Чарли Роксборо - Шерлок Холмс и дело о шахматной доске (сборник)

– О, даже более, мистер Холмс, даже более. Забавно, как иногда получается. Я ведь собирался повидаться с вами завтра. И подарочек приготовил. – Он потряс ларчиком. – Но вы пропали и испортили мне весь сюрприз. – Он осклабил перекошенный злобой рот: – Да, похоже, у нас затруднения, верно?

– Кажется, так, – согласился Холмс. – И как вы предполагаете решить этот вопрос?

– Что ж, тут надо пораскинуть мозгами, но вы ведь подождете здесь, пока я что-нибудь придумаю? Вы как будто никуда не торопитесь? – Он хохотнул, словно у нас был выбор, но мы все-таки решили принять его предложение.

Однако Холмс остался невозмутим:

– Ничуть. Пожалуйста, не спешите. Чем дольше мы будем здесь находиться, тем быстрее полиция нас найдет. Судя по всему, это вы отправили ларчик со взрывчаткой к Тернерам?

Мужчина взглянул на Холмса с опаской, однако самодовольная ухмылка не исчезла с его лица.

– Кажется, теперь это не имеет значения, да? Действительно, та посылка прибыла именно от меня. Я видел, как вы вошли в дом вскоре после этого, хотя тогда еще не подозревал, кто вы такие. Теперь, когда я это знаю, мне жаль, что вы остались живы. Это избавило бы меня от лишних хлопот.

Холмс усмехнулся:

– Вы правы, но еще больше жаль, что когда устройство сработало, оно не причинило вреда даже намеченной вами жертве.

Я заметил, что ухмылка стала сползать с лица нашего противника.

– Мистер Тернер, – продолжал сыщик, – жив и здоров.

Мужчина нервно рассмеялся:

– Не надо со мной шутить, мистер Холмс. Он никак не мог выжить после этой штуки. Ларчик битком набит взрывчаткой. Я видел дым и слышал взрыв с другого конца улицы. Нет, сэр, вы пытаетесь…

– Могу заверить вас, что это правда, – резко перебил его мой друг. – Хотя мистер Тернер привел бомбу в действие, оказалось, что это явная и несомненная подделка, которая позволила ему выжить и получить лишь незначительные повреждения. Уверяю вас, после этого он страстно желал поговорить с нами о шайке, которую вы сколотили, а в особенности – о роли, которую играли в ней вы.

Мужчина перестал ухмыляться, лицо его вновь исказила злоба.

– Нет, я не верю ни одному вашему слову… – Все больше сатанея, он придвинулся к нам, и я понял, что он готов уничтожить всех на своем пути. – С этим, – он снова вызывающе потряс ларчиком, – все в порядке. Вы ничего о нем не знаете.

– Вот здесь вы сильно ошибаетесь. Вероятно, вы имеете в виду, что мы не знакомы с мистером Джойсом? Он оказался весьма общительным джентльменом и тоже поведал нам много любопытного.

Мужчина еще ближе придвинулся к нам и одновременно взялся за ручку на передней панели ларчика, дрожа от ярости.

Холмс продолжал:

– Оба они сейчас рассказывают нашим коллегам полицейским обо всем, что им известно. Я совершенно уверен, что, пока мы с вами беседуем, инспектор Фаулер уже едет сюда, прихватив с собой нескольких констеблей.

– Ах, Фаулер! Я прямо трясусь от страха! – воскликнул негодяй и расхохотался. – Так вы и впрямь ни о чем не догадываетесь, да?

Если мой друг и удивился, то виду не показал:

– Думаю, вы обнаружите, что мы знаем куда больше, чем вам кажется. Я вижу вас уже не в первый раз и чувствую, что за всеми этими преступлениями сто́ите не только вы.

– Если и так, то с чего вы это взяли?

– Для этого особого ума не надо, а у вас, сэр, его, по-видимому, и вовсе нет. Вы кажетесь мне человеком, непригодным для жизни в преступном сообществе. В сущности, я могу только предполагать, что оно уже изгнало вас из своих рядов…

Мужчина безотчетно сделал два шага вперед, очевидно забыв, что держит в руках ларец со взрывчаткой, но тем не менее страстно желая поквитаться с Холмсом. Молниеносная реакция сыщика застала врасплох даже меня.

– Живо, Уотсон! – крикнул он, сорвался с места и в стремительном захвате припечатал руки противника к боковым стенкам ларчика. Мне хватило какой-то доли секунды – впрочем, показавшейся вечностью, – чтобы сообразить, что надо делать. Подхватив с пола свой револьвер, я бросился к мужчине и ударил его рукоятью прямо по затылку. Он издал громкий стон, словно этот звук вырвался из его горла благодаря моему удару, и повалился наземь. Холмс тоже упал, не разжимая рук, удерживающих ларчик, пока не убедился, что наш противник без сознания и теперь можно спокойно забрать у него бомбу.

– Хорошая работа, Холмс, – проговорил я, задыхаясь от волнения. – Просто отличная. И что нам теперь с ним делать?

Знаменитый детектив поставил опасный предмет на маленький столик и велел мне:

– Разорвите-ка этот кусок ткани на полосы и крепко свяжите ему ноги и руки. В свое время мы передадим его полиции. Но сперва надо попытаться как можно больше узнать о нашем новом друге. Необходимо установить личность человека со шрамом.

Я разорвал ткань на полосы и связал негодяю руки и ноги, чтобы он не смог бежать. Сколь ни скудна была обстановка квартиры, Холмс принялся обшаривать все подряд в поисках предмета, который мог бы указать на личность нашего пленника. Сыщик подобрал бумаги, разбросанные по полу рядом с кроватью, но тут же с досадой отшвырнул. Я стал искать в другой комнате. В воздухе нестерпимо воняло отбросами, зато в пачке бумаг, как будто представлявших собой случайную подборку газетных вырезок, я обнаружил письмо. В этом составленном аккуратным почерком послании сообщалось, каким образом должны были выплачиваться нашему пленнику деньги, а также говорилось о предполагаемом устранении Тернера. Сперва мне показалось, что оно никак не поможет нам установить личность человека со шрамом, к которому автор письма обращался лишь как к «дорогому брату», но когда я дошел до конца страницы, где стояла подпись, то обомлел.

– Холмс! – крикнул я. – Думаю, вы захотите на это взглянуть!

Мой друг появился в дверях, и я отдал ему письмо. Кровь отхлынула у меня от щек, ибо я начал догадываться о грядущих событиях. Холмс пробежал письмо глазами и, дочитав до конца, бросил на меня быстрый взгляд, затем сунул листок в карман и повернулся к двери:

– Идемте, Уотсон. Давайте вынесем нашего пленника на улицу. Надо скорее ехать в полицейский участок. Нельзя терять ни минуты!

Несмотря на поздний час, полицейский участок по-прежнему гудел, как потревоженный улей; констебли сновали туда-сюда, доставляя арестованных и снова возвращаясь на улицы. Я сразу заметил, как молоды некоторые из этих стражей закона, но еще больше бросалось в глаза, насколько все они устали. Мне не показалось, что Эдинбург, в сравнении с другими городами, особенно опасен или кишит преступниками, но по опыту я знал (и Холмс, несомненно, согласился бы со мной), что там, где пропасть между богатыми и бедными слишком велика, эти миры иногда вступают между собой в конфликт. Вдобавок ко всему, эдинбургский порт был наводнен матросами из разных стран, которые сходили на берег ненадолго, и оттого то там, то сям неизбежно возникали пьяные потасовки – если не из-за женщины, то из-за карточного долга.