Эллери Куин - Трагедия Икс. Смерть Дон Жуана. Е=убийство

— Браво, Фриц! — четко произнес Лейн, останавливаясь, чтобы лучше разглядеть работу молодого человека. — Мне это нравится.

Несмотря на то что зал был пуст, не слышалось ни малейшего эха голоса актера.

— А теперь внимание, Антон Кропоткин, — сказал Лейн, опускаясь на сиденье в заднем ряду. — Вы склонны недооценивать возможности пьесы вашего соотечественника. Под кажущимся гротеском скрывается истинно русский пыл. Перевод на английский уничтожит славянскую страстность. А если перенести действие на англосаксонскую почву, как вы предлагаете…

Бронзовая дверь открылась внутрь, и в зал проковыляла маленькая горбатая фигурка Куоси. Кропоткин резко повернулся, и Лейн проследил за его взглядом.

— Ты вторгаешься в святилище драмы, Куоси, — ласково упрекнул он. — Но ты выглядишь усталым, бедный Квазимодо. В чем дело?

Куоси подошел к ближайшему сиденью и ворчливо поздоровался с великаном Кропоткиным.

— У меня тот еще был день! — сердито сказал он. — Устал? Да я разорван на куски!

Лейн похлопал его по руке, как ребенка:

— Но ты добился успеха, гном?

Куоси усмехнулся:

— Каким образом? То, как южноамериканские консулы служат своим странам, просто позор! Никого нет в городе. Все в отпуске… Я потратил три часа на бесполезные телефонные звонки и…

— Тебе нужно обзавестись терпением неофита, Куоси, — промолвил Лейн. — Ты дозвонился уругвайскому консулу?

— Уругвай? — проскрипел старик. — Это страна в Южной Америке?

— Да. Думаю, тебе там больше повезет.

Куоси скорчил безобразную рожу, злобно ткнул русского в ребра и вышел из зала.

— Чертов крысенок! — проворчал Кропоткин. — Теперь у меня будет болеть ребро.

Спустя десять минут, когда Кропоткин, Хоф и Лейн обсуждали новую пьесу, горбун вернулся в зал, усмехаясь.

— Отличное предложение, мистер Друри! Уругвайский консул не вернется до 10 октября.

Кропоткин поднялся и зашагал по проходу. Лейн наморщил лоб.

— Жаль. Он тоже в отпуске?

— Да. Уехал в Уругвай, и никто в консульстве не может или не хочет давать никаких сведений. Консула зовут Хуан Ахос.

— Я бы хотел поэкспериментировать с этим опусом, мистер Лейн, — задумчиво произнес Хоф.

— Да, Фриц? — отозвался актер.

— Как насчет того, чтобы разделить сцену по горизонтали? Технически проблема не слишком сложная…

— Только что звонили по телефону… — начал Куоси, но Лейн смотрел на Хофа.

— Над этим стоит подумать, Фриц, — сказал он. — Ты…

Куоси потянул актера за руку, и тот обернулся:

— Что-нибудь еще?

— Я пытаюсь сообщить вам, — огрызнулся горбун, — что звонил инспектор Тамм и сообщил, что он арестовал Джона де Витта.

Лейн равнодушно махнул рукой:

— Глупо, но полезно. Это все?

Куоси поглаживал ладонью лысину:

— Инспектор сказал, что сможет быстро предъявить обвинение, но процесс начнется не раньше чем через месяц. Суд будет заседать только в октябре.

— В таком случае, — сказал Лейн, — мы позволим Хуану Ахосу спокойно провести отпуск. Ты заслужил отдых, Калибан… А теперь, Фриц, давай разберемся с твоей идеей.

От миссис Ферн де Витт, шедшей через приемную, исходило напряжение, как от самки леопарда, размахивающей в гневе хвостом. На ней были костюм, шляпа без полей и причудливого вида туфли, отороченные леопардовым мехом. В черных глазах светилась злобная ярость, вполне достойная леопарда. Стареющее лицо, покрытое слоем макияжа, походило на тотемную маску, под которой таилась не только многовековая жестокость, но и страх.

