно, независимо от того, отправитесь ли вы на две недели вниз по течению Миссисипи или же будете три месяца торчать в Траппе. Согласны? В том случае, если бы наш убийца хотел, чтобы труп опознали, он не стал бы, повторяю, не стал бы отрубать ему кисти рук. Потому что у человека есть одна замечательная вещь, которая отличает его от других людей и обеспечивает ему абсолютную индивидуальность, — это его отпечатки пальцев!