Агата Кристи - Том 6

– Нет, не слышал и, признаться, очень удивлен.

– А я нет. Видите ли, Картрайт не из тех, кто способен навсегда удалиться от света.

– Да-да, в этом-то я целиком с вами согласен. Меня удивляет другое. Ведь, кажется, у сэра Чарлза есть особая – и надо сказать, обворожительная! – причина, удерживающая его в Лумауте, а? Разве я не прав? Эта забавная девчушка, которую все зовут Мими?

Глаза Пуаро лукаво поблескивали.

– О, значит, вы тоже это заметили?

– Разумеется. У меня безошибочный нюх, впрочем, у вас, кажется, тоже. Ax, lajeunesse! [6] Молодость! (фр.) Она так трогательна!

Он вздохнул.

– Да-а, насчет причины вы попали в самую точку, – сказал мистер Саттертуэйт. – Однако именно поэтому-то сэр Чарлз и бежал из Лумаута.

– Бежал от мадемуазель Литтон Гор? Но ведь он ее обожает, это ясно как день. Зачем же бежать?

– Ах, мосье Пуаро, вам этого не понять. Чисто национальные комплексы, свойственные только нам, англосаксам.

Однако мосье Пуаро продолжал развивать свою мысль.

– Конечно, – сказал он, – это лучший способ достичь своей цели. Стоит только бежать от женщины, как она тут же бросится вдогонку за вами. Безусловно, сэр Чарлз, столь опытный в сердечных делах, хорошо это знает.

Рассуждения мосье Пуаро позабавили мистера Саттертуэйта.

– Признаться, у меня на этот счет иное мнение, – сказал он. – А что привело сюда вас? Вы на отдыхе?

– Да, теперь это мое обычное времяпрепровождение. Видите ли, я весьма преуспел в своей профессии. Нажил изрядное состояние. Ушел в отставку. Теперь вот путешествую, смотрю на мир.

– Превосходно! N'est се pas? [7] Не правда ли? (фр.)

– Ма-мо-чка, – капризно затянула девочка, – ну чем мне заняться, скажи?

– Моя дорогая, – с упреком обратилась к ней мать, – разве тебе здесь не нравится? Посмотри, какое теплое солнышко!

– Но мне здесь нечем заняться!

– Побегай, поиграй. Ступай посмотри на море.

– Maman, – сказала вдруг невесть откуда взявшаяся девочка-француженка. – Joue avec moi! [8] Мамочка, поиграй со мной! (фр.)

– Amusetoi avec ta balle, Marcelle! [9] Да займись же чем-нибудь, Марсель! Поиграй в мяч! (фр.) , – досадливо поморщилась maman, подымая глаза от книги.

С унылым видом малышка послушно принялась стучать мячом о землю.

– Jema'muse [10] Я развлекаюсь (фр.) , – вздохнул Эркюль Пуаро с грустью. И как бы в ответ на мысль, которую он прочел во взгляде мистера Саттертуэйта, проговорил:

– И все же… Ну, вы меня понимаете…

Наступило неловкое молчание.

– Видите ли, – снова заговорил Пуаро. – Детство у меня прошло в бедности. Семья была большая, и нам пришлось самим выбиваться в люди. Я пошел работать в полицию, трудился в поте лица. И постепенно поднимался по служебной лестнице. Мое имя стало известным в профессиональных кругах, сначала на родине, в Бельгии, а потом и в других странах. Потом я вышел в отставку. А вскоре после этого началась война. [11] …вскоре после этого началась война. – Имеется в виду Первая мировая война 1914—1918 годов. Я был ранен. Больной и измученный, я приехал в Англию и нашел здесь приют у одной добросердечной леди. И вдруг она умирает.., насильственной смертью – ее отравили. Eh bien, тут уж я сделал все, на что был способен. Заставил поработать свои серые клеточки. И нашел убийцу. Тогда я понял, что для меня еще не все потеряно. В самом деле, я никогда прежде не чувствовал себя столь уверенно. Так началась моя новая деятельность в качестве частного сыщика. Сколько захватывающих, загадочных, головоломных дел я распутал! Ах, мистер Саттертуэйт, что это была за жизнь! Какая удивительная вещь людская психология! Вскоре я стал весьма состоятельным человеком. И вот в один прекрасный день я понял, что могу осуществить все свои мечты – денег у меня хватит.