Когда секретарь открыл дверь и сказал, что мистер Брукс готов ее принять, миссис де Витт неподвижно сидела на стуле. Едва заметно улыбнувшись, она подобрала отороченную леопардом сумочку и последовала за секретарем по длинному коридору, уставленному полками с книгами по юриспруденции, к двери с надписью: «М-р Брукс. Личный кабинет».

Лайонел Брукс обладал львиной внешностью в полном соответствии со своим именем. [49] Lion (лайон) — лев (англ.). Это был крупный мужчина со светлой седеющей гривой, неброско одетый и с настороженным взглядом.

— Садитесь, миссис де Витт. Простите, что заставил вас ждать.

Женщина опустилась на стул, отказавшись от предложенной сигареты. Брукс присел на край стола и заговорил, глядя в пространство:

— Вероятно, вас удивила моя просьба прийти сюда. Боюсь, дело очень серьезное, и мне нелегко к нему приступить. Поймите, миссис де Витт, что я всего лишь посредник.

— Понимаю, — отозвалась она, даже не шевельнув алыми губами.

— Я ежедневно посещаю мистера де Витта в его камере, — продолжал Брукс. — Его обвиняют в убийстве первой степени, поэтому закон запрещает освобождение под залог. К своему заключению он относится… э-э-э… философски. Но я хочу сообщить вам о другом. Миссис де Витт, ваш муж вчера попросил меня предупредить вас, что если он будет оправдан, то немедленно начнет бракоразводный процесс.

Женщина не отвела взгляд и не отпрянула, как от неожиданного удара. Но в глубине ее больших испанских глаз что-то блеснуло, и Брукс быстро добавил:

— Мистер де Витт уполномочил меня предложить вам двадцать тысяч в год, покуда вы вновь не вступите в брак, если вы согласитесь на развод и поможете осуществить его без излишней огласки и суеты. Мне кажется, миссис де Витт, что при сложившихся обстоятельствах… — Брукс поднялся и начал обходить вокруг стола, — что при сложившихся обстоятельствах мистер де Витт делает весьма щедрое предложение.

— А если я не соглашусь на развод? — осведомилась женщина.

— Он не оставит вам ни цента.

Губы женщины скривились в злобной улыбке.

— Мне кажется, вы и мистер де Витт чересчур оптимистичны, мистер Брукс. Существует такая вещь, как алименты.

Брукс сел и тщательно зажег сигарету:

— Вам не положено никаких алиментов, миссис де Витт.

— Странное заявление для юриста. — Румяна на ее щеках горели, как пламя. — Отвергнутая жена имеет право на содержание!

Металл в ее голосе заставил Брукса поморщиться.

— Вы не отвергнутая жена. Если вы будете противиться разводу и вынудите нас обратиться в суд, то можете мне поверить, что симпатии суда будут на стороне вашего мужа, а не на вашей.

— Пожалуйста, объяснитесь.

Брукс пожал плечами:

— Хорошо, если вы настаиваете. Миссис де Витт, в штате Нью-Йорк существует только одно обвинение, по которому истец вправе обратиться в суд по делу о разводе. Сожалею, что вынужден говорить это, но мистер де Витт располагает неопровержимым доказательством вашей неверности.

Веки женщины слегка дрогнули.

— Каким доказательством?

— Подписанными показаниями свидетеля, заявляющего, что вы и Харли Лонгстрит находились в квартире Лонгстрита рано утром 8 февраля этого года в то время, когда вы, как предполагалось, уехали за город на уик-энд. Свидетель видел вас в прозрачной ночной рубашке, а мистера Лонгстрита в пижаме, в позе, которая не позволяла усомниться в существовании между вами интимных отношений. Должен ли я вдаваться в подробности? В заявлении приводятся все детали.