Рекс Стаут - Не рой другому яму

Итак, Вулф не только не мог говорить о самом главном, он не мог даже позволить намекнуть на это главное. О чем же ему вообще оставалось говорить? Он произнес:

— Я не знаю, насколько ясно полицейские обрисовали вам ваше положение. Им очень не нравится, что к расследованию привлекли меня. За входом в мой дом наблюдают с самого утра, с того времени, как им стало известно, что мистер и миссис Рэкил консультировались со мной. За некоторыми из вас, возможно, сегодня вечером будут следить. Но мистер Рэкил имел право нанять меня, я имею право работать на него, а вы имеете право дать мне информацию, если, конечно, на это настроены.

— Мы не знаем, дадим ли мы вам информацию или нет, — Ледегард приподнялся в кресле, вытянув свои длинные ноги. — По крайней мере, я не дам. Я пришёл, чтобы оказать любезность людям, понесшим тяжелую утрату.

— Очень любезно с вашей стороны, — сухо сказал его Вулф. — Теперь поговорим о вашем положении. Вчера я разговаривал с мистером и миссис Рэкил, а сегодня днём ещё раз беседовал с миссис Рэкил. Понятно, что вы пятеро находитесь в центре внимания газетчиков — ведь именно на ваших глазах Артур Рэкил проглотил яд и скончался. Но, кроме очевидного, почему все же вы? Были ли полицейские искренними?

— Чертовски глупый вопрос, — заявил Хитс. У него был неглубокий, но едкий баритон. — Полицейские никогда не бывают искренними.

— А мне однажды попался честный фараон, — мечтательно заметила Файфи Гоухин.

— Мне кажется, — сказала Вулфу Кэрол Берк, — что вы просто играете на публику, собрав нас всех здесь. Нужно быть настоящим фокусником, чтобы вытащить коробочку у него из кармана, подменить капсулу и вернуть коробочку на место, чтобы никто ничего не заметил. А пока коробочка лежала на столе, она все время была у нас на глазах.

Вулф хмыкнул:

— Вы все не спускали с неё глаз? Все двадцать минут?

— Она не сказала, что мы не спускали с неё глаз, — вызывающе выпалил Ледегард.

— Пф. — Вулф был возмущен. — Любой увалень без труда справился бы с такой задачей. Потянуться за чем-нибудь — за булочкой, за бокалом — уронить руку на коробочку, осмотреться, пряча руку, подменить капсулу под столом и вернуть коробочку таким же неприметным движением. Я бы сам взялся продемонстрировать такой трюк, а я отнюдь не Гудини.

— Скажите-ка мне вот что, — потребовал Ледегард. — Может быть, я и тупой, но почему это проделали именно в ресторане? Почему не раньше?

— Конечно, это не исключается, — кивнул Вулф — Не только вы пятеро были настолько близки с Артуром Рэкилом, чтобы знать о его розовых витаминных капсулах и о том, что он принимает по три капсулы в день перед каждой трапезой. Да и возможность совершить подмену была не только у вас. Однако… — Он посмотрел налево. — Миссис Рэкил, вы не повторите то, что рассказывали мне днём? О субботнем вечере?

Она не отрывала глаз от Вулфа, но сейчас повернула голову, чтобы оглядеть остальных. Судя по выражению её лица, она была убеждена, что коммунистом и убийцей был не один из них, а все, исключая, конечно, её мужа.

Она вновь посмотрела на Вулфа.

— Мой муж и Артур провели весь день, отправляя партию важных товаров, и вернулись домой незадолго до шести. Они разошлись по комнатам, чтобы принять душ и переодеться. Пока Артур был в ванной, моя кухарка и экономка миссис Кремп зашла в его комнату, чтобы забрать его вещи: рубашку, носки, белье — она делала это уже много лет. Предметы, которые он достал из карманов, лежали на бюро; она заглянула в коробочку, увидела, что та пуста, достала три капсулы из наполовину заполненной баночки, рассчитанной на сто капсул, и положила их в коробочку. Это тоже делала она, каждый день. Она умелая и опытная женщина, но слишком сентиментальная.

— И у неё не было причин, — спросил Вулф, — желать смерти вашего племянника?

— Безусловно, нет!

— Она, конечно, все рассказала в полиции?

— Конечно.

— Кто-нибудь ещё был в квартире, кроме вас четверых: вас, вашего мужа, вашего племянника и миссис Кремп?

— Нет. Никого. Горничная ушла. Мы с мужем собирались уехать за город на весь уик-энд.

— После того, как миссис Кремп положила капсулы в коробку, и до того, как ваш племянник вышел из ванны одеваться… вы заходили в его комнату?

— Нет. Я вообще туда не входила.

— А вы, мистер Рэкил?

— Нет, не заходил, — он говорил так же уныло, как выглядел.

Вулф провел глазами слева направо, от Кэрол Берк на одном конце дуги до Ледегарда на другом.

— Итак, Артур Рэкил вымыт и одет, коробочка с пилюлями в кармане. Полиция со мной не делилась, но я читал газеты. Покинув квартиру, он спустился на лифте и вышел на улицу, привратник поймал для него такси. В такси он был один и доехал прямо до ресторана. Капсулы, оставшиеся в бутылке, тщательно исследовали и установили, что их не подменяли. Вот так. Вы готовы бросить тень на миссис Кремп или мистера и миссис Рэкил? Можете ли вы поддержать предположение, что один из них убил Артура Рэкил?

— Это не невероятно, — пробормотала Делла Девлин.

— Верно, — согласился Вулф. — Но настолько же не невероятно, что он выбрал этот момент и способ, чтобы покончить с собой, и даже что капсула с ядом попала в бутылку случайно. Но я исключаю эти возможности, как слишком маловероятные, чтобы принимать их во внимание, так же как это сделал бы и любой другой, включая полицию. Пытливая мысль редко вдохновляется очевидностью, её двигают предположения, и я предполагаю на основании этих улик, что когда Артур появился в ресторане, пилюли у него в кармане оставались нетронуты. Я предлагаю вам опровергнуть это умозаключение. Если вы не сможете, значит, подмену совершили в ресторане — вот в каком вы положении. Полиция занимается вами, я тоже. Один из вас? Или вы все? Я собираюсь выяснить.

— Ой, как страшно! — сказала Файфи Гоухин. — Я очень слаба и могу дать дуба от страха. — Она встала. — Пошли, Ледди, я куплю тебе что-нибудь выпить.

Ледегард схватил её за локоть и слегка встряхнул.

— Постой, Фай, — сказал он ей резко. — Этот парень знает, что делает. Давай посмотрим. Сядь.

— Ерунда. Ты боишься. У тебя же репутация, — она вырвала руку, быстро сделала два шага и оказалась у стола Вулфа. Она слегка повысила голос. — Мне здесь не нравится. Вы такой толстый, что смотреть противно. И ещё эти орхидеи — сдохнуть можно! — Её рука метнулась к вазе с милтониями — короткое резкое движение, и ваза, скользнув по гладкой поверхности стола, свалилась на пол.

Поднялась небольшая суматоха. Миссис Рэкил подобрала ноги, подальше от упавшей вазы. Кэрол Берк что-то сказала. Ледегард встал и направился к Файфи, но та повернулась к Генри Джеймсону Хитсу, прижала ладони к его щекам и наклонилась к нему. Она молила его: