Джон Карр - Разбудить смерть

– И сколько было времени?

– Две минуты первого. Тогда я поставил по ним свои часы.

Сержант Беттс незаметно подошел сзади к Хэдли, написал несколько слов на листке блокнота и протянул его шефу. Сидящий рядом Кент прочел запись раньше, чем Хэдли словно невзначай передал ее доктору Феллу. На листке было написано: «Доктор говорит, что она умерла около двенадцати ночи».

– Когда вы выглянули в коридор, мистер Рипер, вы что-нибудь видели или слышали? Может быть, кто-то шел по коридору?

– Нет, – покачал головой Дэн, – никого. Кроме служащего отеля у двери в номер Дженни. Он нес целую кипу полотенец.

Кент так и не понял, осознает ли Дэн, что он сказал, даже если сделал это намеренно, для чего и явился. Трудно предположить, чтобы человек такого практического склада ума не подумал об этом. Но он говорил в своей обычной небрежно-уверенной манере, как о чем-то совершенно неважном. Что-то неуловимо изменилось в атмосфере комнаты. Все сразу это почувствовали.

– Но, – попробовал запротестовать Хардвик, но взял себя в руки, и его лицо по-прежнему выражало лишь вежливое внимание.

– Присядьте на минутку, мистер Рипер, – подал голос Хэдли. – Значит, в две минуты первого вы видели в коридоре служащего гостиницы с кипой полотенец. Это был мужчина?

– Да.

На этот раз напряженное состояние всех находящихся в комнате дошло и до Дэна. И он тоже напрягся.

– Человек был в униформе?

– Да, конечно.

– И какая на нем была форма?

– Ну, какую форму носят гостиничные служащие? Темно-синяя куртка, на обшлагах красные канты, не то медные, не то серебряные пуговицы, во всяком случае блестящие. – Внезапно взгляд Дэна остановился, затем он широко распахнул глаза, как человек, который что-то разглядел вдали. – Ого! – пораженно воскликнул он.

– Значит, вы тоже поняли. В ту ночь, когда был убит мистер Родни Кент, в доме сэра Гайлса Гэя видели человека в одежде служащего гостиницы…

– О черт! – пробормотал Дэн. – Вижу, к чему вы клоните. Но неужели вы думаете, что я удивился, увидев в коридоре служащего гостиницы? Думаете, что я нашел это подозрительным? Или должен был ожидать чего-то страшного? Да я едва обратил на него внимание. Я просто выглянул за дверь – мельком увидел его – и снова закрыл дверь. Вот так. – Дэн размахивал руками, показывая, как все происходило.

– Не в этом дело, мистер Рипер. У нас есть свидетельские показания, что в период между половиной двенадцатого ночи и пятью часами утра в вашем крыле не было ни одного служащего.

– О! – протянул тот. – Я не знал. Могу сказать только то, что видел. Какие у вас показания?

– Механики, работающие у лифта, говорят, что в течение ночи никто не поднимался на ваш этаж и не спускался оттуда.

– А по лестнице?

– И по лестнице тоже.

– Понятно, – сказал Дэн. – И что это значит для меня?

– Что, вероятно, вы стали важным свидетелем, – без особого воодушевления ответил Хэдли. – А вы видели лицо этого человека в коридоре?

– Нет. Он нес целую стопку полотенец… банных полотенец! Точно! Это были банные полотенца, большие, и их было много, не меньше дюжины. Они скрывали его лицо.

– Следовательно, он находился лицом к вам?

– Да, он шел по… Минутку… Вспомнил! Я стоял в дверях нашей ванной, глядя налево – разумеется, в сторону часов. А он шел в мою сторону. Я сказал, он был как раз около номера Дженни.

– И что он делал?

– Я же сказал, – тем же бесстрастным тоном, как и Хэдли, продолжал Дэн, – что едва обратил на него внимание. Я открыл дверь на пару секунд, только чтобы взглянуть на часы. Или он шел по направлению ко мне, или стоял на месте.

– Но все-таки, что же он делал? Мне нужно узнать только ваше впечатление, мистер Рипер.

– Тогда, пожалуй, стоял.

Увидеть в гостинице привидение в облике гостиничного служащего было не слишком страшно. Но уж очень странное и упорное это было привидение: сначала убивало свои жертвы, а затем наносило им по лицу страшные удары. Для Кента неприятно было услышать, что «привидение» стояло около двери в номер Джозефины.

– Банные полотенца, – сказал Хэдли. – Мы слышали, что в комнате, где совершено убийство, найдено много банных полотенец. Похоже, ваш таинственный человек, по меньшей мере, заходил в тот номер.

– А лицо у нее было… – вдруг произнесла Франсин.

– Да. И для ее удушения было использовано полотенце, как и в предыдущем случае, – подтвердил ее невысказанные мысли Хэдли.

Девушка не покачнулась, не сделала драматического жеста, но ее глаза вдруг подозрительно заблестели. Стало ясно, что она вот-вот заплачет. Хэдли смутился и обратился к Дэну:

– А вам не показалось странным, что служащий нес банные полотенца? Разве это не работа горничной?

– Понятия не имею, чья это работа, – отрезал Дэн. – Разумеется, мне это не показалось странным, даже если бы я обращал внимание на все эти тонкости. У нас в Южной Африке вряд ли найдешь в отеле девушку-горничную. Все работы исполняют бои – в основном индийцы. Сейчас я понимаю, что такое довольно необычно, но почему это должно было поразить меня в тот ночной час?

– Вы можете как-то описать мужчину? Он был высоким или низкорослым? Толстым, худым?

– Да так, ничем не примечательный человек.

В разговор вмешался Хардвик. Все это время он стоял в стороне от группы, но выглядел таким серьезным и таким надежным, что Дэн повернулся к нему, будто собирался пожать ему руку.

– Вы говорите об униформе, – медленно сказал управляющий. – Какая на нем была форма? У нас их несколько.

Хэдли круто обернулся к нему:

– Я как раз хотел об этом спросить. Прежде всего, какие у вас здесь приняты униформы?

– Как я уже вам сказал, для ночного времени их немного. В дневное время выбор больше. Но если речь идет о поздней ночи, у нас только три категории служащих, которые носят форму. Остальные, от диспетчера до слуг, в это время уже уходят со службы. Прежде всего, остаются ночной портье Биллингс и четыре его помощника, младшие портье. Во-вторых, два лифтера. И в-третьих, двое служащих в гостиной. Их обязанность – подавать напитки поздним гостям. Вот и все.

– И что же?

– Портье, – Хардвик прикрыл глаза, видимо, чтобы лучше представить себе его облачение, – носит короткую куртку, наподобие двубортного сюртука, с серебряными пуговицами, черным галстуком и красными кантами на обшлагах и отложном воротнике. Четверо младших портье носят двубортную куртку с такими же красными кантами, отложным воротником и черные галстуки-самовязы. Форма лифтеров – короткая однобортная куртка с воротничком стойкой, серебряные пуговицы, на плечах – эполеты. Служащие в гостиной одеваются в синие фраки с красными кантами и с серебряными пуговицами. Но чтобы они были наверху…