Энтони Беркли - Дело об отравленных шоколадках

Все это говорилось таким выразительным шепотом (все-таки этому типу был присущ такт), что, повернись в этот момент Бендикс в их сторону, он бы безошибочно понял, о чем шла речь.

Роджер кивнул. Он обратил внимание на Бендикса еще раньше, едва тот возник на пороге ресторана, и лицо Бендикса его поразило. Но в ту минуту он еще не знал, кто это. Это было лицо сильно исхудавшего человека и очень бледное, с горькими складками у рта, — лицо человека, вдруг состарившегося от горя.

«Пропади все пропадом, — подумал он, пораженный видом Бендикса. — Должен же кто-то ему помочь. Если убийца вскоре не отыщется, не знаю, до чего этот человек доведет себя».

Но вслух он произнес совсем другое; фраза вырвалась у него непроизвольно и прозвучала довольно бестактно:

— К вам на грудь он не бросился. А вы говорили, что были близки с ним, закадычные друзья.

Собеседник Роджера смутился.

— Видите ли, приходится учитывать момент… Да и не скажешь, что мы были совсем уж закадычными друзьями. Он года на два, на три старше меня, и учились мы на разных факультетах. Он проходил курс современных наук, а я штудировал классику.

— Понятно, — мрачно отреагировал Роджер, подумав, что дружба их выражалась скорее всего в том, что Бендикс время от времени награждал того пинками и зуботычинами.

Тема была оставлена.

До конца обеда Роджер был рассеян. В голове его билась и не могла найти выхода какая-то смутная мысль. У него было странное ощущение, что совсем недавно, может быть, в течение прошедшего часа, где-то и каким-то образом он узнал нечто очень важное, но не смог уловить сути. И только спустя полчаса, когда, надевая пальто, он отвлекся от мучительных соображений, что именно он упустил, его внезапно осенила долгожданная, безумная догадка. Он даже застыл на месте — одна рука в рукаве, а другая, минуя рукав, повисла в воздухе.

— О Боже! — вырвалось у него.

— Что-нибудь не так, старина? — поинтересовался гостеприимный член клуба, совсем разомлевший от выпитого портвейна.

— Благодарю, все в порядке, — быстро проговорил Роджер, возвращаясь на землю.

Он вышел на улицу и подозвал такси. Возможно, впервые за всю свою жизнь миссис Веррекер-ле-Межерер подсказала кому-то ценную мысль.

Оставшуюся часть дня Роджер провел в больших хлопотах.

Президент позвонил в колокольчик, предлагая мистеру Брэдли начинать доклад. Мистер Брэдли пригладил усики и собрался с мыслями, чтобы не ударить в грязь лицом. Он начинал свою карьеру продавцом автомобилей (тогда его звали Перси Робинсон), но вскоре обнаружил, что конвейерное производство приносит больший барыш, и поставил на конвейер производство детективных романов. В этом деле ему очень способствовала публика, в доверчивости которой он убедился на основе торгового опыта. Он бойко сбывал свой товар, но иногда забывал, что он не на автомобильных торгах на помосте у Олимпии. Он презирал на свете всех и вся, включая Мортона Харроугейта Брэдли, за которого не дал бы и ломаного гроша. Но уважал Перси Робинсона. Его книжки раскупались десятками тысяч.

— Мне довольно трудно говорить, — начал он в приятной манере истинного джентльмена, которому предстоит беседовать с кучкой болванов. — Я нахожусь под впечатлением прошлых встреч и потому предвижу, что по сложившейся традиции и мне надлежит обнаружить убийцу в самом неподходящем для этого персонаже; но миссис Филдер-Флемминг лишила меня такой возможности. Я просто не знаю, где найти более неподходящего кандидата в убийцы, чем сэр Чарлз. Каждому из нас, кому выпало несчастье выступать после миссис Филдер-Флемминг, придется довольствоваться крохами, из которых едва ли можно соорудить версию, подобную той, что предложила миссис Филдер-Флемминг. Я не хочу сказать, что не сделал всего, что было в моих силах. Я изучил дело, приложив к этому все старания, и результат получился более чем удовлетворительный. Но, как я уже заметил, успех последнего оратора наверняка затмит любые попытки, на которые отважатся остальные. Итак, с чего же я начал? Ах да, я начал с отравляющего вещества. Мне показалось это очень существенным. Какое воображение надо иметь, чтобы додуматься, что в шоколадках можно обнаружить нитробензол. Мне приходилось в связи с моей работой знакомиться с практикой применения отравляющих веществ; не знаю случая, чтобы нитробензол использовали в этом качестве с преступными целями. Бывали случаи, когда к нему прибегали в целях самоубийства, были несчастные случаи, происшедшие по неведению, но таких зарегистрировано всего три-четыре, не больше. Меня удивляет, что никому из предшествующих ораторов эта мысль не пришла в голову. Поражает и то, что о ядовитых свойствах нитробензола знают очень немногие. Даже эксперты не всегда в курсе дела. Я говорил с человеком, который изучил курс естественных наук в Кембридже и теперь специализируется в химии, и он понятия не имеет, что нитробензол является ядовитым веществом. Более того, оказалось, что я лучше осведомлен в этом вопросе, чем он.

Химик, работающий в коммерческой фирме, вряд ли вспомнит о нитробензоле, если речь пойдет об обычных отравляющих веществах. В их списках ядов нитробензол, естественно, отсутствует, хотя список этот весьма солидный. Существуют и еще кое-какие нюансы. Нитробензол весьма широко используется. Вещество это может быть применено в любых отраслях производства. Нитробензол может служить растворителем универсального типа. Нам известно, что главным образом его применяют в производстве анилиновых красителей. Это важная сфера его применения, но не основная. Он широко применяется в производстве кондитерских изделий и в парфюмерии. Диапазон применения нитробензола обширен, охватить его невозможно, да я и не ставлю перед собой такую задачу. Короче говоря, от шоколадных конфет до автомобильных шин. Но что важнее всего — он чрезвычайно доступен. Не представляет никаких трудностей получить его химическим способом. Любой школьник, соединив бензол с азотной кислотой, в процессе химической реакции может получить нитробензол. Я сам проделывал такой опыт сотни раз. Тут не требуется никакой дорогостоящей аппаратуры, только элементарное знание химии. Собственно, нитробензол может получить кто угодно, даже человек, не имеющий никаких познаний в области химии; для этого требуется только знание самого процесса получения вещества, как такового. Все это можно проделать тайно. Никто даже не догадается. Но все же, как я полагаю, незначительные сведения в этой области надо иметь, хотя бы для того, чтобы задумать подобный опыт. С известной целью, во всяком случае. Итак, имея в виду наше дело в целом, я пришел к заключению, что использование нитробензола является не только единственной характерной для него особенностью, но вдобавок еще и наиболее важной вещественной уликой в деле. И не в том смысле, в каком синильная кислота, например, будучи труднодоступным отравляющим веществом, служит ценной уликой, которая может легко вывести на преступника, а нитробензол как отравляющее вещество, доступное всем и каждому, и привлек преступника, замыслившего убийство. Отнюдь нет, я как раз считаю, что в силу всего этого лицо, которое воспользовалось этим отравляющим средством, можно предельно просто выявить из очень ограниченного числа предполагаемых лиц.