Эдгар Уоллес - Король страха

— Хм, пансион, — задумался Равини. — Странную она себе подыскала работу.

— Она работает там секретаршей, — доложил Лу. Он уже сообщал об этом самое меньшее четыре раза, но мистер Равини был из разряда тех странных людей, которые в старых фактах ищут новые откровения. — К тому же это непростое место, — добавил Лу. — Только для богачей. Комната — двадцать гиней в неделю, и считай себя счастливчиком, если тебе не откажут.

Равини ненадолго задумался, поглаживая подбородок двумя пальцами, потом сказал:

— У нас свободная страна. Что может помешать мне остановиться в… Как это место называется? «Замок Лармс»? Еще ни одна женщина не отказывала мне. Все равно, говоря «нет», они имеют в виду «да». Как бы то ни было, она должна предоставить мне комнату, если у меня есть деньги, чтобы за нее заплатить.

— Думаете, она напишет об этом Ридеру? — предположил Лу.

— Пусть пишет! — Что бы ни было в ту минуту на уме у Равини, голос его звучал дерзко. — Что у него на меня есть? Разве снять квартиру в пансионе — преступление?

— А вы испытайте на ней один из своих счастливых перстней, — усмехнулся Лу.

Равини любовно посмотрел на перстни.

— Недавно пробовал их снять — не вышло, — сказал он. — Нет, я не собираюсь расставаться со своей удачей из-за нее. Она будет посговорчивее, когда узнает меня получше… Не беспокойся.

Надо же было такому случиться, что утром следующего дня, сворачивая с Хафмун-стрит, он встретил человека, которого ему хотелось видеть меньше всего на свете. К счастью, чемодан на вокзал повез Лу, поэтому ничто в облике мистера Равини не указывало на то, что он собирается покинуть Лондон в поисках романтических приключений.

Мистер Ридер посмотрел на сверкающие бриллианты Равини. Похоже, эти камни имели какое-то особенное воздействие на сыщика.

— Все еще не растерял своего счастья, Джорджио, — сказал он, и Равини самодовольно улыбнулся. — И куда же ты собрался в это прекрасное сентябрьское утро? Отнести свои грязные денежки в банк или получить визу в паспорте?

— Гуляю, — беззаботно ответил Равини. — Просто решил немного взбодриться. — Потом с оттенком иронии в голосе добавил: — А что с тем филером, которого вы хотели ко мне приставить? Что-то не вижу его.

Мистер Ридер посмотрел куда-то вдаль.

— Он всегда рядом, Джорджио, — мягко ответил он. — Вчера он не отставал от тебя от «Флотсэма» до той небольшой пирушки, которую ты посетил на Мейда-Вейл, и проводил тебя до самого дома, куда ты вернулся в четверть третьего ночи.

Джорджио от изумления разинул рот.

— Не хотите же вы сказать, что… — Он огляделся по сторонам. Вокруг не было ни души, только какой-то мужчина с открытым приятным лицом шел невдалеке неторопливой походкой; судя по сюртуку и цилиндру, это был доктор. — Об нем речь? — нахмурился Равини.

— Не «об нем», а « о нем», — поправил мистер Ридер. — Английский у тебя еще хромает.

Равини не скоро покинул Лондон. Только в два часа ему удалось отделаться от соглядатая, и уже через пять минут он сидел в южном экспрессе. Тот же старый извозчик, который подвозил и Маргарет Белмэн к «Замку Лармс», доставил его по длинной, петляющей между холмов дороге через широкие ворота прямо к порогу гостиницы. Встретить незнакомца вышел престарелый швейцар в добротной аккуратной форме.

— Мистер…

— Равини, — представился джентльмен. — Хочу снять у вас комнату.

Швейцар покачал головой.

— Боюсь, у нас нет свободных мест, — сказал он. — У мистера Дейвера правило: не принимать гостей без предварительной записи. Я позову секретаря.

Равини вошел следом за ним в просторный вестибюль и опустился в одно из роскошных кресел. Это, подумал он, не похоже на обычный пансион. Даже для гостиницы все выглядит слишком уж роскошно. Никто из постояльцев не появлялся. Наконец раздались шаги, он встал и встретился лицом к лицу с Маргарет Белмэн. Несмотря на то что им уже приходилось разговаривать и беседа та была не из приятных, Маргарет не подала виду, что узнала его, и заговорила с ним, как с обычным посетителем.

— Согласно правилу, установленному владельцем, мы не принимаем гостей без предварительной записи, — сказала она. — Так что простите, в данной ситуации, боюсь, мы не сможем предоставить вам комнату.

— Я уже написал вашему владельцу, — ответил Равини, который, когда было нужно обмануть, за словом в карман не лез. — Давайте-ка, барышня, лучше посмотрите, что у вас тут можно для меня подыскать.

Маргарет задумалась в нерешительности. Была б ее воля, она приказала бы немедленно вернуть чемодан этого человека в еще не отъехавший экипаж, но сейчас она на работе и не может позволить собственным предубеждениям смешиваться с обязанностями.

— Подождите, пожалуйста, — сказала она и отправилась к мистеру Дейверу.

Великий криминолог сидел над каким-то огромным талмудом и выслушал Маргарет, глядя на нее поверх роговых очков.

— Равини? Посторонний джентльмен? Ну конечно, он посторонний. Как говорится, пришелец в жилищах наших. Положение довольно необычное, но в данных обстоятельствах… Да. Думаю, нужно его принять.

— Этого человека не стоит принимать, мистер Дейвер, — твердо произнесла она. — Мой друг, который знает таких людей, говорит, что он — преступник.

Смешные бровки мистера Дейвера взметнулись вверх.

— Преступник? Какая удача! Да для моей работы это просто находка! Вы согласны? Я так и знал, что согласны. Пусть остается. Если он мне надоест, я его выставлю.

Огорченная Маргарет вернулась в вестибюль. По правде говоря, она чувствовала себя довольно глупо. Равини все так же сидел в кресле и поглаживал пальцем тонкий ус, правда, выглядел несколько менее самоуверенно, чем раньше.

— Мистер Дейвер говорит, вы можете остаться. Я пришлю к вам экономку, — объявила Маргарет и отправилась на поиски миссис Бартон, которой дала необходимые распоряжения, а та выслушала, глядя на нее печальными глазами.

Маргарет злилась на себя за то, что стушевалась перед мистером Дейвером, за то, что не была настойчивее. Надо было сказать ему, что, если Равини останется, тогда уедет она. Можно было даже честно объяснить ему, почему она не хотела, чтобы итальянец оставался. Утешало ее лишь то, что она не обязана видеться с постояльцами, если только те сами не выражают желания с ней поговорить, а Равини слишком умен, чтобы воспользоваться этим правом.

Вечером, уединившись в своей комнате, она написала длинное письмо мистеру Ридеру, но потом подумала и порвала его. Нельзя же, в самом деле, обращаться к Дж. Г. Ридеру каждый раз, когда что-то ее беспокоит. У него и своих забот хватает, подумала она, и была совершенно права, поскольку в ту самую минуту, когда Маргарет сидела за письменным столом, мистер Ридер был занят тем, что с огромным интересом изучал самострел, сконструированный специально для того, чтобы убить его.