Рекс Стаут - Знают ответ орхидеи (сборник)

– Тем более что миссис Карноу являлась вашей клиенткой! – не преминул подколоть моего босса инспектор Кремер.

Вульф даже не взглянул в его сторону, посчитав ниже своего достоинства реагировать на недостойные выпады извечного противника. Он продолжал ровным голосом:

– Вторым обстоятельством послужила подсказка о возможности существования другого мотива для убийства. Подсказка содержалась в письме, которое миссис Карноу показала мне вчера. Это последнее письмо, полученное ею от мужа из Кореи почти три года назад.

Вульф выдвинул ящик письменного стола и достал оттуда несколько листков бумаги.

– Вот это письмо. Сейчас я прочитаю вам только относящийся к делу отрывок.

Кстати о смерти: если кто-то подстрелит меня, вместо того чтобы подставиться под мою пулю, кое-что сделанное мною незадолго до отъезда из Нью-Йорка тебя потрясет. Мне бы хотелось находиться поблизости, чтобы посмотреть, как ты это воспримешь. Ты неоднократно заявляла, что деньги тебя не волнуют, они того не заслуживают. Ты также говорила мне, что, хоть мои слова всегда звучат сардонически, у меня не хватит духу, чтобы сардонически действовать. На этот раз ты увидишь. Признаю, что мне придется умереть, дабы получить возможность «смеяться последним». Но какой это будет сардонический смех! Иногда меня берет сомнение, люблю ли я тебя или ненавижу. Эти два чувства трудно разделить. Вспоминай меня в сновидениях своих.

Вульф снова спрятал листки в ящик и запер его.

– Миссис Карноу предположила, что ее муж составил новое завещание с целью лишить ее наследства. Но против этой теории можно выдвинуть два возражения. Во-первых, состоятельный человек не может столь грубо, из непонятного каприза, вычеркнуть из завещания имя жены. Во-вторых, такой поступок был бы просто жестоким, но отнюдь не сардоническим. Но, думаю, вы должны согласиться, что выражение «кстати о смерти» указывает на связь между его поступком и завещанием. Сам собой возникает вопрос: каким образом человек подобного склада мог изменить свое завещание, чтобы заставить жену переживать из-за денег? А о том, что его намерения были именно таковы, свидетельствует письмо. – Вульф развел руками. – При данных конкретных обстоятельствах напрашивается весьма правдоподобное и убедительное предположение: Карноу на самом деле составил новое завещание, в котором оставил все свое состояние жене. Тем самым он, безусловно, обрек бы ее на неизбежные переживания и неприятности из-за денег, какие испытывал сам. Ведь ему приходилось потакать прихотям родственников, которые фактически находились на его иждивении. А поскольку это были его деньги и его родственники, то для миссис Карноу возникшие денежные недоразумения оказались бы куда более болезненными, чем для него самого. Такое решение я бы назвал сардоническим. Впрочем, им в равной мере могли руководить и другие соображения. Например, нежелание по доброй воле оставлять родственникам большие суммы денег. Хотя миссис Карноу и не сочла возможным откровенно высказаться на сей счет, я понял, что ее покойный супруг не считал свою родню образцом для подражания в том, что касается бережливости и разумного отношения к финансам. Справедливость его суждения подтверждается тем, как легкомысленно они распорядились наследством.

Энн Хорн повернула голову и кислым тоном произнесла:

– Большое спасибо, дорогая Лина!

Кэролайн промолчала. Судя по напряженному выражению ее лица и позе, сейчас она была способна дать ответ, который вызвал бы настоящий взрыв негодования.

– Поэтому, – невозмутимо продолжал Ниро Вульф, – высказанное миссис Карноу предположение о том, что ее муж составил новое завещание, заслуживало проверки. Расспрашивать об этом кого-либо из вас я посчитал элементарной глупостью. Резонно было предположить, что к исполнению своего намерения Сидни Карноу привлек друга и поверенного, мистера Биба, но я признал невежливым обращаться к нему по данному поводу. Не знаю, слышал ли кто-нибудь из вас такое имя – Сол Пензер?

Ответа не последовало. Никто не кивнул. Возможно, все они впали в транс.

– Я обычно возлагаю на мистера Пензера, – пояснил Вульф, – самые серьезные поручения. Мистер Пензер наделен необычайными качествами и способностями. Я сказал ему, что если мистер Биб и составил для мистера Карноу новое завещание, то эту бумагу наверняка печатала секретарша адвоката. Мистер Пензер встретился с ней и попытался войти в контакт, не вызывая подозрений. Такое деликатное дело я не мог бы поручить никому, даже мистеру Гудвину. Мистер Пензер явился к ней после полудня, представившись служащим Федерального страхового агентства, которому якобы необходимо прояснить неточности, вкравшиеся при оформлении ее страхового полиса.

– Он осмелился изображать слугу закона! – возмутился мистер Биб.

– Возможно, – равнодушно согласился Ниро Вульф. – Если служащий страхового агентства действительно является «слугой закона», то мистера Пензера ожидает заслуженная кара. Во всяком случае, через десять минут он получил кучу сведений. Секретарша мистера Биба, Вера О’Брайен, работает у него два с половиной года. Ее предшественница Элен Мартин уволилась от мистера Биба в ноябре пятьдесят первого года, когда вышла замуж за некоего Артура Рэбсона. Вместе с мужем она уехала на постоянное место жительства в город Флоренцию, штат Южная Каролина, где ее супруг владеет автомастерской. Таким образом, если Карноу составил новое завещание до своего отъезда из Нью-Йорка, и если для этого он прибег к услугам мистера Биба, и если новое завещание печатала секретарша этого последнего, это могла быть только миссис Артур Рэбсон.

– Сразу три «если», – пробормотал Кремер.

– Да, – согласился Вульф, – но поддающиеся проверке. Меня так и подмывало позвонить миссис Рэбсон в Южную Каролину, но это было рискованно. Поэтому мистер Пензер полетел в Колумбию [19], а я позвонил туда и заказал маленький самолет до Флоренции. Час назад или немногим ранее мистер Пензер позвонил оттуда. Он успел переговорить с миссис Рэбсон и получил от нее подписанные показания. В случае необходимости она готова приехать в Нью-Йорк. Она показала, что мистер Биб продиктовал ей новое завещание мистера Карноу осенью пятьдесят первого года. Она его напечатала. Более того, она засвидетельствовала завещание, когда мистер Карноу подписывал его. Второй свидетельницей стала некая Нора Уэйн, но ей не было известно содержание этой бумаги. По завещанию все состояние мистера Карноу отходило его супруге, однако оговаривалось, что она должна в разумных пределах обеспечивать средствами к существованию его родственников, перечисленных поименно. Миссис Рэбсон не знала, что…