Фил Гровик - Секретный дневник доктора Уотсона

– Вы утверждаете, что вы и ваши преступники охраняли Англию во время мировой войны?

– Да, доктор Уотсон. Конечно, не мы одни, но да. Даже имелось молчаливое соглашение между определенными правительственными организациями и мной по этому поводу. Мои люди не могли принести пользу в армии и на флоте, поэтому они делали все возможное, чтобы помочь нашей победе единственным способом, который знали. Я пришел лишь для того, чтобы отдать должное павшему герою. Я знаю, что Шерлок Холмс был моим противником, но он был и англичанином, патриотом до мозга костей, и куда лучше меня подходил для того, чтобы сыграть свою роль ради короля и страны.

При этих словах у меня в голове будто прозвенел колокольчик. Мой тон внезапно изменился, и Клей сразу же это заметил.

– Пожалуйста, простите меня, – извинился я. – Я думал, что вы пришли с каким-то гнусным делом и собирались угрожать моей жене, сыну и дому.

– Доктор Уотсон, я не чудовище. Я не нападаю на женщин и детей, – произнес Клей осторожно, будто не ожидал такого развития разговора.

Я и сам не ожидал и все-таки продолжил:

– Кстати, вы правы насчет моего друга. Мы с Холмсом выполняли одно очень важное задание, чтобы помочь выиграть войну. Именно поэтому он и погиб.

– Насколько я понял, все дело в трусливых немецких подводных лодках.

– Не исключено, – уклончиво ответил я.

Едва я произнес последнюю фразу, Клей довольно громко хмыкнул. Мой тон его мгновенно насторожил.

– Что вы имели в виду под словами «не исключено»?

– Клей, то, о чем я вас сейчас попрошу, находится даже за пределами моего понимания. Если бы всего год назад мне сказали, что я буду обращаться к вам с этим делом, я посчитал бы это безумием. Но если я когда-нибудь приду к вам и попрошу помочь мне узнать всю правду об убийстве Холмса, вы согласитесь?

Теперь уже Клей был ошарашен. Он смотрел на меня, будто нищий, в потянутую руку которого кто-то вложил купюру в двадцать фунтов стерлингов. Он не верил своим ушам, но не хотел отпугнуть удачу.

– Доктор Уотсон, вы утверждаете, что Холмс погиб не в результате атаки немецких подводных лодок?

– Я хочу сказать, что он был убит во время службы своей стране. Но, тем не менее, я не уверен, каким образом.

– Это заявление на грани абсурда, доктор. Теперь друг и соратник моего покойного великого противника просит меня помочь раскрыть тайну его смерти. – Клей замолчал на мгновение и вдруг хитро прищурился: – А если я окажу вам эту услугу, доктор Уотсон, на какую компенсацию я могу рассчитывать?

– Простите, я говорил с вами резким тоном. Но вы сказали, что пришли отдать должное павшему герою империи, пусть даже этот человек был вашим заклятым врагом. Ваш порыв свидетельствует об особом благородстве, хотя я и не подозревал, что оно у вас есть. Но теперь вы желаете знать, какую выгоду вам сулит мое предложение. Быстро же вы растеряли свой альтруизм!

– Это не так, доктор Уотсон, – нахмурился преступник. – Я выполню вашу просьбу. Но она столь странная и неожиданная, что я не смогу чувствовать себя комфортно без толики ответного благородства с вашей стороны.

– Хорошо, согласен. Хотя я не могу сказать, как именно отплачу вам за помощь, достаточно ли вам моего слова чести врача?

– У врача не может быть слова чести. Но я приму ваше слово англичанина.

– Считайте, что я вам его дал, мистер Клей.

– Отлично.

И затем – хотя я никогда не думал, что подобное может случиться, и просил дух Холмса меня простить – я пожал руку дьяволу.

После ухода Клея я позвонил в Скапа-Флоу. Мне сказали, что адмирал Ярдли накануне отправился в Лондон, но они не знают, куда именно.

Мое беспокойство оказалось излишним: в начале одиннадцатого Ярдли сам приехал ко мне. После очень крепкого рукопожатия я представил его Элизабет, которая, обменявшись со мной понимающим взглядом, оставила нас вдвоем на весь вечер.

– Адмирал, откуда вы узнали, что я вернулся? – задал я первый вопрос.

– Я могу не служить в разведке военно-морского флота, но у нас, старых морских волков, есть свои методы.

Я предложил ему выпить, но он попросил холодного чаю – вечер был очень теплым. После нескольких вежливых фраз мы наконец перешли к делу.

– Адмирал, пожалуйста, расскажите мне все, что вы знаете о гибели вашего сына, моего друга и сэра Майкла, потому что мы на острове ничего не слышали.

– Вы хотите сказать, что узнали о трагедии только вернувшись домой?

– Именно так и было.

– Черт побери! Вы почти год оставались в неведении. Я узнал во время патрулирования Северной Атлантики. Мне сообщили, что немецкая подводная лодка торпедировала корабль и Уильям, Холмс, Майкл, Питерс и все прочие или утонули, или погибли во время взрыва. Но я кое-что проверил. Мне назвали определенное место и время, я провел некоторые расчеты и обнаружил, что в случае движения на обычной скорости, а также учитывая время, когда «Спаситель» отплыл от Эльютеры, они просто не могли находиться даже поблизости от предполагаемого места затопления. По моим подсчетам, они были ближе всего к Бермудам.

– Бермудам?

– Да. И вот еще что, доктор. Один мой друг, капитан, который стоял на рейде в тех водах, помнит, как местные жители говорили про взрыв на воде неподалеку от острова как раз в то время, когда, по моим подсчетам, там должен был находиться «Спаситель». Это было около часа ночи. Значит, «Спаситель» утонул не в то время и не в том месте, как нам сказали. Таким образом, сообщения были фальшивыми, и я захотел узнать, кто их составлял.

– Позвольте мне догадаться. Разведка?

– Правильно. Я отправился к Ньюсому, чтобы выяснить, почему его люди предоставили такие сведения. Он заявил, что радисты поймали немецкую волну: немцы говорили про корабль-шпион, который шел от Багамских островов.

– Корабль-шпион? Откуда, черт побери, они это взяли?

– Как сказал Ньюсом, немцы посчитали, что на этом судне плывут важные британские агенты, и его опознали как один из кораблей, которые ранее участвовали в британской операции вторжения в Архангельск. Немецкая подводная лодка получила приказ немедленно его затопить. «Спаситель» не был нигде зарегистрирован. Вспомните: он же выполнял очень секретное задание. Люди из нашей разведки вообще не поняли, о чем говорят немцы, и решили не обращать внимания. Они подумали, что это просто попытка дать ложную информацию.

– И вас удовлетворила версия о том, что немцы потопили «Спаситель»?

– Да, но я уверен, что потопили его не там, где утверждают наши отчеты.

– Вы представляете, что нам следует сделать?

– Нет, совершенно не представляю. Я знаю только, что моего сына больше нет с нами, как и мистера Холмса с Майклом.

– Боже, я совсем забыл вам рассказать!