Дороти Ли Сэйерс - Престолы, Господства

— Просто в восторге. А тебе?

— Не знаю, — беспокойно произнёс Харвелл. — Слишком грубо, тебе не кажется? Конечно, вся суть этой вещи в ужасе, но должны же быть пределы. Та сцена удушения…

— Ужасно захватывающе.

— Да, они знают, как тебя встряхнуть. Но это жестокий вид возбуждения. — Его мысли на мгновение обратились к лондонскому постановщику, который хотел заручиться финансовой поддержкой на случай, если подвернется подходящая пьеса. — Для Вест-Энда её следовало бы немного изменить. Она остроумна, но жестока.

— Страсть вообще жестока, Лоуренс.

— О Боже, будто я этого не знаю!

Она пошевелилась в полумраке, и его ноздри заполнил аромат помятых цветов. Увидев поворот её головы, лишь силуэтом выделяющийся на фоне пролетающих мимо огней бульвара, движение её тела рядом с собой, он понял, что проклятая пьеса, так или иначе, по отношению к нему достигла своей цели. Чувство было невыносимым, опьяняющем и, как всегда, неуловимым: никогда не знаешь, что именно приведёт тебя в подобное состояние.

— Розамунда! Ты что-то сказала, дорогая?

— Я сказала, разве она не стоит того?

— Стоит…?

Мистер Пол Делягарди, тщательно поместив зубные протезы в стакан с дезинфицирующим средством, что-то мурлыкал себе под нос. В самом деле, не было вообще никаких оснований для заявления — как сказал этот старый дурень Модрикур, которого он встретил в холле, — что ножки уже не те, что раньше. Ножки — и грудь, если уж на то пошло, — со времён его молодости стали значительно лучше — например, сейчас взору доступно гораздо больше. Модрикур стареет — естественный результат, если отказываешься от женщин и успокаиваешься, когда тебе за шестьдесят. Это приводит к атрофии гланд и известкованию артерий. Мистер Делягарди потуже затянул на талии пояс халата и решил, что завтра непременно поедет и навестит Жозефину. Она хорошая девочка и, он верил, действительно привязана к нему.

Он раздвинул занавески и пристально посмотрел во двор большого отеля, превращенный в сад. Во многих окнах всё ещё сияли огни, в других свет был уже выключен; как раз пока он смотрел, один, два, три горящих прямоугольника превратились в чёрные, когда в полной тайне временные постояльцы устремились к своим успокоительным или беспокойным подушкам. Наверху неутолимыми холодными огнями светилось январское небо. Мистер Делягарди почувствовал себя настолько молодым и бодрым, что открыл французское окно и решился выйти на балкон, чтобы лучше видеть трон Кассиопеи, [24] Имеется в виду Созвездие Кассиопеи. Кассиопея — в греческой мифологии жена Кефея, мать Андромеды. Вместе с Кефеем, Андромедой и Персеем Кассиопея была помещена на небе в виде созвездия. Причём, Кассиопея получила наказание — была помещена на небо сидящей на троне, но трон перевёрнут вверх ногами. — Википедия. с которым у него были связаны приятные сентиментальные ассоциации. Филлиса, не так ли? Или Сюзанна? Он не был уверен в имени, но отлично помнил тот случай. И созвездие — как и ножки, которые пытался дискредитировать старый Модрикур, — никоим образом не уменьшило свой блеск за эти пролетевшие годы.

Из одного из тёмных окон в углу сада донёсся низкий женский смех. Он резко оборвался и перешёл в быстрый, нетерпеливый стон. В джентльменской поспешности мистер Делягарди быстро ушёл с балкона и закрыл окно. Кроме того, у него просто не было никакого желания слушать дальше.

Минуло уже много времени с тех пор, как они вот так смеялись в его объятьях. Филлиса, Сюзанна… что с ними стало? Жозефина, что и говорить, хорошая девочка и сознательно предана ему. Но острая ревматическая боль в суставах напомнила ему, что пожилым джентльменам не следует восхищаться зимним небом на балконах. К счастью, его превосходный слуга никогда не забывал позаботиться о грелке.

Извлечение из дневника Гонории Лукасты, вдовствующей герцогини Денверской:

6 января

Заехала на Одли-Сквер, чтобы ещё раз бросить взгляд на дом, пока Питер и Харриет в Париже. У бедняжек едва ли было время взглянуть на всё это самим, хотя Харриет очень мило поблагодарила меня и сказала, что ей всё нравится. Кроме того, сказала, что «для меня всё это внове», что, вероятно, правда. Очень смутно представляешь, как дочь врача или те богемные люди, среди которых она обычно жила, обставляют свои дома. По глупости спросила Хелен, когда та зашла за мной перед походом в кино на новый фильм с Гретой Гарбо. [25] Поскольку на письме стоит дата 6 января 1936 г., речь может идти о фильме «Анна Каренина» с Гретой Гарбо в главной роли, вышедшем в 1935 г. См. Пешель. Хелен сказала, что правильное слово — «убожество», но я не согласна. Грета Гарбо — очень элегантная молодая женщина, и Харриет может со временем измениться, если захочет. Обещала в эту пятницу навестить кузенов Делягарди в Дорсете и поэтому пропущу званый обед у Хелен в Лондоне в честь Харриет. Надеюсь, ей подкрепление не понадобится — то есть Харриет, поскольку Хелен нуждается скорее в противоположном. Разукрепление? Дезукрепление? Нужно пополнить словарь.

Хелен, герцогиня Денверская, добросовестно выполняла свой общественный долг. Как бы глубоко ни осуждала она своего шурина и его невесту, она была обязана устроить приём в их честь сразу же по окончании медового месяца. Сделать это было непросто. Чета Уимзи оказалась вовлечена (что для них типично) в совершенно вульгарное расследование убийства в самый день их поспешной, тайной и отвратительно организованной свадьбы. Затем они уехали за границу. Вместо того, чтобы вернуться в Лондон, они похоронили себя в сельской глуши, появившись лишь, чтобы свидетельствовать против убийцы на выездной сессии суда присяжных. Затем они приняли решение оставаться там до приведения приговора в исполнение, и Питер на это время погрузился в чёрную депрессию. Это было его любимым трюком в конце «дела», но почему кого-то должна волновать судьба обычного преступника, герцогиня понять не могла. Если кому-то не нравится виселица, ему не следует связываться с полицейской работой — всё это часть некоего эксгибиционизма, к которому нужно относится, как он того заслуживает. Герцогиня назначила дату приёма, разослала приглашения на пятницу следующей недели и написала леди Питер Уимзи письмо, суть которого за формальными фразами означала следующее: «Herein fail not at your peril». [28] Фраза, часто присутствующая на юридических документах, например на повестке в суд, и означающая приблизительно «Невыполнение на собственный страх и риск».