Пуаро положил руку на колено мистера Саттертуэйта.

– Друг мой, – с чувством продолжал Пуаро, подавшись к собеседнику, – бойтесь того дня, когда ваши мечты сбудутся. Посмотрите на эту малышку. Как она мечтала о загранице.., казалось, что все будет таким удивительным, таким необыкновенным. Понимаете, о чем я?

– Понимаю, – сказал мистер Саттертуэйт. – Вы не радуетесь жизни.

– Совершенно верно, – кивнул Пуаро и, глядя на своего собеседника, подумал про себя: «До чего же он похож на доброго гнома!»

И впрямь, на маленьком сморщенном личике мистера Саттертуэйта выражалось живое сочувствие, глаза щурились в добродушно-лукавой улыбке. «Сказать? Или все-таки промолчать?» – прикидывал он.

Потом подчеркнуто неторопливо он развернул газету, которую все еще держал в руках.

– Вы уже видели это, мосье Пуаро? – сказал он, указывая на сообщение о смерти сэра Бартоломью.

Пуаро взял газету. Мистер Саттертуэйт внимательно наблюдал за ним. Лицо маленького бельгийца было непроницаемо, однако чувствовалось, что он весь напрягся, как терьер, учуявший в норе крысу.

Эркюль Пуаро еще раз пробежал глазами сообщение, сложил газету и вернул ее мистеру Саттертуэйту.

– Любопытно, – сказал он.

– Да. Похоже, сэр Чарлз был прав, а мы все ошибались.

– Да, – кивнул Пуаро, – кажется, мы ошибались… Признаться, мой друг, мне не верилось, что кто-то мог убить этого безобидного старика… Что ж, вероятно, я ошибся… Хотя, понимаете, не исключено, что вторая смерть – просто совпадение. Иногда случаются самые удивительные совпадения! Это говорю вам я, Эркюль Пуаро.

Он помолчал, потом снова задумчиво заговорил:

– Видимо, сэр Чарлз Картрайт интуитивно угадал правду. Он ведь актер… А они так тонко все воспринимают, так впечатлительны, живут чувствами, а не рассудком. Как правило, в жизни это ни к чему хорошему не приводит, но иногда оказывает неоценимую услугу. Кстати, а где сейчас сэр Чарлз?

Мистер Саттертуэйт улыбнулся.

– Могу сказать совершенно точно. Пошел в железнодорожную контору. Мы с ним сегодня возвращаемся в Англию.

– Ага… – многозначительно сказал мосье Пуаро. Его острый, чуть насмешливый взгляд, казалось, спрашивал: «Откуда у нашего славного сэра Чарлза такая прыть? Решил все-таки разыграть роль сыщика-любителя? Или тут что-то другое?»

Мистер Саттертуэйт никак не ответил на этот невысказанный вопрос, но его молчание было столь красноречиво, что мосье Пуаро угадал ответ.

– Понимаю, – сказал он, – Прелестные глазки мадемуазель Литтон Гор играют тут не последнюю роль. Сэр Чарлз руководствуется не только чувством долга, не правда ли?

– Видите ли, мисс Литтон Гор написала ему и просила вернуться.

Пуаро кивнул.

– Любопытно, – сказал он. – Никак не могу понять…

Мистер Саттертуэйт перебил его:

– Нынешних молодых девиц? Стоит ли удивляться? Я тоже их не понимаю. А уж таких, как мисс Литтон Гор…

Тут Пуаро, в свою очередь, прервал его: