Эллен Макклой - Макклой Э. Убийство по подсказке. Уэстлейк Д. «361». Макдональд Д. Д. «Я буду одевать ее в индиго»

Она была одна. Машина, «форд» английского производства, зарегистрированный в Оксаке, принадлежала американскому гражданину по имени Брюс Банди, 44 лет, проживающему по адресу: Оксака, Калье лас Артес, 81.

В полиции он сообщил, что в субботу одолжил свою машину молодому американскому туристу, которого звали Джордж. Банди не знал его фамилии, а также понятия не имел, как эта девушка оказалась в его машине. Полиция не смогла ее опознать, но в понедельник утром одна женщина узнала в погибшей Беатрис Боуи. По ее словам, мисс Боуи и мисс Маклин гостили у нее в доме на Авенида де лас Марипозас. Женщина — мадам Эва Витрье, француженка по национальности, рассказала полицейским, что за несколько дней до аварии ее гости, по-видимому, поссорились, и мисс Маклин уехала в Мехико. Еще она добавила, что мисс Боуи выглядела расстроенной и подавленной. Когда она не вернулась в воскресенье ночью, а в понедельник стало известно о катастрофе, Эва Витрье подумала, что это могла быть мисс Боуи. Мадам Витрье была знакома с мистером Банди, но не предполагала, что мисс Боуи тоже знала его. Имя «Джордж» ей ничего не говорило.

Полиция навестила дом мадам Витрье и изъяла личные вещи мисс Боуи, в том числе ее сумочку и туристическую карточку, которая на день смерти была просрочена уже на месяц.

Увидев, что я дочитал все бумаги, Майер спросил:

— Ничего нового?

— Нет, вопросов только прибавилось. Когда она послала в банк запрос о снятии денег со счета?

— Харл сказал, что это было в конце марта.

Я знал, куда Бикс просила перевести ей деньги. Вся сумма была переведена на адрес трейлер-парка «Лос Трес Риос» в Кулиакане и выплачена местным отделением Национального банка.

— Майер, что меня больше всего интересует, так это их дурацкое путешествие из Браунсвилля в Кулиакан, а потом в Оксаку. Они вместе ехали, жили в одном прицепе, но когда, где и как разделились? Мексиканцы с большим подозрением относятся к людям, которые торчат в их стране целые полгода. Конечно, ты всегда можешь передумать и вернуться обратно, но упаси тебя господь просрочить туристическую карточку. Зачем ей понадобились почти все ее деньги, и почему она не продлила визу?

— Заткнись, Макги, — проворчал Майер. — Лучше посмотри на этот потрясающий вулкан. То есть я хотел сказать — на три вулкана. Нет, по-моему, их здесь даже четыре!

— Читлальтепетль, Малинх, Икстацихуатль и Попокатепетль. Чтобы тебе было чуть легче запомнить, можешь называть вон тот вулкан не Читлальтепетлем, а Оризабой.

— Вот уж не знал, что ты такой знаток мексиканских вулканов!

— Когда-то давным-давно у меня был сад на крыше в Пуэбле. Там у меня висел огромный, самый большой на свете гамак. Представь себе: ты тихонько покачиваешься в этом гамаке, любуешься яркими звездами, а к твоему плечу прижимается какая-нибудь Мария Ампаро Челестина Родригес де ла Вега и шепчет тебе на ухо название каждого вулкана, при этом без единой ошибки.

— Не там ли ты овладел своим корявым мексиканским, сеньор?

— Во всяком случае, это помогло.

Зажглось табло с просьбой не курить и пристегнуть привязные ремни, и через четверть часа самолет нырнул в густой удушливый смог, переполнявший горную котловину, в которой раскинулся огромный город. Более шести миллионов из пятидесятимиллионного населения Мексики живут на этом болотистом плато на высоте семи с половиной тысяч футов над уровнем моря. Горы, окружающие плато Мехико, перекрывают выход выхлопным газам целой армады грузовиков и автобусов, начиная от последних моделей и кончая настоящими древними мастодонтами, представляющими собой дымящие и грохочущие коробки на колесах. Добавьте к этому дым из нескольких сотен тысяч жаровен на древесном угле и вы получите город, укрытый дымной завесой, которая в солнечные дни окрашивается в голубовато-золотистый оттенок, а в пасмурные — в багряно-коричневый.

Наш таксист с изящными наколками на руках и запястьях ловко лавировал в потоке машин, ухитряясь проскальзывать в щели, которые исчезали, едва мы успевали в них прошмыгнуть. Он сказал, что нам еще очень повезло, так как еще нет пяти и поэтому в это время дорога до отеля «Камино Реал» займет не более двадцати минут, а через полчаса на это ушло бы на час больше. Всю дорогу Майер просидел зажмурившись и под конец сказал, что предпочел бы полуторачасовой вариант.

Когда машина подъехала к Ла Пасеа де ла Реформа, выводящей к Чапультепеку, наш водитель принял участие в своеобразной игре на каждом дорожном круге. Вы вливаетесь в пятирядное движение, которое постепенно становится пятидесятирядным, как только вы попадаете на это дорожное кольцо. Затем весь поток машин с гудками течет вокруг монумента, причем каждый водитель старается найти лазейку, чтобы выскользнуть на нужную улицу.

Майер открыл глаза, и они тут же вылезли из орбит. Я попытался отвлечь его, неся всевозможную чепуху, например, почему Чапультепек в переводе означает «Гора Кузнечиков». Но все, что мне удалось из него вытянуть, было «Господи Иисусе!».

Таксист подкатил ко входу в отель, резко затормозил, повернулся к нам, посмотрел на часы и с довольной ухмылкой сообщил на ломаном английском:

— Тваттцать тве минутиз.

— Я посижу здесь еще чуть-чуть, — просипел Майер.

Поднявшись на лифте на третий этаж, мы оказались в длиннющем коридоре, в конце которого находились наши номера, сообщавшиеся между собой через ванную комнату. Вскоре подали коктейли. Распаковывая чемодан, я услышал голос Майера, напевающего какую-то затейливую мелодию, и обнаружил, что он уже нежится в огромной ванне, поставив бокал на край мраморной доски. Смуглая кожа на плечах и на груди была покрыта хлопьями мыльной пены.

— Кстати, насчет львов, — сказал он, изображая римского патриция. — Они чертовски жирные, ленивые, и вообще какие-то сонные. Пошли мальчиков за более тощими и голодными. Иначе как мы заставим трепетать от страха этих христиан?

— Что-нибудь еще?

— Кто отвечал за проведение последней оргии? Всего по три танцовщицы на гостя! Оргия без разврата — это черт знает что такое, а не оргия!

— Возьму на заметку.

— И принеси-ка мою цитру.

— Так быстро? Мы ведь еще не потушили последний пожар [12] Намек на римского императора Нерона (годы правления — 58–64 гг.н. э.), который, согласно легенде, сочиняя стихи о пожаре, приказал «для наглядности» поджечь весь Рим. .

Я оставил его плескаться в ванной, намыленного и поющего, вернулся в комнату и в огромной телефонной книге отыскал номер Рона Таунсенда. Телефонистка отеля объяснила, что можно обойтись без коммутатора.

Ответила девушка, и я попросил к телефону Рона. У нее был приятный, чуть хрипловатый и чувственный голос.