Дэвид Маркум - Новые записки Шерлока Холмса (сборник)

Jura pna V frr lbh? F

– «Когда я тебя увижу? С.», – почти мгновенно прочел Холмс.

Зайгер кивнул:

– «С.» означает «София». Она написала «V» прописной буквой, как в английском принято писать «я». Чтобы окончательно запутать тех, кому эти послания могли попасть в руки, следовало бы использовать только строчные буквы и обойтись без пробелов. Впрочем, София могла и не справиться с этой задачей.

– И где лежала записка? – уточнил Холмс, чуть приподнимая лист с зашифрованным посланием.

– На столе Морланда, в его кабинете. Прямо поверх других бумаг, счетов и квитанций. Он даже не попытался спрятать ее. Впрочем, было очевидно, что и напоказ он ее специально не выставляет. Наверное, просто бросил в кипу бумаг. Вряд ли спохватится.

– Тебя видели? – спросил Тенли.

– Нет, – ответил Зайгер. – По крайней мере, не там, где я побывал, – добавил он, несомненно давая мне и Холмсу понять, что ему удалось незаметно подложить свои находки обратно. – В округе практически никого нет. Осмотрев служебные постройки, я зашел в сад. Там тоже никого не оказалось, так что я поднялся по черной лестнице и зашел в кабинет мистера Морланда. Найти писчую бумагу мне не составило труда, а послание от Софии почти сразу бросилось в глаза. Ну а потом я спустился вниз.

Холмс сложил бумаги:

– Просто превосходно, Зайгер. Я даже и не думал, что будет так легко воплотить план в жизнь.

– А в чем заключается ваш план, мистер Холмс? – поинтересовался Тенли.

– Если Гриффин сможет отвезти нас обратно домой, я научу племянника азам подделки документов. А пока поясню, что намерен осуществить.

И великий детектив рассказал нам о своих планах. Надо сказать, они представляли собой довольно рискованный, но в то же время наиболее рациональный путь, который помог бы завершить расследование. Я вздохнул: по всей видимости, нам предстояла очередная ночь в засаде. Мне довелось пережить множество таких ночей, и я лишь надеялся, что в этот раз не придется сражаться с каким-нибудь чудовищем вроде собаки Баскервилей.

Уже на ферме Тенли уточнил, в котором часу нам следует вернуться в поместье Морланда.

– Полагаю, около десяти, – ответил Холмс. – К тому времени уже стемнеет, но у нас еще будет пара часов.

– Велю своим людям приготовиться чуть пораньше, – сказал инспектор. – У служебных построек, верно?

– Точно, – ответил Холмс. – Посмотрим, станет ли Морланд заходить внутрь.

Усмехнувшись, Тенли повернулся к Зайгеру.

– А о какой именно постройке идет речь, Зайгер? – лукаво спросил он.

Вопрос застал юношу врасплох. Инспектор протянул руку и ощупал его опустевший рюкзак.

– Даже не буду спрашивать, что там лежало, – сказал он. – Не уверен, что хотел бы узнать об этом прямо сейчас. К тому же я доверяю мистеру Холмсу. Но вот если бы я действительно служил в Скотленд-Ярде, то проявил бы более активный интерес.

Что бы там ни лежало, сейчас его уже нет. И исчезло оно как раз в тот момент, когда ты рыскал по владениям Морланда. Возможно, ты спрятал эту вещь и в доме. Но поскольку мистер Холмс просит выставить охрану у построек, держу пари, ты оставил ее в одной из них. Так что во избежание промашки я задам свой вопрос снова: о какой именно постройке идет речь?

Зайгер покосился на дядю – тот сиял от удовольствия. После разрешающего кивка Холмса мальчик ответил инспектору:

– О пустой конюшне к западу от дома. – Он посмотрел на рюкзак, а потом снова перевел взгляд на Тенли: – Предупредите людей: им нужно быть начеку, когда Морланд зайдет внутрь и выйдет с вещами. Вероятно, с белым узлом ткани.

– Прекрасно, – усмехнулся Тенли.

– Дорогой инспектор, – обратился к нему Холмс, – не позволяйте моему брату попусту растрачивать ваши таланты.

– Могу заверить вас, сэр, он и сам себе этого не позволит. И никогда не позволял. – И Тенли, козырнув, покинул нас.

После отъезда инспектора и Гриффина мы с Холмсом и Зайгером обменялись взглядами, полными удовольствия и облегчения. Мы с другом уже было повернули к дому, но юноша остановил нас.

– А что это за… высушенная рука, которая была завернута в одежду убитого? – спросил он.

Холмс взглянул на меня, словно советуясь, стоит ли рассказывать мальчику об этом. Должно быть, он решил, что я предпочитаю быть честным до конца, поскольку ответил племяннику откровенно:

– Она называется Рукой Славы, и ее используют в черной магии.

– Я так и думал, – пробормотал Зайгер. – Сразу видно, что для благих целей она вряд ли годится. Но откуда она в Йоркшире? Зачем она этим людям?

– Ее, несомненно, применяют в тайных ритуалах. Вероятно, они имеют отношение к «истинному пути», который так интересует Софию. Подозреваю, что артефакт использовали и при убийстве в попытке придать ему эдакий оттенок обряда. Каким-то образом Вилкиса заставили надеть ритуальную одежду, а потом отвели в некое место, которое мы никак не можем отыскать. Там София и Морланд убили беднягу. Не знаю, имел ли кто-нибудь еще к этому отношение. Впрочем, сомневаюсь в этом. Ну а затем труп спрятали в яме.

После того как Вилкис умер, ему сменили одежду, чтобы скрыть тот факт, что его убили в ходе какого-то обряда. Тело положили в яму, а трупу перерезали горло. Поскольку Вилкис уже был мертв и почти вся кровь вытекла из раны на спине, на воротничок попало не так уж много крови.

Зайгер притих, а затем задал еще один вопрос:

– Но откуда взялась эта рука? Такую ведь не купишь в обычном лондонском магазине.

Холмс ответил:

– Подобные амулеты изготавливают из высушенной и забальзамированной руки казненного – в большинстве случаев повешенного именно за убийство. Обычно отрезают левую кисть; впрочем, иногда верующие стараются завладеть той самой рукой, которой и было совершено злодеяние.

Артефакт используют в качестве своеобразной подставки для свечи – верование гласит, что только тот, кто использует руку, может видеть свет. Более радикальные практики даже изготавливают свечи из жира казненного. Считается, что обладатель подобного амулета может открыть любую дверь.

В начале восьмидесятых мы с Уотсоном натолкнулись на группу практиков, использующих Руку Славы.

– И что же случилось? – спросил Зайгер, широко раскрыв глаза.

– Их убедили прекратить свои эксперименты, – ответил Холмс, специально недоговаривая.

Он никоим образом даже не намекнул на опасность, которой мы оба подверглись, а также на те усилия, которых нам стоило уничтожить Черный Клан. Никогда не забуду, как мы бежали из горящего дома, располагавшегося прямо над входом в подземелье клана, – это чуть не стоило жизни как нам, так и малышу, которого мне удалось вытащить из наполненных дымом тоннелей.

– Та Рука Славы ныне находится в музее в Уолсолле, – добавил сыщик, поворачивая к двери.