Рекс Стаут - Знают ответ орхидеи

— Твоя шляпа. Том. Повесь ее!

Да, понятно почему он не оставил билет в кассе. Прежде чем он успел отреагировать должным образом, ну, например, скорчить гримасу или послать ее ко всем чертям, я сам повесил шляпу на вешалку. Мы прошли в кабинет, где Ирвины тотчас же заявили о себе во всеуслышанье. Я расположил стулья на небольшом расстоянии друг от друга, чтобы никому не было тесно, но Том Ирвин подвинул свой вплотную к стулу жены, сел и взял руку дражайшей супружницы в свою. Я вовсе не против, если дама и господин держат друг друга за руки, но только тогда, когда оба этого хотят — Фэнни Ирвин не хотела. Нет, она не пыталась отнять свою руку, но ей стало не по себе. Надеюсь, примеры, которые я привел, помогут моей двадцатитрехлетней корреспондентке удержаться от соблазна давать приказы, либо удерживать чью-то руку в своей насильно. Однако все это на ее совести, и я думаю, она быстренько найдет гаечный ключ для подкрутки механизма семейной жизни или же это сделает ее будущий муж.

Однако я забегаю вперед. До шести еще кое-что произошло. Мою трапезу прерывали дважды. Сперва позвонил Фред Даркин и сказал, что виделся с этим самым типом, дежурившим в аптеке в тот злополучный вечер, и ничего от него не добился, а еще, что он, Фред Даркин, до чертиков надоел хозяевам всех заведений в радиусе двух кварталов от дома 171 по Восточной Пятьдесят Второй улице, в которых есть телефонные кабины. Я велел ему ехать к Вульфу. Потом позвонил Орри Кэтер и спросил, назначили мы администратора наследства или нет. Ему я тоже велел ехать к нам. Оба прибыли еще до того, как покончили с ланчем, и Вульф сообщил им о смерти Джонни Кимза уже в кабинете.

Они согласились с Солом и со мной, что скорей всего бедного Кимза устранили. Оба не испытывали к Джонни каких-то особых чувств, но тем не менее долго работали с ним бок о бок. Фред Даркин совершенно верно заметил: «Хорошего парня кокнули, а уйма мерзавцев все еще топчет нашу старушку-Землю». Орри Кэтер добавил: «Да, но негодяев ждут крупные неприятности». Никто из них не сказал, что покуда негодяи на свободе, следует осторожно переходить улицу, однако это подразумевалось.

Всем были даны поручения. Сол командировался в офис Паркера, чтобы все время находиться у него под рукой. Орри, вооруженный ключами от квартиры Сельмы Моллой, должен был зайти к ней и тщательно осмотреть содержимое пресловутых картонных коробок. Фред, снабженный описаниями Джерома Аркоффа и Тома Ирвина, любезно предоставленными нам миссис Моллой, держал путь в театр Лонгакр, а после в бар напротив, дабы попытаться выяснить что-либо касающееся того вечера третьего января. Мы дали ему вырезки из газет.

Пока Вульф инструктировал своих служащих, Сельма Моллой позвонила из кухни друзьям и попросила их подъехать к Вульфу в шесть ровно. Не знаю, как она их зазывала, знаю лишь, что она наверняка не сказала, будто Вульф горит желанием выяснить, кто из них убил Майкла Моллоя. Они согласились подъехать. Я, правда, посоветовал ей сообщить, что Вульф работает рука об руку с Фрейером, пытаясь найти основания для апелляции — она так и сделала.

Когда все разошлись по своим делам, Вульф снова за нее взялся, требуя рассказать всю подноготную об ее друзьях. Разумеется, он припер ее к стенке своим обещанием вызволить из кутузки П.Х., но друзья тем не менее остаются друзьями, конечно, до тех пор, пока не покажут себя с иной стороны. Миссис Моллой излагала только факты — надо отдать ей должное. К примеру, она не сказала, что Фэнни Ирвин и Пэт Диган снюхались, нет, она попросту отметила, что так считает Рита Аркофф.

Джером Аркофф, тридцативосьмилетний здоровяк шестифутового роста с длинной постной физиономией, серо-голубыми глазами, большим носом и большими ушами (таким описанием его внешности миссис Моллой снабдила Фреда Даркина) был настолько удачливым продюсером телепрограмм, что сумел нажить себе язву. Она познакомилась с ним через Риту — одно время они работали манекенщицами, а потом Рита вышла замуж за Аркоффа. Это случилось примерно в то же самое время, когда Сельма бросила работу манекенщицы и устроилась в офис к Моллою. Аркофф и Моллой познакомились благодаря дружбе их жен, отношения у них были самые заурядные — ни особой любви, ни ненависти. Если между ними и произошли что-то такое, что могло впоследствии привести к убийству, Сельма об этом не знала. Она не исключала возможности, что Моллой с Ритой могли наставить Аркоффу рога, хотя она об этом ничего не знала, и что Аркофф мог смыть с себя пятно, прикончив Моллоя. Однако причем тут Питер Хейз? Тем более, что Аркофф ему всегда симпатизировал.

Томасу Л. Ирвину исполнилось сорок. Красивый, худощавый мужчина со смуглой кожей и жиденькими черными усиками, Томас работал администратором по сбыту продукции в одной большой полиграфической компании. Сельма познакомилась с ним вскоре после замужества, как и с Патриком Диганом. Компания Ирвина выполняла заказы ассоциации Дигана, которая сокращенно называлась БАСМ. Фэнни Ирвин так и называла Дигана — БАСМ. Ирвин с Моллоем действовали друг другу на нервы и между ними имели место несколько стычек, но у Сельмы не было оснований считать, что они ненавидели друг друга.

Печально, что урожай оказался таким скудным. Вульф попытался было копнуть вглубь, но на поверхность всплыло лишь подозрение Риты Аркофф относительно Фэнни Ирвин и Пэта Дигана, что тоже не больно обнадеживало. Пусть это так и было, пусть Ирвин что-то и заподозрил, вряд ли его негодование могло вылиться в мысль убить Моллоя. Вульф отбросил эту версию как негодную и вернулся к отношениям между мужчинами, когда позвонил Сол Пензер из офиса Паркера. Он сказал, что готовы кое-какие бумаги для подписи миссис Моллой — она должна была подписать их в присутствии нотариуса, для чего и подъехать к Паркеру. Мадам уехала, а через пять минут, ровно в четыре, Вульф поднялся в свою оранжерею.

До прихода честной компании оставалось еще два часа, и я вполне мог успеть смотаться на Пятьдесят Вторую улицу помочь Орри разбирать картонные коробки, но мне было ведено не отлучаться, и очень хорошо, что я не отлучился. Беспрестанно трезвонил телефон: Лон Коэн, наш клиент из Омахи, Пэрли Стеббинс — он интересовался, знаем ли мы маршрут, которым следовал в среду вечером Джонни Кимз, а также перечень лиц, с которыми он встречался. «Нет», — сказал я, а он, разумеется, мне не поверил. Когда вскоре после пяти раздался звонок в дверь, я надеялся увидеть на крыльце Пэрли, пришедшего к нам качать права, но передо мной стоял незнакомец — высокий, худощавый и узкоплечий молодой человек с очень мрачной физиономией. Стоило мне открыть дверь, как он попытался вломиться в дом, но я был наготове и сдержал натиск.