Джун Томсон - Трубка Шерлока Холмса

– Ну вы и умник! Уж точно не из полиции, не так ли, дорогуша? Думаю, нет. Они бы затоптали все следы, как пить дать. Ну что ж, вы правы, кем бы вы там ни были. Я ушла из комнаты к концу выступления мадемуазель, чтобы подождать ее за кулисами с халатом. Его надо накинуть на платье, как только она уйдет со сцены. В кулисах такая грязь, чистый свинарник! Стоит дотронуться до чего-нибудь – и вот уже она вся в пыли.

– Это был заведенный порядок?

– Вы спрашиваете, всегда ли я так делаю? Да, милок, всегда.

– Значит, мадемуазель Россиньоль – насколько я понимаю из вашего ответа – и раньше выступала в «Кембридже»?

– Много раз. И всегда была гвоздем программы.

– Когда вы во второй раз покинули гримерную, прежде чем вернулись и обнаружили тело мадемуазель Россиньоль?

– Это было позже, когда она уже ушла со сцены. Она послала меня за пинтой портера в «Корону», которая совсем рядом, – всегда так делала. Да, мадемуазель любила опрокинуть стаканчик портера. Говорила, что не мешает промочить глотку, чтобы в горле не пересохло.

Она мне сказала, что начнет переодеваться, пока я буду бегать за портером, потому что ей нужно выступать в «Эмпайре» [17]в конце второго отделения. Мадемуазель там блистала вместе с Весельчаком Джеком Тарбрашем, Бравым Морячком. Вот почему здесь она выходился в первом отделении.

Там она уже появлялась в этом лавандовом платье две недели назад, а потому думала переодеться в розовое. Уж так она за этим следила, право слово! Не приведи Господи появиться на сцене в одном и том же туалете.

Ну, значит, я и выскочила в «Корону», а как вернулась, гляжу: она лежит мертвехонька. Помирать буду – не забуду, точно вам говорю.

– А как долго вас не было?

– Да я мигом обернулась.

– «Мигом» – это как скоро?

– Минут за пять, не больше.

– Что вы сделали, когда обнаружили тело мадемуазель Россиньоль?

– А вы как думаете, милок? Завопила во все горло, а Бэджер – это привратник – услышал и прибежал в гримерную. Мы хорошенько поискали кругом на случай, если убийца все еще тут ошивается, но никого не нашли.

– Где вы искали?

– Да всюду, – отрезала мисс Бадд, словно ответ был и так ясен. – Где только не смотрели: и за ширмой, и за шторами. Даже под туалетный столик заглянули, но в комнате не было ни души.

– Что происходило дальше?

– Бэджер пошел за мистером Мерривиком, а мне стало дурно – я ведь вместе с мадемуазель пятнадцать лет, знаете ли, – и пришлось выйти. Одна канатная плясунья, ну, такая, в серебряных блестках, отвела меня к себе в гримерную и дала нюхательную соль, чтобы привести в чувство.

– Значит, уборная мадемуазель Россиньоль оставалась без присмотра?

– Ну, видать, что так, – согласилась мисс Бадд. – Но она же была пустая – там оставалось только тело бедной мадемуазель, так что какая разница? Да и в любом случае Бэджер вернулся через несколько минут с мистером Мерривиком, а тот, как только тот заглянул в комнату, сразу запер дверь и положил ключ себе в карман. Вот и все, что я знаю.

– Думаю, не все, – возразил Холмс. – Известно ли вам, были ли у мадемуазель Россиньоль враги?

Мисс Бадд сразу вспыхнула, на ее увядших щеках появились два красных пятна.

– Нет, не было! – сердито ответила она. – А если кто скажет, что были, то это враки. – Поднявшись со стула на свои крошечные ножки, мисс Бадд поспешно направилась к дверям, бросив через плечо: – Я ухожу! Не желаю слушать сплетни!

– Будьте так любезны прислать ко мне Бэджера, – бросил Холмс ей вдогонку.

Единственным ответом был стук захлопнувшейся за ней двери.

Холмс откинулся на спинку стула и издал смешок:

– Совершенно невозможный характер, притом безмерно предана своей хозяйке. Ну что же, если мисс Бадд не готова посплетничать, то, быть может, Бэджер будет сговорчивее? Вам понятна логика, стоявшая за моими вопросами?

– Думаю, да. Должно быть, убийца вошел в гримерную и спрятался за ширмой в то время, когда мисс Бадд отсутствовала, поджидая за кулисами мадемуазель Россиньоль, чтобы проводить ее со сцены. Поскольку таков был заведенный порядок, значит, кем бы ни был убийца, он знал об этом. Следовательно, это не был кто-то посторонний. Скорее всего, его следует искать среди артистов или работников мюзик-холла.

– Недурно аргументировано, дружище! Вы так хорошо усвоили мой дедуктивный метод, что я начинаю опасаться за свои лавры. Далее мы можем сделать вывод, что, когда мисс Бадд покинула гримерную вторично, чтобы сходить за полпинтой пива, убийца вышел из-за ширмы и задушил мадемуазель Россиньоль ее собственным чулком.

Между прочим, обратите внимание на этот факт. Он крайне важен для расследования.

Остается один важный вопрос, на который, надеюсь, ответит Бэджер. В какое время убийца покинул гримерную? А вот, наверно, и привратник! – воскликнул Холмс, так как в дверь постучали. – Входите!

В ответ на приглашение в комнату вошел угрюмый человек в шапке и шарфе – тот самый, которого я видел раньше: это он выглядывал из каморки рядом со служебным входом. Хотя волосы у него были седые, длинные свисающие усы приобрели оттенок красного дерева из-за пристрастия к дешевому грубому табаку. Судя по запаху, распространившемуся в комнате при его появлении, он также любил крепкий эль.

У Бэджера нашлось что сказать о передвижениях мадемуазель Россиньоль и мисс Бадд, и немало.

– Да, я видел, как она уходит со сцены вместе с костюмершей, – сказал он, предварительно издав хрип, как старая фисгармония, которая неохотно берет первую ноту. – Из моей каморки мне все видно. Мисс Россиньоль вошла в гримерную, а Эгги Бадд через несколько минут выскочила за полпинтой портера для ее светлости. И я видел, как Эгги вернулась.

– Минутку! – остановил это словоизвержение Холмс, подняв руку. – Давайте-ка вернемся назад. Вы видели, чтобы кто-нибудь заходил в гримерную, пока мисс Бадд ждала мисс Россиньоль за сценой?

Бэджер надул щеки, обдумывая вопрос:

– Не скажу, что видел, сэр. Как раз в это самое время такая суматоха поднялась – за всем и не углядишь. Люди то и дело входили и уходили. А тут еще эти тюлени. Терпеть не могу дрессированных животных! – вдруг взорвался Бэджер в неожиданном приступе ярости. – Оставляют повсюду свои «визитные карточки», чтобы другие за ними убирали, и требуют рыбу и сырое мясо ни свет ни заря! Это уж ни в какие ворота! Да пусть лучше тут кувыркаются акробаты хоть каждый день!

– Да, конечно! – пробормотал Холмс. – Но, пожалуйста, давайте вернемся к нашей теме, Бэджер. Что случилось после того, как мисс Бадд возвратилась из пивной «Корона»?

– Она вдруг как закричит – прямо мороз по коже, сэр! А когда я пошел посмотреть, чт́о там стряслось, мадемуазель лежала головой на туалетном столике мертвая.