Ипполит Рапгоф - Тайны японского двора

Маркиз встал около окна, выходившего в удивительно красивый сад с фонтанами, скалистыми водопадами, украшенными хрусталевидными глыбами сплавленного стекла.

На некоторых ярко-зеленых лужайках виднелись группы бронзовых аистов. Они были покрыты белой зеленью и стояли в таких натуральных позах, что в первый момент их можно было принять за живых.

В приемной зале послышался звонок, мягкий, мелодичный, как звук маленького органчика.

Предшествуемый церемониймейстером и сопровождаемый двумя камергерами в шитых мундирах с ключами, при шпагах и в треуголках, император, слегка сгорбившись и опираясь на тросточку из слоновой кости, медленными шагами шел по направлению к роскошному тронному креслу, покоившемуся под золоченым балдахином, убранным дорогими японскими шелками.

Движение руки повелителя было достаточным для того, чтобы все лица свиты немедленно удалились.

В приемной зале остался император с своим ближайшим помощником.

Император был для японца довольно высокого роста, представителен и хорошо сложен.

На его небольшом желтом лице выделяются черные, проницательные глаза. Густые взъерошенные волосы длиннее, чем обыкновенно встречаются у японцев. Жесткие редкие усы и борода несколько портят общее впечатление, производимое внешностью монарха.

Император был в мундире, похожем на форму французского артиллериста. Короткий мундир, обшитый шелковым аграмантом, явно носил характер чисто европейский.

На правой стороне груди красовался орден Хризантемы и два небольших кавалерских креста.

— Подойдите, дорогой маркиз, — сказал император и его голос звучал тихо, звуком мягкого баритона.

Маркиз отвесил низкий церемониальный поклон и подошел вплотную к столу, находившемуся около тронного кресла.

— Ваше Величество, — сказал маркиз, — я сейчас от нашего посла в Париже получил печальное известие. Любимец Вашего Величества молодой принц Алешито Коматсу пал на дуэли от руки германского барона.

Император сморщил брови и глаза его метали искры негодования.

— Причина дуэли?

— Ваше Величество, я, к великому моему огорчению, должен указать на приближенную к Ее Величеству юную красавицу Хризанту — сестру убитого, как на виновницу этого неожиданного происшествия.

Император ничего не ответил. Голова его поникла и левая рука судорожно сжала огромную шелковую кисть около локотника кресла. Произошла томительная пауза.

— Это очень прискорбно, — вздохнув, сказал император. — Передайте их отцу мое искреннее соболезнование.

— Ваше Величество! Наш посол в Париже сообщает, что покойный просил, чтобы сестру его спасли из рук этого арийца и желал, чтобы ее доставили обратно в страну Восходящего солнца.

— Быть по сему. Вы сделаете надлежащие указания послу.

— Я имею честь доложить Вашему Величеству, что корейский император всячески тормозить благие начинания Японии в деле просвещения этого родственного нам народа. Я послал в Сеул усиленный десант для поддержания престижа нашего посланника.

— Дорогой маркиз. Это все изменится лишь тогда, когда наши войска займут Сеул. Тогда европейское влияние сойдет на нет и мы вернем все утраченное в Симоносекском договоре. Действуйте, действуйте, дорогой маркиз, так, как вам подсказывает ваш патриотизм.

С этими словами император нажал кнопку электрического звонка у локотника кресла. В приемный зал вошли церемонимейстер и камергеры. Маркиз Ито отвесил три поклона и, пятясь, вышел из приемной залы.

На авеню Марсо, около здания японского посольства, замечалось некоторое оживление. В подъезд поминутно то входили, то выходили.

Секретарь посольства в большой ажитации делал доклад послу.

— Виконт Ияко после передачи письма на ваше имя, господин маркиз, заходил сюда с просьбой принять меры для охраны имущества принца и принцессы, брошенного на произвол судьбы в «Гранд-Отеле».

— Немедленно телефонируйте префекту и просите его заехать ко мне или послать супрефекта.

— Слушаю-с, — ответил секретарь, удаляясь,

Маркиз, сидя в своем роскошном кабинете, по-видимому, только что встал.

Он был в бархатной тужурке, надетой поверх ночной сорочки. Его сморщенное лицо, тщательно выбритое, было покрыто мелкими морщинами, а глаза еще не совсем прояснились от сна.

Его разбудили так рано, около восьми часов, так как требовалось немедленно послать донесение в Токио.

Маркиз зевнул, потянулся.

— Черт бы их подрал, эти дуэли. Тоже надо было принцу с важной миссией приезжать в Париж с сестрой. Теперь мое положение, не угодно ли…

Посол, кряхтя и облокачиваясь левой рукой о письменный стол, приподнялся.

Вошедший лакей на серебряном подносе подал маркизу визитную карточку.

— «Ямато», — прочел маркиз. — Проси.

Перед ним предстал Ямато.

— Ну что, исполнено ли мое поручение? — спросил маркиз.

— Прошу извинить, но мне не удалось разыскать той дамы, так как она из опасения преследования еще накануне моего уведомления выбыла в Брюссель.

— Гм… — произнес посол, задумавшись.

— Я пришел доложить, — продолжал Ямато, — о необычайном происшествии — об исчезновении принцессы Коматсу.

— Опоздали, капитан. Нам это уже известно.

Ямато сконфуженно улыбнулся.

— Быть может, господинь маркиз, вы прикажете принять меры к розыску?

— Надо подождать инструкций из Токио.

— Могу удалиться? — спросил Ямато.

— Нет, подождите внизу в приемной. Вы мне сегодня, пожалуй, будете нужны.

Посол подошел к телефону.

— Номер 169 бюро 85… Да, да… мерси.

Посол снова позвонил.

Раздался ответный звонок.

— Отель «Сэз»? — спросил маркиз. — Попросите к телефону господина Кьюн-Ханга.

— Кьюн-Ханг? Так, слушаете? Сегодня убили на дуэли принца Коматсу. Вам придется немедленно проехать в Брюссель и оттуда, если потребуется, даже в Лондон, но эту даму… вы знаете, которую… надо во чтобы то ни стало разыскать и узнать источник ее сведений.

— Да, да, до свидания, — сказал маркиз, давая отбой.

Маркиз позвал лакея.

— Пошлите кого-нибудь на улицу Клиши за нашим бонзой, — сказал он, рассматривая вновь прибывшие письма.

— А! опять эта графиня, — воскликнул он, читая первые две страницы и останавливаясь на последних строках: «Если вы на мои условия согласны, то сообщите в Брюссель, до востребования, № 1813».

— Странное дело, — заметил вполголоса маркиз, — графиня предлагаешь мне купить план N-ской крепости, но требует такую сумму, которую я не уполномочен уплатить.

Маркиз припомнил, что заведующий шпионажем китаец, Тен-ха-ианг, сообщал ему, что план N-ской крепости приобрести нет никакой возможности. Китайцы-фотографы, нанявшиеся в качестве кули на фортификационные работы, снимали отдельные уголки этой замечательной крепости, но крепостная стража вскоре обнаружила шпионов и фотографий отняли, а виновные были преданы суду.